– Слышу.

Несколько секунд Марк вглядывался в лицо Влады, будто надеясь отыскать подтверждение ее словам, но не нашел, тогда он отвел Владу в дом и заперся у себя в комнате.

Влада ждала. Она выпила три кружки кофе, подумала о еде, но поняла, что не сможет съесть ни крошки, потом навела порядок в холле, превращенном Стефаном в поле боя, снова выпила кофе, затем с грохотом опустила кружку на стол. Уже давно перевалило за полдень, осталось чуть больше суток до возвращения Стефана, тратить это время впустую было непозволительной роскошью. Влада решительно встала – и в этот момент зазвенел колокольчик.

– Ладушка, я видела тебя в окне! – донеслось из-за двери.

Вздрогнув, Влада смела со стола кружку. На звон разбитого стекла выбежал Марк.

– Тебе стоит открыть, – шепотом произнес он, когда стук в дверь повторился.

Влада подняла полные ужаса глаза.

– Это…

– Я знаю, кто это, и знаю, что она не уйдет. Поэтому впусти ее, успокой, если надо – покажи дом, и уговори остановиться у Терезы.

Голос Марка звучал так уверенно, что Влада не смогла ему противиться: на ватных ногах подошла к двери, обернулась – Марк ободряюще кивнул – и перед тем как нажать на ручку, надела улыбку.

– Моя девочка! – воскликнула Жанна, стаскивая с лица огромные солнцезащитные очки. – Иди же ко мне!

Влада послушно обняла маму. Она вдыхала родной запах этой миниатюрной женщины, слишком хрупкой, слишком красивой, слишком молодой, и отгоняла нахлынувшие образы их недавней общей жизни: мамины щеки в гневных пятнах; приторно ласковый голос чужого мужчины в соседней комнате; следы от перочинного ножика на ладони, который она сжимала даже во сне.

– Я хотела приехать сразу же после твоего звонка, но то одно мешало, то другое… – ворковала Жанна, покачивая Владу в объятьях. – Как же ты пережила все это, моя девочка?

– Нормально, – все еще пребывая в шоке, ответила Влада.

– Ну, слава Богу!

Жанна вошла в дом и втянула за собой чемодан. Колесики звякнули, перепрыгивая через порог, – словно сработал таймер, отмеривающий последний отрезок времени до возвращения Стефана. Тридцать часов. А если он придет раньше, если нарушит обещание?.. Влада бросила взгляд на окно и чуть успокоилась: стоял знойный день, не лучшее время для прогулок семаргла.

– Кто же убирает эти хоромы? – спросила Жанна, восхищенно оглядывая холл.

– Я с Марком, – рассеянно ответила Влада.

Жанна обернулась. Повисла напряженная тишина.

– В роду Аркаевых это очень популярное имя, – сказал Марк, возникнув в дверях кухни.

Жанна просканировала его взглядом.

– Разве у Аркаевых остались родственники?

– Только очень дальние, – доверительным тоном сообщил Марк и с видом безупречного хозяина дома протянул руку. – Поверьте, наше родство не покажет даже тест на ДНК.

В его голосе звучали и радость, и мягкость, и теплота, он словно обволакивал, завлекал, утешал – и Влада почувствовала, как расслабляется ее тело, каждая клеточка. Что-то подобное наверняка ощутила и Жанна, потому что она вдруг рассмеялась, непринужденно, по-детски. Влада незаметно выдохнула.

– Ты очень похож на нашего Марка, правда, – так же доверительно ответила Жанна, пожимая руку. – В последний раз я видела его лет семь назад, но, в моем понимании, он должен был превратиться… в тебя.

Они быстро нашли общий язык, и вышло так, что именно Марк, а не Влада организовал Жанне экскурсию по Белой даче. Он рассказывал занятные истории о доме, чередуя правду с вымыслом, и Влада, попивая пятую чашку кофе за день, то и дело слышала, как звенел мамин смех. Он рождал у Влады воспоминания о детстве, далекие, но яркие, в которых папа был еще совсем молодой, Аркаевы – живы, в доме постоянно толпились друзья – и от этих воспоминаний сладко щемило сердце. Но тем больнее было возвращаться в реальность, где солнце склонялось к горизонту и все шире приоткрывалась дверь в царство демонов.

Марк спустился на кухню, лишь когда Жанна, растроганная и счастливая, отпустила его, желая испробовать джакузи. Влада ходила из угла в угол. Ее снова колотило.

– Не волнуйся, – сказал Марк и включил воду, чтобы сполоснуть кружки от кофе.

