К 1 сентября (ДВК и ВСО к 15 сентября) с.г. представить мне на каждого из указанных лиц подробный меморандум с изложением в нём установочных данных и подробных компрометирующих материалов для решения вопроса об аресте.
7. Ежедневно к 12 часам за истекшие сутки доносить мне телеграфом ход и результаты операции и все добытые следствием материалы.
8. Приказ ввести в действие по телеграфу».
Действительно, на предприятиях и в организациях нашей страны трудилось достаточно большое количество немецких специалистов, имевших ранее и даже в текущее время германское гражданство. В условиях неумолимо приближавшейся войны, к которой западные державы настойчиво подталкивали Германию, возникла реальная необходимость принять серьёзные меры для полного пресечениявозможности вредительства и утечки информации от таких работников, по роду своей деятельности знавших не подлежавшие разглашению сведения. В связи с этим и было принято решение оперативно нанести силами НКВД единовременный мощный удар по всей возможной агентуре, для чего одних подозреваемых арестовать, а других взять под колпак.Заметим, что к решению вопросов по германской агентуреникак не привлекались только что созданные тройки. Следственные дела, причём особо тщательно, должны были вестись лишь силами работников НКВД. По окончании следствия материалы предписывалось «направлять в НКВД СССР для последующего рассмотрения их Военной Коллегией или Особым совещанием НКВД».
Проведение такой «Операции прикрытия» являлось своевременным, поскольку в 1938 году, с началом третьей пятилетки, вся достаточно окрепшая промышленность Советского Союза и, в первую очередь, конечно, оборонных отраслей, начала переводиться на массовое производство военной техники. Для того чтобы такая переориентация работы предприятий не стала известна потенциальному противнику, с оборонных заводов, а также с железнодорожного транспорта, как основного связующего различные производства звена, следовало удалить всех лиц, могущих в агентурном или частном порядке передавать своим информацию о производившейся новой продукции.Однако представлялось сложным (и подозрительным) даже под благовидными предлогами единовременно уволить множество иностранных специалистов, вложивших свой труд в создание и работу советских предприятий. Тогда решено было провести акцию по массовому аресту якобы агентуры из числа германских подданных.Ставка делалась на то, что, поскольку при аресте шпиона совершенно не обязательно знакомить общественность со следственными материалами — достаточно дать официальную информацию (или дезинформацию), оспорить предъявленные обвинения (не имея соответствующих данных) представлялось весьма затруднительным. С той же целью пресечения возможности утечки секретных сведений за рубеж к шпионамприписали и арестовали даже тех германских подданных, которые ранее были уволены с оборонных заводов. Они пока что оставались жить и работать в СССР, но не были лишены возможности (вместе с имевшейся у них информацией) уехать на родину. Ясно, что дутыедела на всех арестованных не могли рассматриваться в судебном порядке, а потому материалы указано было направлять на рассмотрение Военной Коллегии и Особого совещания НКВД, которые прекрасно знали, как в данном случае следовало поступать. Одновременно все остальные немцы, работавшие на обычных предприятиях, в сельском хозяйстве или советских учреждениях, брались на тщательный учёти в случае выявления их зарубежных связей должны были немедленно подвергаться аресту. Эту часть «Операции прикрытия» предписывалось провести молниеносно — аресты за 5 дней, сбор компромата за месяц. Интересно, что в этом приказе речи о физическом уничтожении (расстреле) шпионовне шло, тем более что эти люди принадлежали в основном другому государству.
Здесь, наверное, самое место поговорить о том, собирался ли Сталин осуществить освободительный походв Европу, о чём нам поведал в своих произведениях Виктор Суворов-Резун [Л.20, Л.21].
