Лэйми подошел к проему, глядя внутрь. Напротив входа в стене было квадратное окно, перекрытое массивной стальной плитой, - в ней зияло жерло широкой трубы, ведущей куда-то в непроницаемый мрак. Справа темнела массивная литая дверь, закрытая, но не запертая, - она подалась, когда он уперся ногой в стену, и изо всех сил потянул за длинную вертикальную ручку.
Переступив через высокий порог, Лэйми шагнул в душный мрак, густой, как призрачно фосфоресцирующая жидкость. В нем мерцали мутно-фиолетовые овалы давным-давно перегоревших ртутных ламп, - они издавали назойливое жужжание, и он невольно дернулся, приняв их за глаза каких-то тварей. Почему эти лампы не сгорели совсем, и почему сюда до сих пор поступал ток?..
Он помотал головой, словно вытряхивая из неё эти бесполезные вопросы. Здесь пахло водой, ржавчиной и плесенью. От влажных стен ощутимо веяло холодом, и Лэйми поёжился. Он видел лишь смутное белое пятно, словно плавающее перед ним в темноте - светлокожее лицо Охэйо. Казалось, что головы у него нет, - черные волосы сливалась с царившим здесь мраком, - и Лэйми стало страшновато. Так вот и рождаются истории о привидениях...
Кто-то толкнул его сзади, - он по запаху узнал Лэйит, и в этот раз не испугался. Наури стоял сразу за ней, - они все невольно прижались друг к другу, напряженно вглядываясь во тьму.
Через минуту глаза Лэйми расширились, и смутные очертания подземелья выплыли из мрака. Выглядело оно непривлекательно, - стены и потолок обшиты огромными железными листами, шершавыми и ржавыми. Справа тянулся ряд глубоких округлых альковов, перемежавшихся с приоткрытыми дверями. Левая, наружная стена была глухой, лишь здесь, возле входа, в ней зияла пара прямоугольных проемов, ведущих к грузовым лифтам и лестнице. Это помещение было раза в два уже самого блока, и Лэйми понял, что монолитные стены занимают половину его объема, - внешняя толщиной метра в три с половиной, внутренняя тоньше, - всего каких-то метра полтора. Да, здесь очень боялись Башни...
- Куда дальше? - отрывисто спросил Наури. - Мы уже на самом дне.
- Нет, - Лэйми задумался, пытаясь вспомнить свои сны. Он уже видел в них это место, - но отрывочно и очень, очень, очень давно... - Где-то там, впереди, есть люк...
Охэйо медленно пошел вперед, бесшумный, как настоящий призрак, - он всегда лучше Лэйми ориентировался в темноте, и не уставал рассуждать о преимуществах больших глаз. Вдруг он остановился, присев на корточки, перед квадратным проемом в полу. Тяжеленная стальная крышка лежала рядом и, подойдя к нему, Лэйми увидел жерло круглой трубы, уходившей уже в совершенно непроницаемый мрак.
- Ты хочешь сказать, что нам нужно спускаться туда? - спросила подошедшая Лэйит. Её голос заметно дрожал.
- Точно, - Лэйми широко улыбнулся.
Лэйит покачала головой.
- Нет. Я не смогу. Если из Башни выходят такие жуткие твари, что вокруг неё пришлось построить настоящую крепость, лезть туда, наугад, - явно не лучшая идея.
- Тогда пойдем домой, - предложил Наури. - Мне тут не нравится. Тут страшно.
Охэйо подошел к ведущей вниз лестнице, задумчиво глядя на неё.
- Других мнений нет? Хорошо. Тогда...
Вздохнув для храбрости - или, может быть, от страха, - он нырнул во мрак. Оттуда тянуло ледяным сквозняком, и Лэйми представился целый лабиринт залитых чернотой коридоров, - совершенно некстати, так как Аннит уже исчез в этой дыре.
- Ты с ума сошел? - почему-то шепотом спросил Наури. - