Они остановились, сбившись в кучку и настороженно осматриваясь. Вокруг никого не было, но Лэйми знал, что это не продлится долго. Здесь не было и тишины - шум волн, и непрестанный гул далеких обвалов казались отголосками бушующей грозы, - и настороженные уши не могли вовремя предупредить его об опасности.

Когда с востока донесся слабый ритмичный звук, он сначала принял его за слишком реальное воспоминание. Тогда, в детстве, он много раз слышал его, но быть не может, чтобы сейчас там шел...

- Поезд, - удивленно сказал Яваун. - Бежим туда!

3.

Ещё никогда Лэйми не приходилось так бегать. Воздух огнем палил грудь, в боку кололо, но всё же, он едва поспевал за Охэйо. Казалось, что всё это будет длиться бесконечно, но вскоре он уткнулся в проволочный забор, за которым зияла затопленная темнотой пропасть оврага. По его дну тек широкий, исходящий паром ручей, а над ним, по насыпной террасе узкоколейки, со стороны моря, - оттуда, где когда-то были пристани, - двигался поезд. Локомотив уже прошел, и под ними плыли уже последние вагоны, точнее, открытые платформы для контейнеров, на которые вполне можно было залезть.

Охэйо скорее взлетел, чем взобрался на забор и без рассуждений прыгнул вниз. Лэйми последовал за ним. Это было безумие... но выбора у них не оставалось.

Цепляясь за кусты, они покатились по крутому, заснеженному склону. Лэйми кувыркался, задыхаясь от тошноты, но теплая одежда и снег спасли его от ушибов. Он едва не вылетел под колеса, но, к счастью, перед насыпью с рельсами был широкий кювет. Выбравшись из него, он схватился за медленно ползущую платформу, и, поставив ногу на рессору, перевалился через борт. Охэйо протянул ему руку и помог подняться.

Они осмотрелись. С последней платформы к ним перебрались Наури и Лэйит. Остальных, кроме Явауна, нигде видно не было, и Лэйми вытянулся струной, осматриваясь и прислушиваясь.

Где-то наверху, за кромкой обрыва, хлопнул пистолетный выстрел, второй, потом всё заглушил пронзительный визг, вырвавшийся из нескольких нечеловеческих глоток, но не боли - в нем слышалось торжество. Сквозь него пробился другой крик, вроде бы женский, но тут же угас.

4.

Они сели на дно платформы, прижались друг к другу, часто дыша, и какое-то время молчали, оглушенные случившимся. Лэйми уже доводилось терять друзей - за Зеркалом, в Хониаре, - но ещё никогда ему не было так страшно. К тому же, он не мог решить, реальность ли это. Вдруг ему показалось, что сейчас он проснется дома, под Зеркалом, и окажется, что ничего этого не было, не было...

- Линалит упала, - сказал вдруг Яваун, глядя в сторону. - Чвэй и Виалана остановились, чтобы помочь ей.

- А почему же не ты? - спросил Охэйо.

- Когда я обернулся, метрах в тридцати за ними были ОНИ.

- Кто?

- Четвероруки. Эти... мешки. Они покрывали в прыжке шагов по десять.

- Много?

- Пять или шесть. Столько я успел заметить. Их наверняка было больше.

- Здорово иметь длинные ноги, правда?

Наури повернулся к нему.

- А ты бы не побежал?

- Если бы там была Лэйит, - нет. А ты?

Наури молча отвернулся. Лэйми вдруг с ужасом понял, что ему не жалко погибших - друзья были с ним, и ничего больше не имело значения. Никакого. Ему не нравилось чувствовать себя виноватым за то, что умер не он, но радость из-за того, что погиб кто-то другой казалась ему ещё более мерзкой. Оставалось лишь жалеть, что он не познакомился с другими обитателями дома, - может быть, тогда... но мысли о том, что они очень скоро могут стать следующими, занимали его гораздо больше.

Впереди показался высокий бетонный портал, втиснутый между крутыми склонами оврага. Поезд врезался в его закрытые ворота, и с раздирающим уши скрежетом снес их, въехав в широкий, просторный туннель. Вдоль путей в нем громоздилось какое-то заводское оборудование, в стороны отходили узкие, высокие коридоры с множеством дверей. Всё это заливал яркий зеленоватый свет длинных ламп.