Историк М.И. Мельтюхов в книге «Упущенный шанс Сталина» [Л.15], исходя из ставших известными новых архивных материалов, показал, что в ответ на военные приготовления, происходившие в Европе и на Дальнем Востоке, Советский Союз после коллективизации и индустриализации своего хозяйства создал мощный военно-промышленный комплекс и современную армию, воспитывавшуюся в наступательном духе. Опираясь на этот потенциал, Сталин, никогда не веривший в возможность мировой революции, действительно хотел мощью Красной Армии и духовной силой советского народа совершить освободительный поход и навсегда сокрушить всемирный капитализм, уничтожить эксплуататорский строй, построив на всей Земле справедливое социалистическое общество. Гитлер, создавая вооруженные силы и поднимая немецкий народ на борьбу, мечтал о собственном мировом господстве и рабском покорении других народов. Согласимся, что у каждого из этих диктаторов была своя идея-фикс. Однако ставить на одну доску социализм и фашизм, как это постоянно делают западные политики, совершенно неправомочно. Если представить схематично, то Гитлер стремился построить пирамиду, на вершине которой блаженствовали бы чистые арийцы, а все остальные народы находились бы на более низких ступенях этой геометрической фигуры, подвергаясь в зависимости от ранга соответствующей степени эксплуатации. Сталин планировал поставить все страны планеты в один горизонтальный ряд, как кубики, предоставив им всем широкие и равные права. Тогда была бы воспроизведена, по мнению Мельтюхова, модель единого государства Человечества. При этом вполне можно согласиться с таким выводом историка: «Сегодня совершенно очевидно, что создание подобного Государства на основе русской советской традиции всеединства и равенства разных народов в гораздо большей степени отвечало интересам подавляющего большинства человечества, нежели реализуемая ныне расистская по своей сути модель “нового мирового порядка” для обеспечения интересов “золотого миллиарда”» [Л. 15].
Вместе с тем в конце 1930-х годов сложно было представить, как отреагируют западные и восточные страны на советское нападение на Германию. В этом случае Советский Союз, естественно, предстал бы перед всем миром в качестве агрессора, против которого тогда посчитали бы нужным объединиться многие державы. В то же время капиталистическое окружение, часто склонное к решению проблем вооружённым путём, требовало создания в стране Советов мощных вооруженных сил. Но задачу эту, чтобы не вызывать недовольство и настороженность со стороны других стран, следовало решать предельно тайно. Вот что обуславливало не только необходимость, но и обязательность проведения советским руководством «Операции прикрытия».
Забегая вперёд, заметим, что эта труднейшая операция Сталину блестяще удалась: Советский Союз «стал самой трудной страной для работы вражеских разведок». Сделав ставку на молниеносный разгром СССР, германское командование совершенно не представляло, с каким противником придётся столкнуться на Востоке. Даже Гитлер в своём выступлении 4 августа 1941 года, когда немецкими войсками была захвачена значительная территория нашей страны, признался, что у русских оказалось «неожиданно большое число танков и самолётов» и если бы он «был информирован об этом перед началом войны», то ему «было бы значительно труднее принять решение о необходимости нападения» [Л. 15].
Наверное, именно благодаряграмотно проведенным по инициативе Сталина всеобъемлющим маскировочным мероприятияммы до сих пор никак не можем разобраться со многими страницами советской истории.
Через 5 дней, отведенных на проведение арестов германской агентуры, 30 июля 1937 года, нарком Ежов подписал другой оперативный приказ — № 00447, официально утверждённый Политбюро лишь на следующий день. Теперь перед органами госбезопасности была поставлена задача самым беспощадным образом разгромить осевшие в деревне, проникшие на предприятия промышленности, транспорт, в советские учреждения и на строительство «антисоветские элементы, к которым были отнесены бывшие кулаки, церковники, сектанты, бывшие активные участники вооружённых выступлений, кадры антисоветских политических партий», а также уголовные преступники. При этом все репрессируемые разбивались на две категории.К первой относились все наиболее враждебные, подлежавшие немедленному аресту и по рассмотрению их дел на тройках — расстрелу. Во вторую вошли «менее активные, но всё же враждебные элементы», которые следовало арестовать и по определению тройкизаключить в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостныхпоместить в тюрьмы.
