– Ты совсем юный. Моложе меня лет на… – Лиандра запнулась, с опозданием вспомнив, что не знает свой возраст.

– На сколько, девушка? Я начал принимать эликсир молодости с семнадцати лет. Так и выгляжу. А Ханлейт не принимал вообще. Он продолжает стареть.

– Разве Хан старый?

Киндар неожиданно рассмеялся, придерживая рукой ребра.

– Да, ему лет двести!

Лиандра задумалась: верно, юным Ханлейт не выглядел. Если бы речь зашла о человеке, то ему можно было дать около тридцати с хвостиком… Не старый, но зрелый и опытный. И очень мрачный. Эрендолец-убийца. Мысли Лиандры вернулись в исходную точку.

– Наверное, Хан уже обо всем доложил Герванту.

– Нет, девушка. Ханлейт лучше, чем ты думаешь. У некоторых представителей нашей расы встречаются врожденные способности, иногда очень занятные. Хан, как бы тебе объяснить… чувствует ложь. Старайся не говорить ему неправду. Сейчас он тебе верит.

Лиандра перевела дыхание. Сердце, сделав лихорадочный скачок, как только речь зашла о Хане, снова забилось ровно.

– Кто такие архонты, Киндар?

– А не слишком ли много вопросов?

Эльф попытался сесть, но лег обратно, закусив губы.

– Вот что, Лиандра. Пока мы не замерзли насмерть, помоги мне встать. Нам обоим будет кстати горячая ванна и лекарь. Не думаю, что он живет в этой дыре, но чистое полотно в доме найдется, а в воде здесь недостатка не бывает.

Постоялый двор дымил всеми трубами над черепичной крышей: грелась баня, топились камины, готовилась еда, – в гости пожаловала привередливая банда Герванта. Хозяин был не без греха, что роднило его с главарем разбойников. В «Дырявом котле» банде нелюдя всегда были рады.

Лиандра бы заблудилась в огромном и запутанном доме, если бы не Киндар. Следуя его указаниям «направо», «налево» и «вниз» девушка привела эльфа в жаркий, влажный подвал, служивший баней. Суровая баба, подтиравшая мокрые следы на дощатом полу предбанника, посмотрела на прибывших помыться с осуждением. Киндар отпустил плечо Лиандры, кивнув на низкую дверь.

– Иди, я сейчас.

Баня представляла собой просторное помещение с низким потолком и каменным полом. Большая печь топилась по-белому, поэтому внутри было чисто и дышалось хорошо, несмотря на жар. На печи кипел огромный котел, вдоль стен стояли скамьи, а по центру возвышалась широкая деревянная бадья с обитыми медью краями. Пустая. На помощь Лиандре пришла все та же тетка: огромным ведром, похожим на кадку, она живо наполнила бадью до четверти кипятком из котла и разбавила холодной водой, черпая ее из колоды у стены. Положив на край ванны кусок серо-зеленого мыла, баба исчезла за дверью.

– Ты ждешь, пока вода остынет? Или любишь купаться в одежде?

Киндар вошел незаметно, пока Лиандра осматривалась. Совместное купание с эльфом стало для нее сюрпризом.

– Плесни холодной водой вон туда, – Киндар показал на каменное основание печи, – я на тебя не смотрю, девушка. Но если хочешь, чтобы я помог тебе расстегнуть что-нибудь…

Лиандра не дала ему договорить и плеснула полный ковш в указанное место. Баню тут же заволокло густым паром. Эльф скрылся из вида, но раздевшись и лежа в ванной, девушка слышала, как он гремел тазом, шуршал и переливал воду.

– Я бы с удовольствием искупался вместе с тобой, но у Гвидо очень тяжелые руки. Я не лекарь, конечно, но соображаю, что лишние усилия при переломах не полезны, – говорил невидимый Киндар.

Лиандра откинулась на бортик ванны, наслаждаясь теплом. Тело отдыхало, тяжелые мысли отступили. Странно, как высоко она ценит свою внезапно обретенную жизнь, в которой пока, по ее же мнению, не случилось ничего хорошего… Вот Киндара избили, а он не потерял присутствия духа. А она боится. Смерти, Хана, Герванта, боли, насилия и… всего, что не случилось, но могло. Одна Проклятая дорога кажется ей надежным пристанищем! Лиандра – человек без своего имени, а, возможно, и не человек вовсе… Почему-то Ханлейт в этом усомнился. Кто она?

