И все же БМП вдруг замерла, лязгнув гусеничными траками. Крышка башенного люка откинулась, выпуская наружу того, кто был на месте наводчика бронемашины. Подтянувшись на руках, выталкивая свое тело из узкого лаза, никто иной, как полковник Басов ловко спрыгнул с приземистого корпуса на землю, шагнув к ошеломленной Жанне Биноевой.

— Тебе, что, жить надоело? Куда лезешь?!

— Там женщины, пленные! — Жанна указала на бронетранспортер. — Экипаж уже убежал! Вы бы стали стрелять, и убили бы невиновных!

Басов стянул с головы шлемофон, подставляя потное, покрытое копотью лицо прохладному ветерку, и уже тише буркнул:

— Твою мать! Некогда мне сортировать, пока буду думать, сожгут на хрен из граника!

Тем временем открылся и люк механика-водителя, и на землю спрыгнул, болезненно закряхтев и негромко, сквозь зубы, выругавшись, незнакомый мужчина, явно тоже военный, наверняка офицер, судя по возрасту. Он был одет в рваный, грязный камуфляж с сорванными почему-то погонами, а под глазом красовался огромный, в поллица, кровоподтек.

— Ну, капитан, это все? — Басов обернулся к незнакомцу, на левом плече которого красовалась свежая повязка, уже успевшая, однако, побуреть от крови. — Или еще шакалы остались?

— Кто-то, кажется, в степь рванул, но это все херня! Теперь они не опасны, да и не уйти далеко, и схорониться этим сукам тоже негде.

— Ну и славно, что со всеми разобрались! — довольно улыбнулся полковник.

— А где лейтенант? Он был с вами.

— Его больше нет.

Басов отвернулся, бросив полный боли взгляд туда, где посреди степи догорал гарнизон, словно пламя выжгло змеиное гнездо. Они сделали свое дело, но цена победы показалась полковнику слишком высокой.

К военному городку Басов, с собой прихвативший лишь милицейского лейтенанта в качестве проводника, подъехал уже за полночь. «Тойота», даром, что не новая, ходко катилась по бездорожью, благо, ездить по степи было несравнимо проще, чем по растискшимся от дождей проселкам средней полосы России глубокой осенью.

— Приехали, лейтенант, — сказал полковник Киселеву, глуша мотор. — Дальше пешочком! Гулять тоже полезно!

Оба выбрались из машины, видя перед собой ограждение из колючей проволоки, за которым угадывались очертания погруженных во тьму строений, то ли казарм, то ли хозяйственных построек. Только где-то вдалеке горели прожектора и фонари, скорее всего, на КПП.

— Ну, идем, командир, — пожал плечами милиционер, забросив за спину свой АКС-74У, с которым не расставался дольше, чем на минуту.

Басов повесил свой автомат на плечо. Полковник был вооружен такой же «ксюхой», которую забрал у Биноевой. Сама чеченка осталась в занятом группой доме вместе с сержантом. Играть на стороне дезертиров бывшей террористке явно было не с руки, но считать ее только по этой причине своим союзником полковник не собирался. Он не доверял своей не то пленнице, не то попутчице, не скрывая этого.

— Полковник, зачем тебе эту девку с собой таскать? Не видишь, кто она такая?

Киселев словно угадал мысли Басова, и Алексей ответил:

— Знаю. А что мне с ней делать? Расстрелять что ли? Все равно не смогу. В бою, да, прикончу, не задумываясь, но не теперь. Не думаю, что для нас она опасна.

— Она же явно сбежала с зоны или из изолятора. И оружие, ты говорил, у нее отобрал, а сама она его где достала? Думаешь, подарил кто-то?

— Мне плевать, откуда «ствол», если он есть тогда, когда нужен, а сейчас он нужен, очень нужен! С одним «макаровым» против хрен знает какой кодлы я точно не пошел бы. Эх, черт, был бы танк, хоть какой!

Они подошли к забору, озираясь и вслушиваясь в доносившиеся из-за ограды звуки. В прочем, впереди разведчиков ожидала тишина. Гарнизон, превратившийся в логово настоящей банды, казался бы и вовсе заброшенным, если бы не свет у пропускного пункта, но на то, чтобы контролировать весь периметр, новым хозяевам базы явно не хватало желания и сил.

