Он напряг бицепс и сильнее прижал Настену к своей груди.

Так они пролежали еще полчаса, пока будильник не проиграл свой будильный марш.

Настёна потянулась.

– Уже проснулся, котик? – чуть приоткрыв глаза, прошептала супруга. Обняла и ещё сильнее прижалась к мужу.

– Пора вставать, милая!

– Угу…

– Никаких «угу»! Просыпайся, соня! – Глеб нежно обнял жену и поцеловал в щёку.

– Угу! – повторила Настёна, напрягая все резервы организма для поднятия отяжелевших век.

Наконец жена проснулась, и супруги, приняв утренний душ, приступили к завтраку.

За завтраком много шутили, предвкушая свой приезд в Америку и вступление в права на дом.

Их мечта приблизилась на расстояние вытянутой ладони.

Днём Настя поехала к своей подруге-юристу, а Глеб, ещё час провалявшись на диване и повторив текст своей роли в новом спектакле, ушёл в театр.

За полчаса до спектакля телефон зазвонил. Это была Светлана – троюродная сестра по папиной линии. Полтора года назад они с мужем приехали в столицу. Месяц прожили у Глеба, превратив кухню в банно-прачечный комбинат совместно со складом готовой продукции: муж Светланы приторговывал украденными со складов запчастями для отечественных автомобилей. Глеб, узнав о криминальных доходах зятя, возмутился. И родственники съехали, подселившись к новым друзьям. После сняли квартиру, а свою – сдали в аренду. Так и существовала одна из ячеек нового московского общества.

– Алло, Глеб?

– Да, Светик. Как дела?

– Ничего. Спасибо. Ты что делаешь после шести?

– У меня спектакль до восьми. А что?

– До восьми? Хорошо. Давай встретимся в девять?

– Что-то срочное? Заезжай к нам…

– Нет, братик… – она впервые назвала его «братик», – дело важное. Давай в кафе на Тверской.

– Ну, раз такая тайна, – не понял подоплеки Глеб, – давай в кафе.

Отыграв спектакль, он направился на встречу с сестрой.

Удивление вызвал тот факт, что Света поджидала его вместе с мужем. Глеб присел за их столик и заказал чашку кофе.

– Ну, что стряслось? Зачем такая срочность?

Света начала без обиняков:

– Братик, а зачем ты скрыл, что получил такое наследство?

– А-а! Вон в чём дело, – начал понимать причину «важной» встречи Глеб. – Два вопроса: во-первых, откуда ты знаешь? И во-вторых, ты-то здесь при чём?

– Ко мне звонил адвокат. Он рассказал о наследстве и спросил, в каком мы с тобой родстве. А насчёт есть нам до этого дело или нет, скажу тебе прямо: самое непосредственное! Мы – семья! А в семье – всё поровну! Надо поделиться!

Тут в разговор вмешался муж сестры.

– Глеб, я думал, ты порядочный! А ты решил кинуть сеструху! Но адвокат нам сказал, что она имеет право на долю и, если потребуется, он нам поможет в суде.

– Ах! Вот даже как!

Негодованию Глеба не было предела.

– Для начала, родственнички, в завещании МОЕГО дяди указан прямой потомок. А ты, дорогая сестричка, дальняя родственница по моему отцу. И никакого отношения к МОЕЙ семье ты не имеешь. Это, во-первых. А во-вторых, можешь судиться сколько хочешь. Хрен ты чего отсудишь! Этот дом – наша с Настеной мечта!

– Ну ты, братик, не пыли! Чего горячишься? – пошла на попятную сестра. – Просто этот дом имеет цену. Надо его продать. Вы возьмёте большую сумму, а нам – меньшую.

– Вы не понимаете! Это не дом! Это – наша мечта! А мечты не продаются!

– Ну, тогда отдайте нам свою квартиру. Зачем вам два дома? Ты же видишь, как мы ютимся на съёмной.

– И, где мы с женой, по-твоему, должны жить? Вместо вас переехать на съемную?

– Вы переедите в Америку.

– Я служу в театре не в Америке, а в России. И на пенсию пока не собираюсь. Что-то не нравиться мне этот разговор. У вас есть своя квартира? Продайте её, и купите в столице.

– Всё! – резко привстал со своего места муж сестры, – Говорил я тебе, что разговора не получится! Москвичи – все на понтах! Зажрались в своей Москве! А как другие живут, их не волнует!

