Когда Паузин ушел, Катон в последний раз сжал руку соратника.

– Обрети покой в царстве теней, центурион Крисп, – пробормотал он. – Ты его заслужил. Отдыхай вместе с другими нашими павшими товарищами.

Затем он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, поднялся на ноги и снова повернулся к узкой тропе между скалами. Вражеские воины все еще радостно вопили, и легионеры, окружавшие Катона, бросали на них мрачные взгляды. Он чувствовал их горечь, и ярость, и жажду мести. В их жилах пылал огонь сражения, им не терпелось расплатиться с врагом за гибель своих товарищей. «Все это хорошо, – подумал он, – но как нам их победить?» Декеанглии выбрали очень удобную позицию, чтобы задержать римлян. До тех пор, пока легионеры не очистят от варваров скалы, они не смогут пойти в атаку на баррикаду, закрывающую проход. А чтобы добраться до тех, кто остановил наступление римских солдат, им придется преодолеть крутой подъем, да еще под градом камней. Это будет равносильно самоубийству.

Катон неохотно признал, что у них нет иного выхода, как найти обходной путь. Он отправился на поиски трибуна Ливония и нашел его на возвышении вместе с «Кровавыми воронами», откуда тот наблюдал за происходящим.

– Рад видеть, что с вами всё в порядке, префект, – поприветствовал его Ливоний. – Варвары устроили нам ужасную ловушку.

– Да, верно, – сказал Катон. – Карта кампании у тебя с собой?

– Да, командир. Она там. – Он показал в сторону раба Иеропата, стоявшего рядом с двумя мулами, нагруженными инструментами для составления карт и вещами трибуна.

– Я хочу на нее посмотреть. Немедленно.

Ливоний поднял голову к небу, с которого лил дождь.

– Но, командир, чернила размоются…

– Не размоются, если мы защитим карту от воды. Приведи пару солдат, пусть они держат щиты в качестве навеса. Давай, не теряй время.

– Слушаюсь, командир.

Когда трибун умчался выполнять приказ, Катон повернулся к Мирону:

– Декурион, отправляйся в Четвертую когорту и узнай про их потери. Скажи центуриону Фестину, что он теперь командир. Опцион Первой центурии временно его заменит.

– Слушаюсь, господин командир… Центурион Крисп?

– Он мертв, – ответил Катон сдержанно. – А теперь давай займись делом.

Мирон отсалютовал и побежал вниз по пологому склону, а Катон подошел к тому месту, где Ливоний объяснял двум «воронам», как нужно держать щиты. Иеропат, засунув кожаный футляр под мышку, зашел в импровизированное укрытие, достал пергамент и развернул его перед трибуном и Катоном, нырнувшим под щиты. Маршрут движения армии был отмечен четкими линиями с указанием предполагаемых расстояний между лагерями и пометками, касающимися местности по обе стороны маршрута. Ливоний показал на непомеченный участок за тем местом, где армия остановилась на ночлег накануне.

– Мы примерно здесь. Разумеется, мы не сможем дополнить и исправить этот район на карте, пока не разобьем лагерь.

Катон бросил на него раздраженный взгляд:

– Не слишком много пользы от такой карты.

Он на мгновение закрыл глаза, вспоминая дневной марш. Римляне все время месили грязь на дороге, шедшей через извилистую долину, по обе стороны которой высились крутые склоны с возникавшими тут и там скоплениями скал. Других очевидных путей не было. Тогда он постарался представить место, где они провели ночь. Еще две долины отходили от стоянки армии. Он показал на отметку и записи, касающиеся лагеря:

– Как насчет других долин? Мы сможем по ним обойти это место?

Иеропат покачал головой:

– Нет, если только вы не готовы потерять два дня, господин префект. Я проехал несколько миль по каждой, когда солдаты разбивали лагерь. Одна сворачивает на север и в сторону Медиоланума. Другая идет на юг к территориям ордовиков. Кроме того, там довольно открытые места. – Он склонил голову набок. – Но мы можем обойти по ней засаду.

