Поражённый услышанным, Коломейцев переспросил:

«— То есть… вообще мёртвый?

— Мёртвый, — подтвердил Орлов.

— А все говорят, что несколько дней умирал…

— Нет-нет, он уже мёртвый был. Всё! Все эти разговоры и газетные сообщения — галиматья. Он уже мёртвый был… Всё!» [Л.42].

5 марта 1953 года, когда Сталин был ещё жив или уже нет, но во всяком случае был недееспособным, состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР, на котором официально были распределены важнейшие государственные посты. Председателем Совета Министров СССР утвердили Маленкова, после чего новый глава правительства назвал в числе своих заместителей Берию, Молотова, Булганина и Кагановича, а также внёс пакет других кадровых перемещений и назначений. Одним из основных преобразований явилось слияние министерств внутренних дел и государственной безопасности в единое ведомство — МВД, министром которого назначили Берию. Было решено объединить также значительное число других министерств, а Президиум ЦК КПСС сократить до 11 человек и 4 кандидатов, изгнав оттуда всех сталинских выдвиженцев. Булганин одновременно стал военным министром, Молотов — министром иностранных дел, а Ворошилова избрали председателем Президиума Верховного Совета СССР. Секретарю ЦК Хрущёву рекомендовано было сосредоточить внимание на партийной работе. Все члены правительства входили в состав Президиума ЦК, который должен был обеспечить коллегиальность руководства страной [Л.46].

Какова же была реакция на смерть главы Советского государства и Коммунистической партии Иосифа Виссарионовича Сталина?

Начнём с обслуги, в число которой фактически входил и мой будущий тесть — сотрудник 9-го управления МГБ майор Ф.В. Лебедев. Надо сказать, что на бытовом уровне люди, обслуживавшие Сталина, несмотря на определённую суровость и даже аскетичность заведенных на даче порядков, по-своему любили и уважали своего Хозяина. Мой тесть Лебедев вместе с упоминавшимся Коломейцевым отвечал за обеспечение продуктами высшего руководства партии, правительства и их семей. Федор Васильевич мог с точностью до грамма сказать, кто из наших правителей сколько пищи потреблял и какую еду предпочитал.

Сейчас много пишут о том, что Сталин устраивал на своей даче грандиозные пьянки, стараясь до одури накачать водкой своих соратников, чтобы развязать им языки и выведать у них сокровенные мысли. Федор Васильевич всегда отмечал чрезвычайную скромность быта Сталина и страшно возмущался тем широким разгулом, который после смерти вождя стали позволять себе некоторые его преемники. О злоупотреблении спиртными напитками на сталинской даче он никогда и ничего не говорил.

Когда мы поженились в 1960 году с младшей дочерью Федора Васильевича Людмилой, мой тесть вместе с тещей Екатериной Ивановной подарили мне в качестве презента… халат Сталина. Об этом домашнем одеянии Федор Васильевич рассказал такую историю. Приезжая отдыхать на дачу после работы или проводив последних гостей, Иосиф Виссарионович снимал свою всемирно известную полувоенную форму и сапоги, после чего одевал халат и тапочки. За много лет эксплуатации эта домашняя одежда пришла в полную негодность и уже была неремонтопригодна. Тогда Хозяину пошили новые халат и тапочки и к очередному его приезду поместили всё на обычное место на вешалке. Однако, накинув на плечи непривычную одежду, Сталин оказался недоволен новшеством и потребовал, чтобы ему вернули его старые вещи. Указание незамедлительно исполнили. Но что делать дальше? Сколько ещё можно содержать в порядке старьё, которое уже не имело никакого вида? Тогда решили пойти на хитрость — подобрать точно такие же по фактуре материалы и сшить из них заношенный халат и стоптанные тапочки. Обновлённое ретро вновь поместили на вешалку и, затаив дыхание, стали ждать реакцию Хозяина. Сталин надел обновку, не обратив внимания на подмену либо согласившись с ней, и с тех пор стал ежедневно носить эти вещи [Б].

