- И мы теперь должны умереть? - спросил Наури.

Охэйо продолжал улыбаться.

- Ни в коем случае. В аду полагается мучиться. Но, так как сюда нас послал не Бог, я думаю, есть шанс сбежать или как-то во всем разобраться. Небольшой, но своими придирками ты лишаешь нас и его.

С минуту Аннит и Наури сверлили друг друга взглядами - Наури с яростью, а глаза Охэйо были спокойными и даже несколько меланхоличными, лишь в углах его губ затаилась усмешка невыразимого никакими словами презрения. Это подействовало на Наури, как холодная вода. Он смутился и опустил взгляд. На этом вся дискуссия закончилась.

О страхе и свободе

1.

Лэйми проснулся от грохота, более мощного, чем просто шум волн - рушился берег. Лэйит испуганно села в постели, потом вновь откинулась на подушку. Он бездумно обнял её. В комнате было темно и жарко; хотя влажная простыня была сбита в ногах, их нагие тела блестели от пота. Стараясь вновь заснуть, Лэйми смотрел в потолок. Приглушенный двойными стеклами равномерный пульс прибоя, казалось, стал громче, иногда прерываясь всплесками, - когда падала очередная подмытая глыба.

Он почти задремал, когда постель закачалась под ним. Снова грохот обвала, но уже гораздо сильнее - сначала гул, похожий на гул водопада, потом глухой удар, почти взрыв, - когда море сомкнулось над рухнувшей массой.

Лэйми поджал ноги. Скатившись с постели, он вскочил, и босиком прошлепал к узкому окну, но стекла запотели, и сквозь них ничего видно не было. Он открыл рамы. Хлынувший в комнату ледяной воздух показался ему на удивление свежим, и он лег животом на прохладный гладкий подоконник. Холодный ветер обдувал голые плечи, бедра обжигал исходивший от батареи жар.

Внизу, в огромном дворе, не было видно ни души, только слабый снежок поблескивал в призрачном свете темно-синего, тусклого фонаря, ложась на землю ровным, нетронутым слоем. Дальше, за черными джунглями мертвого парка, шумело невидимое отсюда море. Когда Лэйми появился здесь, он даже не слышал прибоя.

Ладони беззвучно поднявшейся Лэйит скользнули по его спине, потом она вся прижалась к нему. Лэйми повернулся к ней, сел на подоконник, потом откинулся назад. Бедра Лэйит обвили его бедра, двигаясь в ровном, уверенном ритме, она посмеивалась, упираясь ладонями в его грудь. Ребро рамы врезалось Лэйми в лопатки, голова повисла в воздухе. Мир перевернулся, кружился и плыл куда-то, - белесое в нависающих массивах домов небо и темная бездна под ним, из которой неисчислимыми искрами всплывал снег. Он невесомо ложился на голые плечи и тут же таял, сбегая щекотными каплями.

Их с Лэйит занятия едва ли можно было назвать приличными, - но они сидели здесь уже два дня, а наблюдения за тем, что происходит вокруг, не доставляли им удовольствия. Нависавшая над землей мгла Сугха не рассеивалась даже на минуту. Днем она наливалась тревожным и жутким йодистым сиянием, не дающим теней и сливавшимся с сиянием снега. Они ни разу не видели снаружи людей - ни издали, ни вблизи. Зато тварей Мроо становилось всё больше, - на улице всё время толкалась толпа разнообразных монстров. Их суета казалась совершенно бессмысленной. Одни уходили, их тут же заменяли новые.

Никто на самом деле не знал, откуда же они взялись. Некоторые определенно пришли с севера, вслед за тучами и холодом - приплыли или вышли из моря. Другие, низкие, горллоподобные, были переродившимися людьми.

Никто не знал и как именно происходит заражение, - здесь считали, что причиной перерождения было какое-то излучение, исходившее от туч - или из-за них, - но кое-что Лэйми стало ясно: Сугха, прежде всего, подчиняла себе волю человека, и будущая жертва уже не могла уйти от неё, пока не превращалась полностью. Никакой середины не было: человек или становился Переродившимся или просто оставался собой. Хотя таких оказалось, увы, слишком мало, это были люди, в избытке наделенные тем, что называют жизненной силой - выносливые и красивые.

