- Марик, ну, скажи ты, наконец, что там слышно о моём великолепном зяте?

- Фросик, не гони лошадей, что я буду тебе передавать слухи и домыслы, как только что-то прояснится и появятся результаты моих манипуляций, так тут же явлюсь, и поставлю вас с дочерью в известность.

Я хоть и не очень любопытный, но будь добра, расскажи свою историю про спасение тобой Ани, а то у меня сведенья из вторых рук, а точнее ртов, а они принадлежат моей тёще и жене.

- Марик, я тебе расскажу, только не смотри на меня, как на героя, в тот момент я была, как очумелая, ведь, чтоб осмыслить свой поступок у меня совершенно не было времени...

И она вкратце поведала ему историю, как в её руки попала Анечка и, как она с помощью Алеся сбежала в ту же ночь в деревню, и, как всю войну они отсидели там, и, каким благородным и любящим был в это время Алесь, с которым Марк имел возможность познакомиться на похоронах мамы Клары...

Марк молча слушал, ни разу не перебив и не задав встречного вопроса, только уже в конце рассказа произнёс серьёзным голосом:

- Фросенька, ты не героиня, ты святая...

На дачу Марк с Фросей явились, когда уже на июньский длинный день надвигался сумрак.

Аня с радостью встречала мать, а Соня мужа:

- Марик, ты в своём репертуаре, я уже думала, что не приедешь за мной, ты же знаешь, что я тут изнываю от скуки.

У меня, между прочим, завтра в школе совещание, а после завтра начинаю работать с отстающими учениками, а через две недели нам с девочками уезжать в Ялту, собраться же необходимо...

- Соня, садись ты уже в машину, кому эти подробности интересны.

- Если тебе ничего не интересно, что у меня в жизни происходит, так не значит, что и другим наплевать...

- Поехали, поехали, я устал, хочу пораньше лечь сегодня спать.

Аня с Фросей вместе с другими обитателями дачи выгрузили продукты и необходимые чистые вещи из багажника машины, и Марк под ворчание жены тут же уехал.

За ужином и вечерним чаем, Аня ни о чём не расспрашивала мать, но кидала изучающие в её сторону, многозначительные взгляды.

К удовольствию Маечки бабушка пошла укладывать её спать, а это значило, что можно немножко и побаловаться.

Ну, вот и всё, утомлённые за день обитатели дачи, кроме Фроси с Аней, наконец-то улеглись спать.

Теперь им можно было уединиться и наговориться всласть:

- Анютка, давай прогуляемся до пруда, я, пожалуй, даже искупаюсь.

- Мамочка, выглядишь уставшей и счастливой и наверно у тебя есть, что мне рассказать...

- Анюточка, давай вначале покупаемся, потом будем вести разговоры.

И Фрося взяв полотенце утащила Аню на пруд.

От души накупавшись, мать с дочерью улеглись на бережку на полотенцах, наслаждаясь ароматным воздухом тёплой июньской ночи.

Аня прервала затянувшееся молчание:

- Мам, ну, мам, не томи душу, расскажи, какие у тебя новости...

- Анютка. какая ты нетерпеливая, хотя у меня действительно есть, что тебе рассказать.

В первую очередь, Андрейка женится и приглашает нас к себе на свадьбу в Ленинград в ближайшую субботу.

Не перебивай, дай дальше рассказать.

Во-вторых, а это для тебя сегодня самое важное, скорей всего, в пятницу пойдёшь в органы к одному человеку, с которым Марик договорился, чтобы тебе дали свидание с Мишей, но это ещё надо уточнить, будут изменения, он обязательно тогда приедет и поставит в известность...

- Мамочка, правда, вот это здорово!

- Ну, я твой оптимизм особо не разделяю, Марик говорит, что твоему мужу грозит от десяти до пятнадцати лет.

- Но за что, за книжку что ли, так там кроме правды об этом строе ничего плохого нет...

- Анюта, ты меня в эти темы не вовлекай, я могу думать, как я хочу, а вот, говорить по душам не с каждым буду, с властью не шутят, плетью обуха не перешибить.

- Мамуль, может стоит мне туда пойти вместе с детьми и призвать их к милосердию?

- Ага, они там не знают и про тебя, и про детей, и даже про твою маму в Израиле.

Вот, на последнее и напирай, в этой стране тебе всё равно уже жизни не будет.

- Ладно, не будем пока об этом, схожу на свидание, тогда и думать будем...

- В пятницу ты ещё не на свидание идёшь, а с официальной просьбой о нём, но Марик говорил, что тот человек подсуетится, чтобы ты его получила и, как можно быстрей.

- Мамулечка, а что ты всё Марик и Марик, и от тебя такое свечение идёт, что хоть спички поджигай...

- Ах, Анютка, кончилась моя спокойная жизнь вместе с уходом мамы Клары.

Я попала в такой водоворот, из которого очень трудно выбраться, а самое главное, что я и не хочу.

Ты, можешь меня осуждать, поругивать и даже перестать разговаривать со мной, но я не могу и не хочу отступиться от него.

Мне с ним хорошо, спокойно, надёжно, я опять любима, а сама могу сотворить ради него любой безрассудный поступок.

- Мамочка, но он ведь женатый, у него дети и мы в какой-то степени родственники.

- Всё знаю, всё понимаю, но ничего с собой сделать не могу.

- А, что он собирается бросить семью ради тебя?

- Нет, об этом он и речи не ведёт.

- Так, ты, что ли будешь любовницей?

- Да, доченька, любовницей, только не буду, а уже есть.

- Мамуль, мамуль, как мне тебя жалко, на какую ты себя судьбу обрекла.

- Доченька, а одинокой быть лучше, когда не на кого опереться, когда не с кем словом перемолвиться, не для кого наряжаться, молодиться и прости меня, но ты уже взрослая, что ты думаешь, тело моё уже не нуждается в ласках...

- Мамочка, успокойся, если тебе хорошо, так я за тебя только рада, просто, не хочу, чтобы ты потом опять страдала.

Я ведь сама сейчас одинокая, но у меня есть ты и я уверенна, что скоро рядом со мной будет Миша.

На следующий день под вечер на даче вдруг неожиданно появился Марк.

Он стремительно вошёл во двор, здороваясь на ходу со всеми обитателями, расцеловал подбежавших к нему дочерей и обратился к Фросе:

- Давай отойдём на минутку, надо срочно пошептаться.

И, когда они скрылись в машине, заявил:

- Фросенька, ужасно соскучился по тебе, но я срочно явился не об этом сказать, завтра Аня к десяти часам утра должна явиться в КГБэ, и это сама понимаешь для неё и в какой-то степени для тебя очень важно.

- Марик, мы по-любому с Аней и Сёмкой собирались завтра в Москву, ведь в пятницу вечером надо выезжать в Питер на свадьбу, а сегодня уже среда.