– Я н-не волнуюсь, – Влада прислонилась к стене и закрыла глаза. – Просто моя мама – в логове семарглов.

– Ты не семаргл.

– До завтрашнего дня.

Марк обернулся. Его глаза блеснули.

– Он не посмеет.

– Вообще-то, перевоплощение – это оптимистичный вариант развития событий…

Марк подошел к Владе и взял ее лицо в ладони.

– Жанна согласилась заночевать у Терезы – в данный момент это самое главное, – сказал он. – А пока сосредоточься на том, что через полчаса у нас будет совместный ужин с твоей мамой. Наш первый семейный ужин – как мы и мечтали.

Влада хотела что-то ответить, но Марк приложил палец к ее губам.

– Я хочу, чтобы сейчас ты думала только об этом.

Влада смотрела в его глаза и не чувствовала страха – ни его, ни своего. Она доверяла ему каждой клеточкой. Если Марк уверен – ей нечего волноваться. Если он спокоен – значит, она в безопасности. Он позаботится о ней и ее матери. Это стало настолько очевидным, что Влада, забыв о завтрашнем вечере, о Стефане, о тикающем таймере, потянулась к Марку – и ощутила прикосновение его губ, пьянящее, дразнящее, но мимолетное – в кухню вошла Жанна. С влажными после душа волосами, в легком сером платье под цвет ее глаз, она выглядела еще более красивой и еще более молодой – как в самых любимых воспоминаниях Влады.

Жанна торжественно поставила на стол маленький чемоданчик из коричневой кожи, и Влада, радостно ахнув, принялась изучать его содержимое.

– Пеперончино, пиноли, палочки корицы!.. М-м-м… – Она сделала глубокий вдох – и расплылась в улыбке. – Я даже забыла, как это пахнет!

– Вспомнишь, моя девочка, – ответила Жанна с такой теплотой в голосе, что Владе захотелось обнять ее, крепко-крепко, и не отпускать как можно дольше, а лучше – никогда. – Так чем я могу помочь? – продолжила она, разглядывая подставку с ножами.

– Вы гостья. Так что – ничем, – ответил Марк.

– Я – незваная гостья, поэтому обязана приготовить хотя бы салат. К тому же, я – бывший шеф-повар, который давно не блистал своими навыками. – Жанна взяла с подставки нож для овощей и с одобряющим видом покрутила его в руке. – Как насчет скоростной нарезки огурцов?

– Мам, не надо…

Жанна внимательно посмотрела на дочку, затем перевела взгляд на Марка.

– А впрочем, – она вернула нож на место, – гораздо приятнее, когда руки заняты бокалом с вином. Кстати, о вине. Ладушка, помнишь эту презабавную историю? Как-то раз я обслуживала фуршет в итальянском посольстве…

Жанна рассказывала байки, а Влада сидела на диванчике, поджав ноги, и любовалась полупрофилями своих самых близких людей. Если этот отрезок времени, думала она, эти полчаса, пока Марк и мама готовят, отделить от прошлого и будущего, он стал бы идеальным. Идеальным даже не с точки зрения двадцатилетней Влады, когда-то запирающей свою детскую на ключ или в одиночку путешествующей по Румынии, а даже с точки зрения маленькой девочки, по-детски счастливой, защищенной, живущей в полноценной семье.

– Последний год мы с ней почти не разговаривали, – щебетала тем временем Жанна, поднеся к губам бокал с вином.

Вино в бокале Марка тоже быстро уменьшалось, но Марк избавлялся от него так ловко, что Влада не могла уловить, как именно.

– Единственная весточка от нее была ошеломляющей: Влада открыла мне счет на сто тысяч долларов – те самые сто тысяч за фото. – Жанна сделала паузу, и Марк правдоподобно изобразил удивление. – Естественно, я не потратила ни цента. Мы сделаем это вместе с Владой, когда снова станем семьей. В общем-то я и приехала для того, чтобы вернуть себе мою девочку… В переносном смысле, Марк! – смеясь, добавила Жанна. – Тебе не о чем волноваться.

Через полчаса, когда по столовой распространился аппетитный запах мясных канелони, а бутылка вина опустела на две трети, Владе вдруг показалось, что этот сказочный вечер и есть ее настоящая жизнь. Любимый человек, шикарный дом, мама, приехавшая погостить на выходные – на свете не так уж и мало людей, у которых все это есть. Так почему этого не может быть у нее? Провожая взглядом Марка, который собрался за второй бутылкой вина, Влада прошептала маме на ухо: