— Не стоит недооценивать даже слабого противника. Если русские нас обнаружат, то устроят охоту!

— И мы пустим охотников ко дну, надолго отбив у оставшихся в живых желание выходить в море!

В то время, пока офицеры спорили, пытаясь принять решение, рулевой удерживал «Северную Каролину» на прежнем курсе. Подлодка передвигалась почти бесшумно благодаря поглощающему покрытию, запиравшему производимые судовыми механизмами звуки внутри корпуса, и сменившему традиционный гребной винт водомету. У американских моряков были все основания верить в собственную незаметность. Ровно до той секунды, пока по корпусу субмарины не ударили барабанной дробью импульсы гидроакустической станции МГ-339Т «Шелонь» русского противолодочного корабля «Онега». Появление отметки цели было полной неожиданностью для оператора ГАС, но не меньшим шоком происходящее стало для американских моряков.

— Кэптен, сэр, по нам работает сонар! — звенящим от напряжения голосом доложил акустик «Северной Каролины». — Русский корвет по правому борту!

— Дьявол! Приготовить торпедные аппараты! И высаживайте «тюленей» немедленно!

Сигнал тревоги, наполнивший тесноту сухого ангара, заставил коммандера Чоу вздрогнуть, а просунувшийся по пояс в люк подводник почти прокричал:

— Высаживаетесь немедленно! Русские сели нам на хвост!

— Где мы? Как далеко от места назначения?

— Мы только вошли в территориальные воды России, — сообщил подводник. — Десять миль до острова Кильдин.

— Дьявол! Вы должны были высадить нас в Кольском заливе! Нам же придется преодолеть по суше больше полусотни миль, мимо русских постов!

— Все, выметайтесь сейчас же, это приказ капитана!

В отсек из открывшихся кингстонов хлынули потоки воды. «Морские котики» оседлали буксировщики, и, едва коммандер Чоу успех стиснуть зубами загубник акваланга, медленно открылся люк, выпуская коммандос наружу. Четыре подводных транспортера «Марк-9» выскользнули из наполненного ледяной забортной водой ангара, поднимаясь ближе к поверхности. Диверсанты еще несколько минут могли видеть массивную «тушу» подлодки, а затем и ее очертания растворились во тьме.

Приводимые в движение электродвигателями буксировщики перемещались практически бесшумно, но, разгоняясь до пяти узлов, они должны были находиться в воде полчаса — слишком много, если учесть, что эти тридцать минут предстояло провести во враждебных водах. Коммандер Чоу нервничал, ожидая, что на головы его боевым пловцам вот-вот посыплются глубинные бомбы, от смертоносной мощи которых не спасет никакая выучка. Но русские моряки даже не подозревали о появлении «морских котиков», полностью сосредоточившись на подлодке.

Противолодочный корабль «Онега», разгоняясь до предельной скорости, мчался по волнам, сокращая отделявшую его от чужой подлодки дистанцию, уже позволявшую атаковать противника торпедами. Импульсы сонара пронзали водную толщу, ударяясь о корпус «Северной Каролины», и ее капитан, чувствуя, как рвется из груди сердце, приказал:

— Реактор на максимальную мощность! Самый полный ход! Курс — в нейтральные воды!

Водомет выбросил струю воды, разгоняя субмарину водоизмещением почти восемь тысяч тонн до тридцати двух узлов. Шумность возросла многократно, но теперь скрытность не значила почти ничего. Словно гигантская черная пуля, «Северная Каролина» мчалась над безжизненным морским дном, разбрасывая вокруг ложные цели — самоходные имитаторы, воспроизводившие шумы самой подлодки с абсолютной точностью, затрудняя работу вражеских ГАС.

— Сэр, русский корвет отстает, — доложил акустик.

«Онега», изношенные механизмы которой, давно нуждавшиеся в замене, еще пыталась преследовать противника, но расстояние с каждой минутой увеличивалось. Так и не дождавшийся приказа командир противолодочного корабля лишь огорченно выругался, когда акустик сообщил о потере цели, буквально растаявшей в морских глубинах, тем не менее, оставаясь где-то ядом и продолжая представлять угрозу.

