Обстановка в республике продолжает накаляться. По сообщениям официальных источников, сегодня в четыре часа утра, на 32-м километре Нарвского шоссе, было совершено вооруженное нападение на полицейский патруль. Погибли семь сотрудников Департамента полиции, один тяжело ранен, сожжены две машины. По словам выжившего, нападавшие были одеты в форму и имели оружие советских солдат времён Второй мировой войны. Представитель «Ночного дозора» заявил об имеющейся у него информации о готовящихся массовых арестах русскоязычного населения. Поисковые группы «Дозора» в окрестностях Таллина пытаются обнаружить останки 11 советских солдат, извлеченных в мае из захоронения у «Бронзового солдата»…

Дочка с мужем уехали на выходные в Швецию. В городе было неспокойно. Внучку Урмас забрал к себе. Вечером он укрыл её мягким одеялом, погладил светлые волосы широкой, всё ещё крепкой ладонью. От Аннеке пахло очень вкусно – парным молоком и солнцем.

– Дедушка, расскажи мне страшную сказку. Про Ярвевана хотя бы.

– В нашем озере Юлемисте живёт озёрный старик, Ярвевана. Вместо волос у него – водоросли, вместо одежды – рыбацкая сеть. Каждый Новый Год он выходит из озера и спрашивает у таллиннских мастеров: «Стучат ли ваши молотки? Закончили ли вы строить город?». И если узнает, что город больше не строит новых домов, то прикажет водам озера обрушиться на Таллин и затопить его. Сделать это нетрудно – ведь озеро расположено выше города.

– Ну, это не страшно. У нас всё время что-нибудь строят. Вот в мае девочки в школе рассказывали ужасную историю. Будто по ночам по городу ходит Бронзовый солдат и спрашивает всех, кого встретит, как ему пройти на Тынисмяги, где он раньше стоял. И кто по-русски не понимает, тех душит бронзовой рукой! А ещё с ним ходят одиннадцать мертвецов!

Урмас крякнул и растерянно почесал подбородок. Другое время – другие сказки.

– Вообще-то этот памятник скульптор лепил с эстонского сержанта. Так что, наверное, по-нашему он говорит.

За окном громыхнуло. Странно, старый ревматизм грозу не предсказывал…

– Дедушка, что там за свет? Пожар, что ли?

Урмас повернулся к окну. Сердце заныло от плохого предчувствия. По небу гуляли сполохи.

– Пойду, посмотрю. Спи.

Урмас торопливо обошел дом. С озера тянуло сыростью. Ночное небо на севере, над морским портом, заливало оранжевое зарево, с каждой секундой набирающее силу. Урмас вздрогнул – послышались шаркающие шаги, резко запахло рыбой и тиной. По дорожке от озера ковылял старик. Рыжие отсветы выхватили из темноты нелепую фигуру, кутающуюся в мокрую рыбацкую сеть, застрявшую в зелёной бороде серебристую чешую.

– Ярвевана?! Ты куда? До Нового Года ещё далеко.

– Я не буду жить в городе, по которому бродят неуспокоенные души воинов. Это не город – это разворошенное кладбище. Нехорошо это. Не по-людски.

– А озеро?!

– Я освободил воду. Пусть поступает, как хочет. Эстонская земля рожает камни, но не любит отдавать кости.

Со стороны Юлемисте дохнул ветер. Тяжелая серая вода пришла в движение. Долгими веками мечтала она обрушиться на город…

Гудящее нефтяное пламя вздымалось на добрую сотню метров, поджаривая звёзды.

– А ты молодца, капитан. Знатный фейерверк устроил.

– Ну так! Помню, в сорок первом под Волховым…

– Смотрите! Из наших, что ли? Эй, земеля! Перед ними стоял высокий солдат в плащ-палатке. Плящущий огонь отражался на бронзовом лице. Солдат глазами пересчитал группу, поправил на плече ППШ, довольно кивнул: все одиннадцать здесь.

– Ну что, братишки, пошли, что ли. Повернулся и зашагал в сторону Тынисмяги.

Май 2007 г.

Новичок был тот ещё. Выше всех на две головы, рыжий и с фингалом.

– Ти-ха, седьмой «А», ти-ха! Познакомьтесь с новым учеником. Зовут его… Э… Арно Педер. Он приехал к нам из Пярну.