Халат-неудачник Федор Васильевич, от греха подальше, забрал к себе в рабочий кабинет и там хранил до лучших времён. При увольнении со службы мой тесть взял оказавшийся никому не нужным домашний халат и после нашей свадьбы подарил мне. Но в нашей семье мы никогда не делали фетиш из вещей, не произносили верноподданнических тостов за столом, а потому этот халат, как ему и положено, верно отслужил свою службу.

Возвращаясь к поднятой теме, могу заключить, что ближайшая обслуга Сталина по-человечески жалела и переживала смерть человека, бытовые запросы и привычки которого должна была удовлетворять в течение многих лет.

Для верных соратников Сталина смерть вождя, безусловно, явилась огромным облегчением. Теперь они выходили из-под достаточно жёсткой опеки и могли сами порулить страной. Открылся простор для преобразований, которые при Сталине провести было просто невозможно. Однако и поводов для подковёрной борьбы за власть появилось более чем достаточно.

А вот, например, какие отклики на болезнь и смерть Сталина собрали в толпе с 4 по 10 марта 1953 года сотрудники Ленинградского УМВД. За подписью начальника управления Н.Д. Ермолаева эти спецсообщения отправлялись в Москву.

4 марта, когда ещё только официально объявили о болезни товарища Сталина, на предприятиях, фабриках, заводах и в учреждениях проходили митинги, на которых выражалась озабоченность по этому поводу. Отмечалось такое мнение: «Трудящиеся глубоко переживают постигшее партию несчастье — болезнь т. Сталина». Зафиксированные высказывания отдельных лиц носили как позитивный, так и негативный характер. Например: «Все встревожены и в панике. Теперь должно идти всё по-другому. Будет много перемен». Или: «После войны стали хорошо жить, а теперь т. Сталин заболел, что будет с нами, с простыми людьми? Один человек заявил, что надо закупать продукты, так как начнется война с Америкой». Учительница высказала сожаление, что «не может ученикам хотя бы взглядами дать понять о своей радости». Находившийся под колпаком у КГБ гражданин поведал: «Я сообщению рад».

После смерти Сталина опять проходили митинги. На Дворцовой площади собралось 200 тыс. человек. Все одобряли постановление ЦК КПСС об изменениях в руководстве страной. Народ говорил так: «Думается, что будет много новых потрясений. Заменить Сталина некому. Теперь все порядки будут иные». «Без евреев не обошлось», — заявил один из участников митинга.

В спецсообщениях указывалось: подавляющее большинство трудящихся высказывало одобрение, что «страной будет руководить Маленков», который ещё при жизни вождя был известен как его преемник. Фамилии Берии и Хрущёва никем не упоминались. Отмечалось также, что «имели место многочисленные клеветнические и враждебные настроения, злобные высказывания», суть которых не расшифровывалась. Приведено было лишь несколько примеров прилюдно произнесенных рабочими «оскорблений в адрес партии и правительства» [Л.4].

Интересна оценка, данная Сталину его политическим противником. Выступая 21 декабря 1959 года, в день 80-летия вождя советского народа, Уинстон Черчилль сказал: «Большим счастьем для России было то, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин. Он был самой выдающейся личностью, импонирующей нашему изменчивому и жестокому времени. Сталин был человеком необычайной энергии и несгибаемой силы воли, резким, жестоким, беспощадным в беседе, которому даже я, воспитанный здесь, в Британском парламенте, не мог ничего противопоставить. Сталин, прежде всего, обладал большим чувством юмора и сарказма и способностью точно воспринимать мысли. Эта сила была настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств всех времён и народов.

Сталин произвёл на нас величайшее впечатление. Он обладал глубокой, лишённой всякой паники, логически осмысленной мудростью. Он был непобедимым мастером находить в трудные моменты пути выхода из самого безвыходного положения. Кроме того, Сталин в самые критические моменты, а также в моменты торжества был одинаково сдержан и никогда не поддавался иллюзиям. Он был необычайно сложной личностью. Он создал и подчинил себе огромную империю. Это был человек, который своего врага уничтожал своим же врагом. Сталин был величайшим, не имеющим себе равного в мире, диктатором, который принял Россию с сохой и оставил её с атомным вооружением».