Басов подошел к ограде, сменив автомат на кусачки, отыскавшиеся в багажнике «Тойоты». Киселев, прикрывая напарника, заметил:

— А если сигнализация какая-нибудь?

— Даже если и есть что, пока они сюда прибегут, мы уже далеко будем. Я эту публику знаю, не те люди, чтоб на посту стоять или в секрете сидеть полночи, пока остальные водку глушат!

Лейтенант молча снял с плеча автомат, щелкнув предохранителем — патрон в ствол он дослал еще в машине, и теперь стоял, изготовив к бою оружие, пока Басов делал брешь в ограде. Для того чтоб перекусить несколько нитей туго натянутой колючей проволоки, полковнику потребовалось немного времени. Ограждение здесь было не более, чем символом, вряд ли способным остановить или хотя бы задержать более чем не пять минут того, кто настроен действительно серьезно. Хлипкость ограды лишний раз заставляла задумывать о наличии сигнальной системы, но если раньше где-то ждала команды тревожная группа, то теперь, в этом басов не сомневался, никто не бросится по первому же звоночку ловить незваных гостей.

— Ну, вот и готово, — сообщил полковник, когда брешь в ограде была способна пропустить уже средних размеров автомобиль. — Идем!

Первым на территорию гарнизона проник сам Басов. Отойдя от проема, он вскинул «Калашников», прикрывая Киселева, а затем оба осторожно, скрадывая шаги, двинулись к коробкам казарм, возле которых не было заметно никакого движения. Только лежавшие на асфальтовых дорожках окурки были единственным признаком жизни здесь.

— Полковник, может, я первым? — Киселев коснулся плеча Басова. — Ты все-таки танкист, а нас штурмовать худо-бедно, но учили!

Алексей, признавший логичность предложения милиционера, который хоть какую-то подготовку к действиям в пешем порядке, но должен был иметь, кивнул:

— Добро!

Старший лейтенант, держав у плеча свой АКС-74У, двинулся вперед, стараясь держаться ближе к стене, растворяясь в ночном сумраке, постоянно озираясь, иногда замирая на несколько секунд, вслушиваясь в доносившиеся откуда-то издалека звуки чужих голосов — гарнизон в степи лишь выглядел безжизненным.

Следы боя первым заметил все же Басов. Полковник тихонько свистнул, привлекая внимание напарника, и когда тот обернулся, указал на выщербленные пулями стены одной из казарм. В окнах строения не осталось ни одного целого стекла, лишь кое-где из рам торчали острые, похожие на клыки какого-то зверя, осколки. Басов сделал шаг, и под ногами захрустели гильзы, в обилии рассыпанные вокруг.

— Черт возьми! — Киселев покачал головой, оценив увиденное. — Кажется, дело было нешуточное! Тут точно одним рожком не обошлось!

Гадать, что произошло в военном городке, кто в кого стрелял, было бесполезно. А вскоре разведчики в буквальном смысле наткнулись на ответ. Сначала они услышали пульсирующее жужжание, которое могло издавать лишь большое количество насекомых. Затем поднявшийся вдруг легкий ветерок донес до них сладковатый запах тлена, и только потом, миновав еще пару зданий, скорее всего боксов для техники, закрытых, запечатанных тяжелым амбарными замками, Басов и Киселев увидели распространявшую мерзкую вонь темную груду.

— Господи!

Оба выдохнули в один голос, поняв, что видят сваленные в беспорядке друг на друга тела, человеческие тела в окровавленном, грязном камуфляже, на котором можно было заметить бело-сине-красные шевроны переставшей вдруг существовать армии. Сколько было трупов, никто не считал, но явно десятки. Разведчики даже приближаться не стали к зловонной груде подгнившей человечины, над которой вились мириады мух. В молчании, но став еще более настороженными, напряженными до предела, они двинулись дальше. И через несколько минут в этом царстве смерти наткнулись на живых.

Шаги Басов и Киселев услышали одновременно, и одновременно же прильнули к стене, до боли в ладонях впиваясь в рукоятки оружия. Те, кто шел навстречу, не таились, слышались разговоры, смех, брань. Из тьмы соткались два силуэта, двое в камуфляже нараспашку, сбитых на затылок полевых фуражках, у одного штатный АК-74 за спиной, второй нес его на плече. Один курил, второй через шаг прикладывался к полутралитровой пластиковой бутылке.