Когда ставки очень высоки, опасно предпринимать какие-либо действия без поддержки по меньшей мере некоторых крупных латиноамериканских стран. Сотрудничества в своем полушарии, однако, совершенно недоставало, если речь шла о «Плане «Колумбия». Имеющая большую общую границу с Колумбией Венесуэла во главе с Уго Чавесом симпатизирует радикальным повстанцам и выступает против даже косвенного американского присутствия вблизи своих границ. Бразилия, также имеющая большую общую границу с Колумбией, до сих пор оставалась нейтральной в отношении роли США. Перу и Эквадор слишком заняты своими внутренними проблемами, чтобы оказывать активную поддержку. Соседи Колумбии в целом опасаются успеха этого плана так же, как, впрочем, и его провала. Они озабочены тем, что если наркобизнес будет вытеснен из Колумбии, то он будет переведен в Эквадор, Перу и Бразилию и будет защищать свои урожаи коки собственными вооруженными силами, которые тогда превратятся в повстанческие движения. Многие из них опасаются левацкого правительства в Боготе, терпимее относящегося к наркокартелям, чем они сами относятся к центрам по производству наркотиков на своей собственной территории.

В порядке оправдания своего нежелания сотрудничать латиноамериканские правительства предпочитают ссылаться на лицемерие США, утверждая, что Соединенные Штаты больше предпочитают вести нарковойны на чужой земле, чем контролировать внутреннее потребление. Критика со стороны Латинской Америки в отношении упора США на проблему поставок имеет свою аргументацию, как и ее собственный упор на недостатки внутренней войны Соединенных Штатов с наркотиками. И все же это не меняет характера того, что влияние культуры поведения наркоманов даже более разрушительно в Латинской Америке, чем в Соединенных Штатах. В высокоцентрализованных системах, подобно существующим в Латинской Америке, коррупция в сочетании с наркоторговлей неизбежно достигает высокопоставленных правительственных официальных лиц и системы уголовного правосудия. В децентрализованных системах, подобно существующим в Соединенных Штатах, коррупция сосредоточивается на местном уровне. В Латинской Америке торговля незаконными наркотиками является политически дестабилизирующим фактором; в Соединенных Штатах это политический конфуз и социальный кризис. И тем не менее оба региона заплатят огромную цену – не самую малую долю которой будет представлять разлагающее влияние на двусторонние отношения, – если проблема не будет решаться в двустороннем сотрудничестве.

У новой администрации нет более важной задачи, чем добиться сотрудничества с Латинской Америкой для реализации программы, сочетающей военные аспекты «Плана «Колумбия» с перспективной социальной программой сельскохозяйственной и судебной реформ. Важным первым шагом является расширенное сотрудничество между Мексикой и Соединенными Штатами в остановке потока наркотиков из Колумбии через Мексику в Соединенные Штаты. Как заявил мексиканский президент Висенте Фокс, эта программа сотрудничества в деле установления контроля могла бы быть расширена с подключением к ней Центральной Америки и Колумбии. Другим странам, особенно соседям Колумбии, следует осознать тот факт, что они будут не в состоянии избежать растущей опасности развала колумбийского правительства или утраты контроля над все большей и большей частью своей территории. Рано или поздно оно может прийти к заключению о том, что у него нет иного выбора, кроме как начать переговоры по достижению соглашения с повстанцами, которое стало бы последним шагом по пути утраты контроля в целом. А результат такого краха – появление радикального правительства, финансируемого на деньги от наркотиков, окажется разрушительным для других стран региона.

Решение администрации Клинтона не допустить подобного исхода – в одностороннем порядке, если понадобится – вполне понятно. Но также и понятна озабоченность тех, кто видит аналогичную опасность, просматриваемую в конце длительных и не дающих каких-то результатов усилий по борьбе с повстанцами и наркотиками. Как человек, проработавший в администрации, которая унаследовала зашедшую в тупик войну во Вьетнаме, и начавший в порядке действия, направленного на достижение успеха, применять американскую технологию для того, чтобы нанести поражение местным повстанцам, я, возможно, излишне эмоционально отношусь к перспективе такого конфликта, который был начат с благородной мотивировкой, но вероятнее всего закончится тупиком, разочарованием и даже возросшей угрозой стабильности и безопасности.

Военный аспект «Плана «Колумбия» и его одностороннее претворение в жизнь Соединенными Штатами является наилучшим способом выиграть время для многосторонних социально-политических программ Западного полушария. Но что будет, если латиноамериканские страны откажутся поддержать его? С учетом важности Колумбии и опасности, которую несет ее возможный крах, программа оказания активной поддержки становится как никогда целесообразной и актуальной. Однако Соединенным Штатам не следует перегибать палку и выходить за рамки консультативных усилий, иначе это может сделать их участником конфликта. Подготовка колумбийского военного личного состава должна проводиться в Соединенных Штатах или на близко расположенных базах, например в Панаме. Цели и в такой же степени все пределы данной программы должны быть четко определены. И должны быть проведены, разумеется, общенациональные дебаты при определенном понимании местных реалий, особенно с учетом того, что повстанческие группы научились эксплуатировать озабоченности западных правозащитников, чтобы спровоцировать вмешательство (как в Косово) или вызвать вывод войск (как это было во Вьетнаме).

До слишком глубокого втягивания Соединенных Штатов в одностороннем порядке новая администрация должна определиться со своими целями: являются ли они стабилизацией военной обстановки или победой? И в чем разница? В чем опасность того, что военная стабилизация станет прелюдией затянувшегося поражения? Если целью является победа, каково ее определение, как много времени на это уйдет и каких усилий она потребует? Как далеко мы можем зайти в одиночку? И важнее всего, администрации следует объяснить общественности, с чем она сталкивается, чтобы не скатится к решениям по преимущественно тактическим основам, которые не позволят добиться ни успеха, ни ухода.

По иронии судьбы, президент Клинтон, судорожные поиски которого внешнеполитического наследия омрачили последние месяцы его пребывания у власти, вероятно, создал собственное самое долговечное наследие в начальные месяцы своего президентства, когда он высказался в поддержку свободной зоны в обеих Америках. В 1993 году Клинтон провел через конгресс ратификацию НАФТА – Соглашения о североамериканской зоне свободной торговли, охватывающей Канаду, Мексику и Соединенные Штаты, – по которому шли переговоры в период президентства его предшественников.

НАФТА, как оказалось, принесло выгоды каждому из партнеров. Товарооборот Соединенных Штатов с Мексикой превысил объем товарооборота с Японией и со всей Европой. Cвыше 70 процентов экспорта Мексики идет в Соединенные Штаты. Доступ к североамериканским рынкам, гарантированный НАФТА, привел к существенному притоку нового капитала в эту страну. Эта тенденция, несомненно, повторится повсюду, если свободная торговля между странами – участниками НАФТА и Латинской Америкой будет претворяться в жизнь. НАФТА стало главным достижением внешней политики, особенно если его принципы могут сейчас быть распространены на охват всего полушария.

В своей исторической речи, произнесенной на встрече в верхах в Майами в декабре 1994 года, президент Клинтон предложил именно такой шаг, переделав односторонние предложения, подобные тем, которые делались президентами Рональдом Рейганом и Джорджем Бушем-старшим в поддержку свободной торговли в обеих Америках, в официальное соглашение всех глав государств полушария. Клинтон охарактеризовал НАФТА как важный первый шаг к новому виду сообщества наций, построенному на общей основе демократических ценностей, объединенных свободным обменом товаров, услуг и капиталов, с уважением относящихся к правам человека и серьезно относящихся к своей общей окружающей среде.