– Успокойся, Сережа! Это же мой брат. А ты, братик, подумай. Зачем создавать конфликт, когда его ещё нет?

– Я всё сказал! – отрезал Глеб. – Хотите воевать? Воюйте. Но знайте: после этого разговора, вы не получите ни копейки! Родственнички.

Заведённый и разбитый Глеб зашагал домой. Но неприятности на этом еще не закончились.

Войдя в прихожую, он услышал доносящиеся из комнаты тихие всхлипывания жены.

– Что случилось? Кто расстроил моего котёнка?

Услышав голос мужа, Настя выскочила в коридор и бросилась к нему на грудь.

– Чего они от нас хотят? Что им всем от нас нужно?

– Кто чего хочет, милая?

Настёна неудержимо разрыдалась.

– Брат приходил. Требовал доли наследства!

– И этот – туда же! – обречённо констатировал Глеб. – Давай, детка, успокойся и расскажи все обстоятельно.

Глеб по-отечески обнял и поцеловал жену в лобик, затем – в щёчку.

– Рассказывай.

Настя вытерла слёзы и заговорила.

– Утром я пошла к Нине, расспросить о выезде из страны. Ну, и как быть с оформлением наследства в Америке. Как раз в тот момент, когда мы с ней разговаривали, ко мне позвонил брат. Сказал, что зайдёт по очень важному делу. Я думала, ему снова деньги нужны. А ему, оказывается, нужен наш дом.

Жена вновь залилась слезами.

– Не плачь, детка! Мы ещё ничего не получили, а вороны уже слетелись! Он-то откуда о наследстве узнал?

– Ему адвокат сказал.

– Вот, мразь! – не удержался Глеб.

– Он сказал брату, что он имеет право на долю в наследстве.

– Щас я с этим разберусь! – гневно сказал Глеб и вытащил из портмоне оставленную адвокатом визитку.

– Поздно уже, – еще всхлипывая, заметила Настя.

– Ничего! Потерпит, – бросил Глеб, набирая номер телефона.

– Алло! Это Глеб.

– А! Здравствуйте, Глеб Иванович. Как ваши дела? Фотографии показали жене? Ей понравился дом?

– Да. Спасибо. Всё хорошо. Скажите, а что это за звонки к моей сестре и к брату моей жены?

– Они уже связались с вами? Видите ли, мы обязаны были предупредить наследников четвертой и пятой очереди о возможном вступлении в права наследования.

– А при чем здесь троюродные братья и сестры? В завещании об этом ни слова!

– Глеб Иванович, я лишь выполняю указание своего начальника, и с юридической стороны вопроса…

– Спасибо, что разъяснили мне юридическую сторону. Так кто же, наконец, наследник?

– Вы, разумеется.

– Спасибо. До свидания.

– До свидания, Глеб Иванович!

– Ну, вот всё и устроилось. А ты, детка, переживала. Никто у нас наш дом не отберет!

Глеб обнял супругу и, качая её, как маленького ребенка, мурлыкал на ушко колыбельную из своего далёкого детства.

Наконец Настёна полностью пришла в себя. Нежно поцеловала мужа, прошла на кухню, и через несколько минут пригласила его к ужину.

Когда с ужином было покончено, большая и малая стрелки кухонных часов, подравнявшись, встали на цифре двенадцать.

– Ох, поздно уже, – взглянув на часы, резюмировала Настя. – Пора спать. Иди в ванную, я пока расстелю постель.

Глеб сделал еще глоток кефира, поблагодарил жену и безропотно направился в ванную.

Мягкость подушки и теплота одеяла сделали процесс засыпания приятным и безмятежным.

Проснулся Глеб от толчка в плечо.

– Настя, ты что? – вскрикнул он, не раскрывая глаз.

– Я не Настя, а Антонина Михайловна! – громом прозвучал грубый женский голос. – Вам, больной, завтракать пора, а не эротические сны смотреть! Вставайте уже! Я вам кашу и чай на тумбочку поставила. Смотрите, не опрокиньте.

Глеб приоткрыл глаза. Ничего не изменилось в его сне. Всё та же палата, тот же улыбающийся сосед, та же санитарка.

– Проснулся? – приветливо обратился к нему сосед, когда санитарка вышла из палаты. – Вставай. Она уже второй раз приходит. Ну, ты и спать! А у нас новенький. Странный какой-то. Всё твердит, что его машина сбила. А на самом – ни синяка, ни царапины. Когда его привели, врач сказал, чтоб его не трогали. Сказал, что у него психологическая травма.