Он отстранился, перевернувшись в воздухе, потом вновь притянул к себе девушку. Их бедра сплелись, - сначала легко, потом - неожиданно яростно. Это произошло вдруг, как-то очень естественно, легко. В невесомости он чувствовал себя неумелым мальчишкой, и тихо, смущенно засмеялся, поняв, что Симала владеет им. Её волосы медленно колыхались, как водоросли.

Лэйми опустил ресницы. Это походило на сон. Он парил нагой в прохладном воздухе, беззвучно принимая удовольствие, - пламя внизу живота, которое разжигало слитное движение их тел. Ему хотелось, чтобы оно стало ярче. Казалось, освобождение совсем рядом, но оно ускользало, как он ни старался достичь его...

Они вновь обнялись, их губы прижались друг к другу. Гибкие, выносливые мышцы казалось, жили сами по себе. Наслаждение текло по их телам. Замкнутый круг. Кольцо. Времени не было, но этот поток становился сильнее. Пламя разгоралось всё ярче, медленно поглощая их; казалось, вся кожа Лэйми сжимается, туго облегая трепещущие от ослепляющей истомы мускулы. Симала беззвучно приоткрыла рот, её глаза расширились, на несколько секунд став почти черными. Это была чистая вспышка наслаждения и света, - ничего больше. Как под Зеркалом Хониара. Как дома.

Потом они плавали рядом, не ощущая усталости и не касаясь друг друга. Волосы Сималы парили вокруг его лица.

- Ты похож на моего брата, - вдруг сказала она. - Такой же сильный. Хотя брат - это старое слово. Ты знаешь, здесь не бывает родителей. Мы родились в одной вспышке, уже вот такими, как все. Но он не был похож на меня.

- Был?

- Однажды он ушел вниз. В Море Снов. И не вернулся. Это было давно...

- Мне жаль. Как его звали?

- Менхенбарра. Менхенбарра Нариммай.

- У вас длинные имена.

- Имя отражает суть человека. Оно не может быть коротким.

- Леры считают иначе.

- Леры - не люди. У Манцибурнов вообще нет имен, как нет и языка. Они общаются образами, настолько сложными, что наша речь не в силах их передать.

- Но я тоже лер.

- Ты человек. Иначе тебя не было бы здесь. Знаешь, почему я тебя выбрала? Не потому, что ты не похож на других - это, как раз, мне не нравится.

- Тогда почему же?

- Во Вселенной много интересных мест. Но среди них есть одно, самое необычное, к которому нас тянет с особенной силой. Это последние Ворота Мроо, идущие Вовне, в какую-то иную Вселенную, захваченную и измененную ими. Или в ту Вселенную, из которой они пришли изначально - кто знает? Ворота эти скрыты в Мааналэйсе, под городом Ирринай. Они существовали задолго до неё, в одном из ныне забытых бесчисленных миров, которые были слиты в неё. Манцибурны не смогли уничтожить их, они их только закрыли. Что ж, если их открыть, Мааналэйса исчезнет: затопившая её чужая Реальность взорвет её, потому что в ТОЙ Реальности материал её основы, неитрид, подвержен термоядерному слиянию. Это будет хорошо... и, в то же время, плохо.

- Почему?

- Это единственные, насколько мы знаем, Ворота, идущие за Стену Мира. Надо ли объяснять больше? Но они не возникли сами по себе: Мроо построили их для распространения своей живой тьмы. Раз они вывели её Вовне, то могут и вернуть её обратно.

- Но мощь Мроо была уничтожена в миг...

- ...Когда мироздание преисполнилось света. Да, я это знаю. Но уничтожено не всё: прежде, чем была одержана победа, многие из Мроо - и самые опасные - ушли Вовне. Только поэтому победа над ними вообще стала возможна. Это мироздание уже не представляло для них интереса: они нашли новое, более подходящее к их целям. Только с тех пор прошло триста миллионов лет. Силы Мроо должны были возрасти неизмеримо, и, если они решат вернуться, - нам нечего будет им противопоставить. Манцибурны и Инарра не так опасны: они хотят владеть миром, но не разрушать его. Мроо хотят истребить этот мир до основания, и создать новый. Знаешь ли ты, что в самом начале в мироздании не было тьмы? Мроо создали её, и распространили повсюду, как Манцибурны, - своё умное пространство. Только Мроо гораздо сильнее: вернись они - даже Манцибурны во всей их силе не смогут им противостоять.