Откуда-то спереди донесся металлический грохот. Поезд остановился так резко, что их швырнуло на пол. Едва стихли последние отзвуки удара, в подземелье воцарилась абсолютная тишина.

- Тут что-то не так, - тихо сказал Охэйо.

Они бесшумно спустились с платформы. Туннель был совершенно пуст. Наури хотел пройти вдоль состава вперед, но Охэйо увлек его в поперечный коридор и наудачу открыл одну из дверей.

Лэйми увидел просторную комнату, выдержанную в зеленовато-коричневых тонах. В ней ничего не было - кроме восьми или девяти Переродившихся, сбившихся в тесный кружок в её центре. Сначала он принял их за какие-то статуи, но они тут же повернулись к нему.

5.

Охэйо опомнился первым, - он повернулся и кинулся бежать, за ним, всего через миг, остальные. Вслед им полетело ритмичное уханье. Ноги у Переродившихся были кривые и короткие, но при беге они попеременно опирались то на них, то на свои длинные, до земли, руки, пальцы на которых были вдвое длиннее и толще человеческих. Двигались они неуклюже, но пугающе быстро. К счастью, Охэйо побежал не назад, а вперед - коридор кончался длинной лестницей, на которой эти руканоги отстали.

Миновав её, они попали в какие-то бесконечные лаборатории или мастерские - столы с приборами, застекленные до половины высоты перегородки - всё ярко освещённое, но пустое и безлюдное.

Лэйми понимал, что теперь самое главное - не попасть в тупик. Охэйо каким-то чудом угадывал нужные двери. Возможно, ему везло, возможно, его вел богатый опыт исследования зданий Хониара в их далеком детстве.

Миновав очередную дверь, они вдруг вылетели наружу, в узкую щель между двумя глухими стенами, очень высокими - между ними тлела узкая полоска неба. Прямо от двери вверх вела бетонная лестница, упираясь в дощатый забор с калиткой, запертой на висячий замок. Рядом с ней, справа, в стене была ещё одна дверь.

Поднимаясь по лестнице, Лэйми услышал яростный гул толпы. Его волосы едва не встали дыбом - это были глухие, какие-то глубоководные звуки. За забором шуршало, колыхалось живое море, закрывая падающий сквозь щели свет. Кто-то монотонно бил ногой в дверцу - она подпрыгивала на петлях, но пока держалась.

Боковая дверь, к счастью, оказалась незапертой. Короткая лестница за ней вела в ярко освещенную швейную мастерскую с настежь распахнутой дверью, из-за которой тоже доносился дикий шум. Выглянув в неё, Лэйми удивленно замер.

В длинной комнате-прихожей царил хаос. Здесь было, как ему показалось, несколько десятков человек. Большинство извивалось у гардеробных шкафчиков, натягивая верхнюю одежду, - вместе с ревом толпы с улицы втекал холод. Все окна в комнате были разбиты, возле каждого стояло двое или трое парней, стульями отбиваясь от лезущих внутрь огромных рук. Во входную дверь с грохотом били чем-то очень тяжелым, - Лэйми подошвами чувствовал, как вздрагивает пол. Удивленно приоткрыв рот, он видел, как из рук оборонявшихся вырывают стулья. Трещали выдираемые из проемов рамы.

У нескольких парней были трубы с железными шарами и страшненькие кастеты с лезвиями, как у небольшого топора, у двух - даже примитивные огнеметы. Они дали из них залп в окна, но на этом их заряд исчерпался.

Когда снаружи вспыхнуло пламя, гул толпы заглушил дикий, нечеловеческий вой... и Лэйми едва услышал, как с треском сорвало наружную дверь, - похоже, её пробили насквозь. Тут же ударили по стеклоблочной перегородке тамбура, и по всей комнате, как от взрыва, разлетелись осколки. В зазубренной дыре мелькнул исполинский кулак, и стекла полетели вновь.

Без слов все бросились в мастерскую. Когда её дверь заперли, через рваную брешь уже лезли воющие, тлеющие, дымящиеся, обугленные фигуры. Лэйми поразили жутко выпученные глаза, оскаленные зубы - это уже были не люди.

Тонкая филенчатая дверь не задержала бы тварей надолго. Люди кинулись в подвал. Лэйми с друзьями оказался где-то в начале их вереницы.