Навстречу им дул ветер - очень жаркий, но сухой и не душный. Все мокрые от пота, они достигли нового обширного зала. Лестница от его пола шла вверх, почти под потолок, на застекленную галерею, но подняться к ней было невозможно, - напротив её двери в стене зияли широкие жерла двух труб, из которых дул горячий, как огонь, воздух. Здесь были и боковые проходы, однако Охэйо вдруг остановился: в этих туннелях уже слышался тяжелый топот толпы нелюдей. Спастись они теперь могли, лишь попав на защищенную галерею, - но после первой попытки они едва не изжарились заживо.
Несмотря на адскую жару, им пришлось одеться, чтобы хоть так защитить кожу от раскаленного воздуха. Потом Охэйо вновь бросился наверх. Собрав всю волю в одном отчаянном рывке, Лэйми, задержав дыхание, пулей взлетел вслед за ним по раскаленной лестнице, чувствуя, как трещат от жара волосы, и натягивается кожа на лице. Чудо, но дверь оказалась незапертой, - и распахнулась, едва Аннит повернул стальную кольцеобразную ручку.
На галерее было не жарко и совершенно пусто. Лэйми яростно сбросил раскаленную одежду и сел на пол, часто дыша, с наслаждением чувствуя, как остывают его волосы и кожа. Лицо и руки горели; просто удивительно, что не вскочили волдыри. Охэйо предусмотрительно замотал руку футболкой, но сейчас старательно дул на обожженую ладонь, и Лэйми не хотелось смеяться над ним.
Пока они приходили в себя, из туннеля появились твари. Заметив их, они сунулись к лестнице, - но тут же откатились назад, беспорядочно маша руками. Тепловой барьер оказался непреодолимым для них, - на какое-то время, - и Охэйо тихо, зло рассмеялся. Лэйми опустил глаза. Он понимал, что здесь они могут и умереть, но думать об этом было слишком тошно...
Едва отдышавшись, Аннит ловко поднялся. Внутренняя дверь, - стальная рама с матовым стеклом, - тоже оказалась незаперта и вела в залитый розовато-белым светом небольшой зал, где стоял состав из маленьких, пониже их роста, ярко-зеленых пластиковых вагончиков. С обеих сторон он уходил в туннели, причем, между их стенами и вагонами почти не оставалось зазора. Лэйми уже не сомневался, что состав здесь оставили нарочно. Теперь он начал понимать, куда исчезли все нормальные люди.
Из-за двери донесся звон стекла и дикий визг ошпаренных. Пока Охэйо искал очередную контрольную панель, Лэйми, вцепившись в края, раздвинул тугую дверь вагона, очень тесного, - пройти между его сидениями он мог только боком, а дверей в соседние вагоны не было вообще.
Быстро осмотревшись, он открыл небольшой люк в полу. До щебня на дне туннеля было всего сантиметров тридцать, и он с трудом втиснулся туда.
Ползти в этой узкой пыльной щели оказалось чистой мукой, к тому же, скоро он услышал наверху топот спотыкавшихся шагов и глухие звуки ударов. Снова зазвенело стекло, - теперь твари топтались уже прямо над ним.
Лэйми энергично подтянулся, ухватившись за край соседнего вагона, - и его босая нога задела рельс.
Его ударило током с такой силой, что едва не вышибло дух. Несколько бесконечных мгновений его трясло, он бился об стальные углы, чувствуя, что умирает.
Пожалуй, ему и в самом деле пришел бы конец, если бы ползущий сзади Охэйо не оттащил его. Лэйми ещё с минуту не мог пошевелиться, и Аннит начал уже спрашивать, жив ли он.
К реальности его вернул звон стекла, - твари били окна в торцах вагонов. Он пополз вперед, мучительно медленно. От лежащей здесь пыли нестерпимо хотелось чихать, но каждый раз он бился головой о крышу. Казалось, эта щель была устроена нарочно, чтобы мучить его, и выбравшись, наконец, из-под поезда, он словно родился заново.
Тварей отделял от него ещё целый вагон, но было ясно, что ненадолго и, дождавшись Охэйо, Лэйми побежал.
Круглый невысокий туннель вел, изгибаясь, вперед, к яркому белому свету, заливающему небольшой зал станции. Здесь стоял другой маленький вагон, похожий на серебристый снаряд, и, возле него, - около дюжины людей. К их радости, среди ожидающих оказалась и Нэнни, и Лэйит с Наури. Увидев их, они смутилась, так и не объяснив причин поспешного бегства.