Класс взорвался. Смеялась даже выпендрёжная красотка Наташка.

– Ти-ха! Что это вы? Нормальная эстонская фамилия. Тагиров, чего ты заливаешься?

– Пидар! Из города Пёрну!

После урока новенький без слов заехал Марату в репу. Вспышка осветила длинный школьный коридор и короткий жизненный путь.

– Ты чё?

– За пидара, козёл. Щас урою, жидёнок.

– Я татарин.

– Всё равно чурка.

– Блин, кто бы говорил, курат сраный!

– Я русский, сука, понял?

Растаскивали их за ноги. Рыжие и чёрные вихры торчали одинаково. Кровь и сопли перемешались, скрепив братский русскоязычный союз.

– Ваша школа претендует на первое место в Таллине. Однако плохо состояние дисциплины. Эти ваши, из девятого «А», Педер и Тагиров, забросали консерваторию горящими пластмассовыми кусочками.

– Дымовушками.

– Да. Сорвали концерт. Жаловался сам товарищ Вадер. На его внучку Наташу напали прямо в школе, хватали за… Это… Грудиновые мышцы и яйгодицу!

– Зажимали.

– Не надо мне переводить! Я достаточно хорошо знаю русскую языку, курат! Ваша … Это… Ваша дваяйца хотела украсть пиво из магазина.

– Двоица. Хотя и ваш вариант подходит. Давайте пройдём по школе, посмотрим кабинеты после ремонта.

Поперёк красивого стенда «Наши отличники» кривым синим фломастером было начертано «Натажка песда». Директор крякнул и прикрыл вопиющую безграмотность спиной.

– Давайте пройдём в кабинет химии. Отлично оборудован!

– Да, ваша новая учительница. Лайне э-э…

– Лайне Лембитовна. Самый молодой кандидат наук в республике, а решила работать в школе.

– Мы не будем помешать занятиям?

– Не беспокойтесь, уроки давно кончились.

Кабинет сиял чистотой и холодным блеском реторт. Директор кивал, соглашаясь с восторгами инспектора, напряженно прислушиваясь при этом к ритмичным звукам из лаборантской. Вдруг он рванулся и распахнул дверь.

– Блядь! Педер!

Победно пламенели рыжие вихры. Безостановочно качалась веснушчатая жопа. Надежда эстонской науки Лайне Лембитовна Каземаа с повисшими на ухе очками и с задранной до лопаток юбкой елозила розовыми сосками по столу, повизгивая при этом совсем непедагогично.

– Всё-таки эстонское пиво в Союзе – лучшее. Четыре года как в лётном учусь, а всё скучаю.

– Наслаждайся. Недолго осталось – границу с Нового года закроют. Союз вон уже закрыли. Слушай, а где Арно? С девятого класса о нём не слышал, после того как его за химичку исключили.

– Ну, он же в Минское военно-политическое поступил. Чтобы в армии не служить.

– Марат, что за бред? Где логика – пойти в офицеры, чтобы в армии не служить?

– Аркашка и логика – вещи несовместимые, как одновременные миньет и курение. Куда ему в институт? Он вечернюю школу еле закончил. А в училище его на руках понесли, потому что эстонец. Как думаешь, много эстонцев среди вояк? А так бы в армию загремел.

– Бля! Человек пошел служить двадцать пять лет, чтобы не служить два года. Как?

– Каком кверху. Я письмо вчера получил – выперли его в июне из училища. За месяц до выпуска. Поспорил на коньяк, идиот, что трахнет бабу у боевого знамени. Пишет, что выгнали не за аморалку и не за нарушение устава караульной службы, а за то, что елду знаменем вытер. Так что жди, дослужит солдатом до приказа и вернется скоро в Таллин.

В министерстве полиции возникла неслабая паника, когда ввалился двухметровый рыжий субъект в форме русского оккупанта и потребовал взять его на работу. Доказывая при этом на посконном русском языке, что он чистокровный эстонец.

Молодая республика очень нуждалась в национальных кадрах.

В первое же патрулирование его машину подрезал какой-то хам и помчал к выезду из города. Арно, вопя что-то про эстонских тормозных придурков, высунулся из окна и начал палить из «макарова» как учили – пятнадцать выстрелов мимо. Последняя пуля запасного магазина оказалась предупредительной и разнесла хаму башку.