По склону под шум и треск скатился сверху полковник Басов, сопровождаемый еще двумя тяжело нагруженными бойцами. Бросив быстрый взгляд на Бурцева, он лишь кивнул сержанту, видя, что тот готов к бою. Затем, обратившись к прибывшим с ним партизанам, приказал:

— Ваша позиция будет здесь! Разворачивайте ПТУР!

Один из бойцов молча расправил станины низкой треноги пусковой установки 9П152 противотанкового ракетного комплекса 9К115 «Метис». Его напарник тотчас ловко установил на нее зеленый цилиндр транспортно-пускового контейнера. Еще один такой же он положил на дно оврага, на расстоянии вытянутой руки.

Добравшись до саперов, приданных отряду по приказу самого Бурова, полковник спросил:

— У вас все готово?

— Порядок, — ответил один из партизан, немолодой усатый мужик, на правой руке которого не хватало безымянного пальца, а на левой не было мизинца и половины среднего пальца. — На обочине две противотанковые ТМ-83 в управляемом режиме. Еще по обе стороны дороги пять МОН-90. Там сплошная зона поражения, да еще и многократно перекрываемая. Не спрятаться нигде! — Сапер показал подрывную машинку, от которой через поле, присыпанное снегом, тянулись к обочине шоссе провода электродетонаторов ЭДП-Р: — Одна нажатие, и всех на фарш порубит!

— Мины должны остановить колонну, а дальше все зависит от плотности нашего огня. У нас здесь два «Метиса» и одна «Красная стрела», — полковник использовал русский перевод названия китайского ПТРК HJ-8, аналога отечественного «Конкурса». — Главное — выбить всю броню, сразу, первым залпом! В перестрелку не втягиваться! Как только дам приказ к отходу, немедленно оставляйте позиции!

Басов, дав крайние инструкции, двинулся дальше, в десятый, наверное, раз обходя позиции своего отряда. Партизаны засели в овраге почти полтора часа назад, и с тех пор каждый проверил оружие по десятку раз, готовясь к бою. На шоссе, на этом участке совершено прямое, были направлены раструбы трех установок ПТУР и полудюжины пулеметов, а в придорожных канавах затаились мины, словно змеи, готовые к молниеносному броску и единственному смертоносному укусу.

Чем ближе был противник, тем сильнее становился охвативший десятки партизан мандраж. Некоторые едва сдерживали нервное возбуждение, буквально не находя себе места. Олег Бурцев вновь убедился, что прицел пулемета не сбит, Азамат Берыдев подвинул поближе тубус противотанкового гранатомета.

Когда в небе сверкнула алая звездочка сигнальной ракеты, по оврагу словно прошла живая волна. И в тот же миг над пустырем прокатился нарастающий рык нескольких десятков мощных моторов.

— К бою! — прозвучал приказ командира, и Олег Бурцев, снимая оружие с предохранителя, приник к пулемету, вжимая приклад в плечо.

Сила, брошенная против мятежного города, впечатляла. По дороге ползли, один за другим, три покрытых причудливыми кляксами камуфляжа БТР-80, направившие в разные стороны стволы крупнокалиберных пулеметов. С четырехсот метров были хорошо видны фигурки сидевших на броне бойцов. За БТР следовало несколько бронированных «Тигров», на крышах которых были установлены пулеметы «Корд» и тридцатимиллиметровые АГС-30, а замыкали кавалькаду четыре трехосных тентованных «Урала».

Когда над лесом взвился красный шар сигнальной ракеты, колонна вдруг замерла, словно уткнувшись в невидимую стену, но тут же двинулась дальше. Кто бы ни командовал там, он знал, что скорость лучшее спасение от неприятностей, и погнал своих людей вперед. Но было поздно. За минуту до этого один из подрывников перевел в режим ожидания цели две противотанковые мины ТМ-83, укрытые в полутора десятках метров от дороги. Тотчас их сейсмические датчики уловили вибрацию почвы при прохождении многотонных машин, активировались инфракрасные сенсоры, и, как только головной БТР пересек направленный поперек проезжей части тепловой луч, грянул взрыв, и следом, с разницей две-три секунды еще один.

Противотанковые противобортовые мины ТМ-83 действовали по принципу «ударного ядра», отчасти схожего с кумулятивным эффектом. В цель, борт бронемашины, ударили сгустки раскаленного металла оболочки мины, проламывая стальные листы с такой легкостью, точно это была бумага, и заливая раскаленными брызгами внутренности бронетранспортера.