— Контакт с неопознанной подлодкой был прерван в квадрате сорок два, — докладывал командующему Северным флотом дежурный офицер. — К поискам помимо «Онеги» присоединился малый противолодочный корабль «Снежногорск» и самолет Ил-38.

Юрий Колгуев мрачно нахмурился, стискивая кулаки

— Американцы находятся в наших водах и держат под прицелом своих «Томагавков» весь Кольский полуостров, а флот ничего не может разглядеть даже под собственным носом. В каком же мы дерьме!

Между пальцев командующего флотом мелькал карандаш, который Колгуев крутил, выдавая лишь этими движениями всю свою тревогу и волнение.

— Мы не знаем точно, американцы ли это, товарищ контр-адмирал.

— Если англичане, то что, станет легче? Это наши воды, и никто не может являться сюда непрошеным и бряцать оружием! Приказываю нарушителя уничтожить. Атомная подлодка «Леопард», кажется, должна находиться где-то поблизости?

— Так точно, на ходовых испытаниях!

— Передайте им приказ на применение оружия. Чужака уничтожить немедленно! Покажем, что с нами не стоит шутить!

— Но ведь это равносильно объявлению войны!

Карандаш, зажатый меж пальцев адмирала, жалобно хрустнул, и Колгуев, раздраженно отшвырнув обломки, пророкотал:

— Война уже объявлена — нам. Противник может в любой момент нанести ракетный удар, и я не уверен, что на борту этой подлодки нет ядерного оружия. Я обязан обеспечить боеспособность флота и мы будем защищаться всеми доступными средствами. Запросить «Леопард» немедленно и передать ему координаты противника для атаки!

Пришедший на сверхнизких частотах приказ, пронзив водную толщу, достиг двигавшуюся малым ходом на глубине сто метров АПЛ К-328 «Леопард» типа «Барс». Как только сообщение было расшифровано, субмарина стремительно рванула к поверхности, выпуская радиобуй, надежно связавший атомную подлодку со штабом флота.

— Противолодочный корабль обнаружил в наших территориальных водах неопознанную подлодку, — сообщил командир «Леопарда» спустя несколько минут своим офицерам. — Предположительно, американская ударная субмарина типа «Вирджиния». Контакт с ней был потерян в двенадцати милях от берега. Нам приказано уничтожить нарушителя. Все по местам, товарищи! Объявить боевую тревогу!

Поставленный на ремонт задолго до американского вторжения, но по причине вечного русского разгильдяйства, помноженного на безденежье, «Леопард» пережил оккупацию, не покидая сухой док Севмашпредприятия. И теперь, когда страна встряхнулась, приходя в себя, и отыскались недостающие средства, подлодка снова вышла в море, вернувшись на службу. Но первый же испытательный поход внезапно превратился в боевой.

— Поднять мощность реактора до сорока процентов, — приказал капитан. — Право на борт двадцать!

Набирая скорость, «Леопард» плавно развернулся, протискиваясь сквозь спрессованную давлением толщу воды, а командир отдал новый приказ:

— Зарядить противолодочную ракету в торпедный аппарат номер один!

Офицер-торпедист обернулся к капитану:

— Товарищ командир, тип БЧ?

— Специальная!

Подводник оцепенел, и командир подлодки повысил голос:

— У нас есть четкий приказ, и мы сейчас обязаны выполнить его! Именно для такого случая мы вышли в испытательный поход с полным боекомплектом.

— Есть, товарищ капитан!

Автоматическая система перезарядки торпедных аппаратов «Гринда» выполняла необходимые действия, требовавшие немалых усилий, без участия людей, превращавшихся лишь в наблюдателей. Противник русских подводников находился сейчас далеко за пределами действия реактивных торпед М-5 комплекса «Шквал», момент погрузки которых на борт так удачно зафиксировал американский спутник-шпион, но у командира «Леопард» имелась настоящая «длинная рука». Открылась внутренняя крышка торпедного аппарата, и во тьму трубы скользнула восьмиметровая стальная «сигара» противолодочной управляемой ракеты комплекса «Водопад». И когда в главном командном посту получили сигнал готовности, капитан немедленно скомандовал: