Ээх…

— Знаешь, я слышал, что еда здесь не так хороша, — сказал он ошеломленно.

— Ничего страшного. Я здесь на самом деле из-за вида.

Вход в «Вокруг Света» не был отмечен вывесками, но если тебе нужные оные, то тебе здесь не место. Там было всего две затемненных стеклянных двери, шириной и высотой с одноэтажный дом.

Подпрыгнув к черным ручкам, он открыл одну створку для Селены.

Полный мрак.

Первое впечатлений о месте: все блестящее и черное, от столиков до геометрических стульев и квадратных подпор, державших потолок над головами. Ни вам цветов. Ни свечей. Ничего аляповатого. А темная ночь за массивом окон? Тоже черная, словно не было никакой границы между небом и интерьером ресторана.

Единственный отпечаток вычурности? Изогнутые светодиодные лампы, висевшие на далеком потолке на черные проводах, их подмигивающая иллюминация отражалась от блестящих поверхностей.

О, и еще в углу пела сопрано, ее сладкий голосок звенел в помещении.

— Я никогда не видела ничего подобного, — прошептала Селена. — Здесь словно звезды повсюду.

Он оглянулся по сторонам.

— Действительно.

Ладно, где парень в костюме пингвина, который посылал лесом толстосумов? Здесь не было стойки мэтр-д-отеля. Просто тридцатифутовая дорожка, ведущая к первому ряду столов в минималистическом стиле.

— Они смотрят на нас.

Услышав шепот, он нахмурился, сосредотачиваясь на посетителях. Ну, вау. Все люди до одного, сидевшие за столами, казалось, перестали есть и смотрели в их направлении…

Из ниоткуда к ним подбежала женщина. Как и весь декор, она была в черном, и даже ее волосы — копна прямых как палка, черных и блестящих волос.

— Как вы? — спросила она, широко улыбаясь. — Добро пожаловать в «Вокруг света».

Самоуничтожение начнется через три… два…

— Да, я забыл позвонить заранее…

— О, Мистер Латимер, но вы позвонили. Ваш представитель, Мистер Перлмуттер сообщил нам, что вы почтите нас своим присутствием. Мы так рады предоставить вам столик у окна.

Балиииин.

Спасибо тебе, Фритц, дворецкий-спасательный-круг… до которого, очевидно, дошли слухи.

Когда его королева просияла, женщина указала им рукой вглубь открытого пространства… и пока они следовали за ней, Трэз осознал, что они ступили на огромное, медленно вращавшееся пространство: целый ресторан оборачивался вокруг оси, которой являлась шахта лифта, также там, наверное, располагалась кухня.

Они прошли к самому краю. К столику для двоих, который располагался прямо у стекла.

Под которым растянулся весь Колдвелл, в четырех тысячах футов над землей.

Пора бы сесть, подумал он, молясь, чтобы его внезапный приступ нервозности не свалил его с ног прежде, чем он обеспечит свою королеву ужином.

Помогая Селене сесть, он опустил глаза и не поднимал их, пока шел к своему месту и усаживался на каменный стул.

Мэтр-д-отель направила бледную ручку в сторону проклятых окон.

— Это послужит приправой к вашим блюдам.

Нет, это будет тошниловкой, милочка.

Она повернулась к остальной зоне ресторана.

— Внутреннее убранство — ночь по замыслу, идеальный фон для угощений, которые для вас приготовит наш шеф-повар.

Когда их оставили наедине, Селена пересела ближе к окнам.

— Это… невероятно. Огни домов. Словно падающие звезды.

Трэз вытер вспотевшие руки салфеткой. Собравшись с духом, он перевел взгляд и… ну, да, все так плохо, как он и думал. При взгляде в кристально-чистое окно казалось, что ничто не отделяло их от смертельного падения, а отсутствие ограждений превращало даже мимолетный взгляд в ужасающий толчок в бездну.

Время вытереть пот со лба.

— Трэз? — Селена посмотрела на него. — Ты в порядке?

Собравшись с духом, он потянулся и взял ее руку.

— Я уже говорил, насколько они прекрасны? — прошептал он.

Ее улыбка была ослепительной.

— Да, но я никогда не устану это слышать.

— Такие красивые. — Он расправил ее ладонь на своей. Потом наклонился и поцеловал ее кожу. — Длинные, прекрасные. И сильные.