Со стороны все выглядело не слишком впечатляюще. Хлопок, над дорогой вспухли облачка дыма, и тотчас первый БТР-80 замер, окутавшись пламенем. Затем вспыхнул еще один. Десантный люк в его борту распахнулся, выпуская наружу языки огня, и на асфальт вывалился охваченный пламенем человек. Истошно закричав, он бросился бежать, но, пройдя шагов десять, упал на обочине, и больше не шевелился.

— Открыть огонь! — крикнул Алексей Басов, и сам первым выпустил в сторону замершей колонны очередь из автомата.

Оператор ПТРК выполнил приказ немедленно. Грохот выстрела оглушил находившихся рядом партизан, и над полем промчалась звездочка управляемой ракеты. Через две с половиной секунды снаряд 9М115, соединенный с пусковой тонким проводом, ударил в борт одного из «Тигров», тот, над крышей которого колыхался настоящий лес антенн, выдавая командирскую машину. Сдетонировала кумулятивная боевая часть, способная прожигать броню, и КШМ скрылась в клубах дыма и огня.

Еще две ПТУР обрушились на колонну с секундной заминкой, точно поразив еще один «Тигр» и бортовой «Урал». За несколько мгновений колонна понесла чудовищные потери. Горели несколько бронемашин, но из остальных уже выскакивали полностью экипированные полицейские, занимая оборону.

С уцелевшего БТР коротко ударил мощный КПВТ, ему вторил спаренный ПКТ, захлебнувшийся огнем. Бойцы скатились с приземистого корпуса, как горох, но прежде, чем они достигли земли, Олег Бурцев выпустил длинную очередь из РПК-74, и свинцовая плеть смахнула полицейских под колеса бронемашины. Несколько фигур прыгнули в неглубокий кювет. Азамат Бердыев, высунувшись из-за невысокого бруствера, выстрелил из подствольного гранатомета ГП-25. Граната ВОГ-25, двигаясь по настильной траектории, легла точно в цель. Хлопок взрыва вовсе не выглядел впечатляюще, но осколки превратили засевших в овраге полицейских в жуткий фарш, изорвав плоть.

— Ракету! — раздался рядом срывающийся голос командира расчета «Метиса». Над его головой с гулом пролетали 14,5-милиметровые пули, выплевываемые не умолкавшим КПВТ со скоростью пятьсот пятьдесят штук в минуту. — Заряжай!

Его второй номер отбросил в сторону стреляный тубус, ловко установив на пусковую приготовленный заранее пластиковый ТПК, в котором, как в консервной банке, была упакована готовая к применению управляемая ракета.

— Готов!

Оператор приник к прицелу и нажал кнопку пуска. Вышибной двигатель с оглушительным хлопком вытолкнул из контейнера толстый цилиндр ПТУР. Сверкнул трассер, и через неуловимое мгновение плюющийся огнем БТР вспыхнул.

Расчеты остальных ПТРК тоже перезарядили свое оружие, нестройным залпом уничтожив еще один грузовик и бронемашину, окончательно блокировав колонну. И тут же в ответ наперебой ударили с крыш нескольких «Тигров» два «Корда» и АГС.

Над головами партизан с гулом промчались крупнокалиберные пули, а несколько ВОГ-17 разорвались в паре десятков метров перед их позициями, осыпав овраг осколками. Один из партизан, вскрикнув, схватился за лицо, другой, неосторожно высунувшийся из-за укрытия в этот миг, свалился на дно оврага. Грудь его была разворочена попаданием бронебойной пули калибра 12,7 миллиметра.

Алексей Басов видел, как полицейские, ошеломленные такой атакой, скатываются в придорожные кюветы, занимая оборону, и, обернувшись к подрывникам, махнул рукой:

— Взрывай!

Один из саперов, державший в руках подрывную машинку замкнул цепь, и пять взрывов слились в один могучий рык. Пять мин направленного действия МОН-90 сдетонировали одновременно, пройдясь свинцовым шквалам по канавам. Каждая была начинена двумя тысячами готовых поражающих элементов, выкашивавших все на расстоянии до ста метров в секторе больше пятидесяти градусов. Семимиллиметровые стальные шарики убивали, но чаще калечили, и крики терзаемых болью раненых добавили сумятицы.