– Хорошо, – принял решение Катон. – Если мы сумеем это сделать, Квинтат сможет послать небольшой отряд, чтобы очистить тропу от варваров с другой стороны и открыть прямую дорогу в Медиоланум. Разумеется, если армия повернет и двинется завтра на юг, это приведет к задержке.

Ливоний пощелкал языком:

– Легату это не понравится, господин командир.

– Ну тут я ничего не могу поделать. Убери карту, Иеропат.

Когда раб аккуратно свернул и убрал в кожаный футляр карту, Катон повернулся, чтобы еще раз взглянуть на узкую тропу между скалами. Вражеская баррикада не выглядела неприступной, как, впрочем, и воины, прятавшиеся за ней. Силу их позиции придавали те, кто засел на вершине скал. Катон сердито зашипел и принялся мысленно составлять доклад легату, в котором он посоветует ему вернуться назад по дороге, по которой они сюда пришли.

Простые солдаты будут недовольны, что им придется снова месить грязь по уже пройденной дороге. Но они склонны ворчать, даже когда все идет хорошо. А вот Квинтат мог стать настоящей проблемой. Он хотел нанести быстрый удар в самое сердце вражеских территорий; вместо этого армия продвигалась вперед невероятно медленно, а теперь и вовсе должна повернуть назад. Не вызывало сомнений, что легат придет в ярость, но Катон не видел способа разрушить баррикаду и пройти по тропе без очень тяжелых потерь.

Он уже собрался передать Траксису устное сообщение, чтобы тот доставил его Квинтату, когда чуть позади на тропе возникло какое-то движение, и над головами людей и животных, которых держали на привязи во время атаки, появился личный штандарт Квинтата, а рядом с ним – знамя XIV легиона.

– Легат, – сказал Ливоний. – Похоже, решил взглянуть собственными глазами.

– В таком случае мне не придется его искать.

Они смотрели, как солдаты, стоявшие на дороге, разошлись в стороны по приказам своих центурионов и опционов, чтобы пропустить командира армии и его офицеров. Заметив Катона, легат остановил коня рядом с ним и сердито на него уставился:

– Почему колонна стоит? Что там за люди?

– Враги, – ответил Катон и показал в сторону узкого прохода.

Квинтат выпрямился в седле и бросил мимолетный взгляд на баррикаду и прятавшихся за ней варваров.

– Этот сброд? Просто отбросьте их в сторону, чтобы армия могла продолжить марш.

– Мы уже атаковали их, господин легат. Но наверху, на скалах, засели еще люди, и они сбрасывают на нас камни. Я потерял центуриона и нескольких легионеров. У них очень сильная позиция, и мы не можем пойти в наступление, не рискуя солдатами. Я предлагаю отступить и найти обходной путь, господин легат.

– Что? Ты сошел с ума? Ты готов позволить горстке варваров остановить римскую армию? Ты, наверное, окончательно спятил. Если мы отступим перед кучкой грязных оборванцев, они будут над нами смеяться. Ты этого хочешь, префект?

– Разумеется, нет, господин легат, – без промедления ответил Катон, понимая, что до определенной степени Квинтат прав.

Если армии придется отступить и искать обходные пути, декеанглии одержат над Римом моральную победу, а друиды позаботятся о том, чтобы это известие быстро распространилось по всему острову. Но если сражение с варварами приведет к большим жертвам среди римлян, они смогут хвастаться тем, что горстка их воинов бросила вызов большой армии, которая понесла серьезные потери. В любом случае у врага появится повод отпраздновать унижение легата Квинтата и его людей.

Катон быстро прокрутил в голове возможные варианты.

– Мы можем вызвать вперед катапульту и метателей, господин легат. Покажем им, чего стоит наша артиллерия, и я уверен, что они подожмут хвосты и сбегут, освободив нам дорогу.

Квинтат задумался над его предложением, но покачал головой:

– Артиллерия находится в самом конце, за обозами, в нескольких милях. Они не смогут добраться сюда до наступления вечера. А нам нельзя терять время. Я хочу, чтобы вы немедленно освободили проход от варваров. Это твоя работа, префект Катон. Ты командуешь авангардом. И твои люди должны расчищать путь для всей армии. Так что займись делом. Немедленно.