Когда он, наконец, поднял взгляд, посмотрев в ее глаза, стало легче. Спустя один удар сердца, он уже не волновался из-за высоты, не думал об окружающих и плевать хотел на мерцающие огни, еле заметно двигавшиеся вокруг них.

С ее рукой в своей и прекрасным лицом перед ним, он унесся далеко от всего этого.

— Я люблю тебя, — сказал он, потирая подушечкой пальца внутреннюю сторону ее запястья. — Никто не мог сделать со мной такого.

— Сделать чего?

— Заставить позабыть все страхи.

Она вспыхнула.

— Я не хотела говорить об этом, но почему ты не сказал, что не любишь высоту? Я думала, в лифте ты выпрыгнешь из кожи. Мы могли поехать куда-нибудь еще.

— Ты хотела побывать здесь. И словно бы я не вытерпел все ради тебя.

— Я хочу, чтобы мы оба насладились этой ночью.

Он опустил веки.

— Мне было клево в машине. И я уже предвкушаю дорогу домой.

Когда вспыхнул аромат ее возбуждения, она издала звук, похожий на мурлыканье.

Позднее, на много позднее, он будет вспоминать это мгновение между ними… Казалось, оно будет длиться вечно, растягиваясь в божественную бесконечность. Он будет помнить в подробностях все, от сияния ее глаз до блеска ее волос, от того, как она улыбалась ему, до румянца на ее щечках.

Воспоминания особенно дороги, когда они — единственное, что остается вам от любимых.

— Что происходит?! Что это… что означает эта тревога?

Лейла следовала за Куином, когда он влетел в палату своего брата и начал задавать вопросы. Выглянув из-за его плеча, она увидела Дока Джейн возле койки. Лукас лежал на спине в больничной сорочке, сорванной с груди до талии. Покрывала были стянуты с его распластавшегося тела, подушки раскиданы по полу.

К койке подкатили какое-то медицинское оборудование, Элена что-то включала на компьютере, в то время как Док Джейн схватила две ручки, соединенные вьющимся проводом.

— Разряд! — крикнула она, а потом приложила металлические пластины прямо к груди Лукаса.

Раздалось шипение электричества, а потом тело на кровати подпрыгнуло от миниатюрного взрыва.

Сирена все еще визжала равномерным механическим криком.

— Лукас! — закричал Куин. — Лукас!

Что-то подсказало Лейле оттащить его, и она обернула руки вокруг его широкого торса, прижимаясь к нему животом.

— Стой здесь, — сказала она сорвавшимся голосом. — Позволь им сделать…

— Разряд! — рявкнула Док Джейн.

Кровать затряслась, когда торс Лукаса снова подскочил под напряжением и рухнул на матрас. Сердце Лейлы гулко забилось. Она не могла поверить, что снова это видит. Вчера была Селена, сейчас…

Бип. Бип. Бип…

— Есть пульс. — Док Джейн освободила руки от пластин, кинув их на устройство. — Нужно, чтобы ты…

Элена отвечала на приказы так же быстро, как терапевт раздавала их, предоставляя наполненные лекарством шприцы один за другим, потом надела кислородную маску на лицо Лукаса и принесла другое оборудование.

Через десять минут — или прошло десять часов? — к ним подошла Док Джейн. — Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она, кивая в сторону коридора. — Снаружи, пожалуйста.

Когда они вышли в коридор, Док Джейн поспешила захлопнуть дверь, которая и так уже пыталась закрыться без чужой помощи.

— Куин, у меня нет времени на сладкие речи. Я едва успела стабилизировать его давление и сердечный ритм, и это не надолго. Если он выживет, я должна ампутировать нижнюю часть ноги, причем сейчас. Инфекция убивает его, она — источник проблем. Черт, ампутация может и не спасти ситуацию. Но если ты хочешь дать ему шанс, то иного я предложить не могу.

Куин не моргал. Не ругался. Не спорил.

— Хорошо. Отрезай ее.

Лейла закрыла глаза, положив руку на горло.

— Хорошо. Я хочу, чтобы вы остались здесь. Вам незачем это видеть. — Когда Куин открыл рот, доктор прервала его. — Нет. Без вариантов. Если дойдет до этого, то я дам вам попрощаться. Оставайтесь здесь.