Торопливо переводя дух, Лэйми осмотрелся. Массивные стальные двери в конце отходившего от станции коридора вели в другое убежище, - но в них уже ритмично били чем-то очень тяжелым. Ждать тут было совершенно нечего, и, когда Нэнни нажал пару кнопок на маленьком пульте, выпуклые бока вагона поднялись с легким шипением.
Ещё раз осмотревшись, они торопливо вошли внутрь. Впереди, перед несколькими рядами удобнейших, обитых кожей кресел, помещалась приборная панель. Нэнни сразу устроился у неё. Лэйми плюхнулся на любимое место у окна, рядом с ним сел Охэйо. Буквально через миг донесся приглушенный гул двигателей. Вагон слабо завибрировал, и, едва панели дверей опустились, тронулся.
Лэйми ощутимо вдавило в спинку кресла. Оглянувшись, он увидел, как черная масса нелюдей затопила перрон, хлынула на пути вслед за ними, - но вагон разгонялся быстро, и она стремительно убегала назад.
Когда он нырнул в туннель, стало темно. Заливающий салон холодный, голубоватый и слабый свет длинных ламп падал на плитки облицовки, мелькавшие за стеклом всего на расстоянии ладони. Они слились в серую пелену из-за скорости, но шума почти не было, - лишь убегавшая назад гладкая стена показывала, что они едут. Да ещё вздрагивание сидений. Эта ветка явно делалась на совесть.
Они ехали всего минут десять, миновав несколько пустых маленьких станций, - от каждой вел единственный коридор, перекрытый серой стальной дверью. Потом вагон мягко остановился на одной из них, совсем крохотной, - в сущности, просто комнате с глухими стенами, облицованными золотистой плиткой. В них темнела единственная литая, массивная дверь.
- Это вход в Ирринай, - сказал Нэнни. - Если хотите, можете остаться здесь и ждать, что к вам кто-нибудь выйдет. Я же намерен ехать дальше. Эта ветка ведет из Эменная на запад, до самого Аниту. Это около трехсот миль. В Аниту тоже есть подземный город, - и, думаю, там нас примут.
- Ты же знаешь, что творится наверху! - воскликнул один из парней. - Под землей путь идет всего миль на тридцать. Вряд ли мы сможем проехать дальше...
- Но пройти их пешком мы всё равно не сможем, правда? - ответил Нэнни. - Надо же с чего-то начать?
8.
С Нэнни решили ехать почти все, - десять или одиннадцать человек, - и только Лэйит и её брат решили остаться. Услышав это, Лэйми с минуту не мог дышать.
- Почему? - спросил он, когда смог, наконец, говорить.
- Это слишком опасно, - Лэйит пожала плечами. - И, по правде говоря, следуя за вами мы мало что получили, кроме опасностей.
- Но твари будут здесь максимум через час, - и тогда вы умрете, - сказал Охэйо.
- Сомневаюсь. Во-первых, нас тут видят. Во-вторых, в Ирринае живет около десяти миллионов человек, - и, думаю, найдется место для ещё нескольких. Почему бы ВАМ ни остаться с нами?
Охэйо задумался, потом - вдруг - улыбнулся.
- Знаешь, я провел свою жизнь в одном городе. Он заключал в себе весь мой мир, - и он погиб. Я хочу отыскать себе новый, - и Вьянтара может им стать. Это... открытый мир, в отличии от Ирриная. Я... я просто не могу больше сидеть в замкнутых стенах. Хотя это и глупо. Впрочем... - теперь Аннит говорил очень тихо, - вы знаете, как попасть в Ирринай, ведь, правда?
Лэйит едва заметно кивнула.
- Я так и думал. Тогда вам действительно лучше остаться.
- Почему?
- Ну, ехать в Аниту очень опасно, я думаю. А я не хотел бы, чтобы ты оказалась в опасности.
Лэйит смутилась, отвернувшись от него.
- Мне не хотелось бы расставаться с тобой, - наконец сказала она, - но Ирринай - это МОЙ мир. Я на самом деле родилась и выросла в нем, - и это то самое место, где я хотела бы жить. Если ты выбрал Вьянтару, - что ж, ты в ней окажешься. И очень скоро.
- Знаешь, а я в это верю, - Охэйо вдруг тихо рассмеялся. - Ну что ж, тогда - прощай. Я всегда буду вспоминать о тебе. И о Наури. Я очень многим вам обязан. Жизнью, например, - он прижал к груди ладони скрещенных рук и вежливо, слегка, поклонился.