Неудивительно, что среди них оказался и он, и Лэйит с Наури. Лэйми был очень рад, что судьба избавила их от самого жуткого испытания, но тварей Мроо как магнитом тянуло к нормальным людям, и осада их убежища не прекращалась ни на минуту. Бетон стен и стальные двери дома служили надежной защитой, - но всё это делало пребывание здесь довольно неуютным.

Охэйо долго рассуждал о том, что выбор в Башне Молчания был, по сути, чистым шулерством: люди там и впрямь попадали в самые интересные места Мааналэйсы, - но интересные не для них, а для её Строителей. С ними поступили так же, как ученые поступают с мышами, пуская их в лабиринт. Злиться, впрочем, они могли лишь на свою доверчивость и глупость. Охэйо во всяком случае предпочитал думать о том, что делать дальше - но пока тщетно.

Одинокий Город был гораздо больше Пауломы, однако до её великолепия ему было очень далеко. Жизнь тут и до Катастрофы не была особенно веселой - шел уже четвертый век Народной Республики - а два месяца назад небо затянули сплошные буро-рыжие тучи Сугха, с каждым днем густея и спускаясь всё ниже. Вслед за ними пришел холод, - а потом появились чудовища. Ничего о текущей обстановке хотя бы в родном городе обитатели дома не знали - вся связь перестала работать ещё несколько дней назад, и они понятия не имели, что в нем происходит.

2.

Вдруг парк беззвучно поехал куда-то вниз, и двор, раскалываясь наискосок, начал опрокидываться в море. Лэйми мгновенно вскочил, прижав к себе Лэйит. Грохот накатился волной и оглушил, пол запрыгал под ним, словно ожив, потом две трети двора и здания за ним просто... исчезли. Секунды затишья - и над кромкой обрыва, гораздо выше окна, взметнулся взрывом чудовищный фонтан. Вода расплескалась по двору, мгновенно съедая белизну снега, несколько капель попали на лицо Лэйми, и он ощутил горький вкус. Соль.

Рваный край обрыва темнел теперь почти под ним, всего в дюжине шагов от стены, и косо шел влево, задевая торец дома. Из пропасти всё ещё слышался шорох сползавших глыб, и в ней грохотали волны. Звук доносился глухо, как из бездны. Море наступало, буквально зарываясь под берег. Или, быть может, под берег зарывалось что-то в нем - и это "что-то" было длиной, как минимум, в несколько десятков миль. Или сотен. Или...

Сзади стукнула дверь. Охэйо, не обращая никакого внимания на их наготу, подошел к окну.

- Хватит лапать друг друга. Одевайтесь. Мы должны быстро уходить отсюда.

Сердце Лэйми заледенело от страха. Они бросили оружие, - а он видел, ЧТО ходит по улицам. И под его окном, в частности. Даже Переродившиеся, с их непомерно широкими плечами и руками, свисавшими почти до земли, ещё не были самым худшим. Всего несколько часов назад он видел что-то, похожее на мохнатый мешок - с четырьмя руками и зубастой дырой там, где должна быть голова.

- Идти? Куда?

- Лэйми, я не знаю. У нас просто нет выбора. Этот дом скоро тоже опрокинется в мо...

Пол вновь задрожал. На голову Лэйми посыпалась штукатурка, раздался сокрушительный грохот. Высунувшись в окно, он увидел, что половина их дома исчезла. Обрыв темнел теперь прямо под стеной, и оставаться здесь было бы безумием.

Лэйми метнулся к постели, натягивая одежду - только самые существенные вещи, как и Лэйит. Накинув на голые плечи куртку, он, вслед за ней, выбежал из комнаты. Яваун тоже закончил сборы на удивление быстро, навьючив на себя рюкзак с любимыми записями. Лэйми прикинул, что они тянули пуда на два, но смеяться ему не хотелось - только благодаря им их спаситель не сошел с ума.

Но лестницы, по которой они поднялись сюда, больше не было. Едва он отпер дверь квартиры, в лицо ему дохнула холодом сумрачная пустота. Лестничная клетка исчезла, нагромождения балок и бетонных плит, начинаясь несколькими этажами ниже, спускались прямо в море. Оползень до основания разрушил большую часть дома. Его фундамент был, правда, укреплен сваями, и они пока ещё удерживали берег, так что немедленное повторение обвала им, вроде бы, не грозило. Но, как это обычно бывает, крепость обернулась тюрьмой, - бежать было некуда.