- А Тэйариин? И потом, у них есть иные противники. Существа из света. Лахха.

- Лэйми, они - тоже Мроо, только избравшие иной путь развития. Они - обитатели звездного пламени, а мы - обитатели планет. Но их время уходит. Манцибурны и Инарра уже теснят их. Тэйариин ушли уже давно: они тоже нашли путь Вовне, но мы не знаем деталей. Быть может, там, за Стеной Мира, бушует невообразимая война. Возможно, она уже закончилась, но нам не дано знать, кто победитель. Если Ворота Ирриная откроются, то победили Мроо. О дальнейшем я не хочу даже думать.

- Так при чем же тут я?

- Ты был в Эменнае, соседнем с Ирринаем. Твоя память о нем едина и полна. Ты сможешь работать там лучше, чем кто-либо из нас.

- Спасибо, но я не хочу.

- Почему?

- Симала, я ВИДЕЛ их будущее. Я не знаю, как это получилось, но я в нем был. Быть там вторично я не хочу.

- Был? Я ничего не знаю об этом. Ты должен рассказать.

Лэйми не хотелось рассказывать, но он не смог отвертеться. Ему пришлось рассказать обо всем: о Башне Молчания, так неожиданно предавшей их, о Сугха, о созданных ей тварях, о подземельях, уходящих в самое сердце земли...

Это был долгий рассказ: он вспоминал куда больше подробностей, чем ему бы хотелось. Здесь его память удивительно улучшилась: стоило лишь подумать о чем-либо из прошлого, как воспоминания сами рвались вверх, иногда даже против его воли. В Харе он часто вспоминал такое, что, казалось, должен был забыть, отчего его жизнь, - её отражение в его памяти, - стала едва ли не вдвое длиннее.

- Нам придется спуститься вниз, - сказала Симала, когда он закончил. - Слишком многим нужно это узнать. Я помогу тебе найти группу, которая занимается Ирринаем. Ты должен будешь рассказать им всё, что только помнишь. Я знаю, что это утомительно, но это очень важно.

Лэйми кивнул. Ему не хотелось этого делать... но он был должен. Разве не для этого он оказался здесь?

- Это война, правда? - спросил он, уже одевшись и быстро скользя между прутьев. - Нравится нам, или не нравится, но мы должны сражаться. Мы не можем стоять в стороне.

- Мы можем всё, Лэйми. И мы никому не обязаны. Но знание, открытое нам, заставляет нас действовать.

Последние ворота Тьмы

1.

Лэйми проснулся, лениво глядя в потолок. Он лежал нагишом, на спине, закинув руки за голову. Симала спала рядом с ним, - поджав ноги к груди, она уютно свернулась в углублении покрытого мехом пола. Вокруг, подобная неощутимому теплу, висела тишина, - запертый силовым полем вход не пропускал внутрь звуков.

Он улыбнулся, глядя на спящую подругу, - та уткнулась лицом себе в коленки, укрывшись волосами, как плащом. Похожая сейчас на ребенка, Симала немного пугала его, и вызывала тревожное изумление своей неисчерпаемостью. Хотя Лэйми жил в Харе уже чуть больше года, он так и не смог понять её, даже приблизиться к этому, - каждый раз Симала являла ему новую грань своей сути, и казалась непознаваемой бездной, словно Вселенная.

Она и в самом деле была гораздо больше его, - хотя бы по массе событий, хранившихся в её памяти. Каждый из обитателей Хары в конце концов получал знания всех остальных - хотя использовать их было вовсе не просто.

Порой испуганный Лэйми решал, что истощил свой внутренний мир, рассказав ей всё, что только мог, - и каждый раз ошибался, но всё равно, несоизмеримость их жизненного опыта угнетала его. Симала, впрочем, не обращала на неё внимания. Она превосходила всех знакомых ему прежде девушек умом, всегда могла найти новую тему для общения, и от неё он узнал очень много. Чувственная любовь была для неё приятным перерывом в размышлениях, и она предавалась ей весьма увлеченно.