– Киндар, архонты – люди?

– Архонты – люди.

Ну, хоть что-то. Девушка открыла глаза. Пар витал белыми клубами под потолком, оседая каплями влаги на ее волосах и открытых плечах. Эльф сидел на скамье напротив неестественно прямо, но улыбался.

– Ты обещал не смотреть! – возмутилась Лиандра.

– Был момент, когда я отвернулся. Напомню, ты меня тоже видишь!

И то правда! Только Киндар своей наготы не стеснялся. Неожиданно для себя Лиандра рассмеялась. За время беседы с эльфом ее голос утратил сиплые ноты, – последствие долгого молчания, и стал таким, каким его создала природа: глубоким, ясным, но не низким. Тихий смех прозвучал приятно и мелодично.

– Так-то лучше, – кивнул Киндар, – разве мы уродливы? Нисколько. Поэтому нет повода для скромности.

Какая интересная мысль, раньше не приходившая Лиандре в голову!

– Ты занимался тем, что делал других красивее?

– В основном – только моложе, но иногда можно создать видимость красоты.

– С помощью лекарств?

– В том числе.

– А как насчет меня?

– А чтобы ты хотела?

У Киндара была такая особенность – отвечать вопросом на вопрос. Лиандра задумалась. «Худущая, только бы не болезная», – сказала трактирщица в тот вечер, когда судьба свела странницу с бандой Герванта. До этого момента, собственный вид Лиандру нисколько не волновал.

– Я выгляжу больной?

– Нет.

– Худой?

– Больше ешь.

Решив, что эльф насмехается, она замолчала.

– Ты не помнишь, как выглядишь, верно? Тогда поверь мне на слово: тебе не нужно лекарств и дополнительных ухищрений, это очевидно даже Герванту. Как думаешь, зачем он тебя взял с собой? За твою меткость? Нет, девушка. Гервант пытается собрать по кусочкам мир, который у него отняли. Помнишь, он говорил, что его сестра – эльф? Твое лицо напоминает нашу расу гармонией, изяществом, чистотой линий, но ты – человек, в этом нет сомнений.

Киндар говорил серьезно. Терпеливое спокойствие, простота в обращении, мягкая ирония и незлобивость эльфа действовали на Лиандру подобно эликсиру, излечивающему от душевных ран. Не верилось, что перед ней – убийца, приговоренный к жестокой казни.

– Затягивай крепче, не жалей меня.

Чтобы ребра Киндара срослись быстро и правильно, Лиандра обматывала торс эльфа длинными кусками полотна. Она боялась сделать ему больно, настолько нежной оказалась кожа Киндара и хрупким телосложение. Тем ужаснее выглядели синяки и кровоподтеки, сплошь покрывшие его спину и грудь. Киндар стоял, опираясь руками о стену и старался дышать ровнее.

– Если бы на мне заживало с такой же скоростью, я бы уверовал в Создателя.

Киндар кивнул на руку Лиандры. Рана, нанесенная Ханлейтом, покрылась жесткой коркой и выглядела, как большая царапина. Она не требовала перевязки.

– Архонты – очень сильные, выносливые люди, но ускоренная регенерация им не свойственна. Твой же порез зарубцевался невероятно быстро. Так не бывает – говорю как «ненастоящий» лекарь. Жаль, я не видел вашего поединка с Ханом.

Закончив, Лиандра закрепила свободный конец полотна. Киндар повернулся к ней лицом.

– В тебе нет магии архонта, девушка. Я чувствую совсем иное. Твои прикосновения необычны.

– В перевязке нет ничего приятного.

– Логично, но я о другом. Ты вызываешь желание и толику страха одновременно.

– Что? Почему?

– Постараюсь объяснить… Однажды заглянув в пропасть, хочется подойти к ее краю вновь, ощутить пустоту под ногами, представить, как от гибели тебя отделяет один шаг, и в твоей власти решать, быть ему или нет. Ты бы шагнула, Лиандра?

Кого Киндар спрашивал? Девушке казалось, что самого себя…

– Нет.

– Нет? Как хорошо, что я ошибся.

Киндар улыбнулся и привлек Лиандру к себе. Человек и эльф стояли так близко, что чувствовали дыхание друг друга. До полутемного предбанника не доносилось иных звуков, кроме гудения печи за дверью. Как хорошо прикоснуться к существу из плоти и крови, не ожидая в ответ дурного действия!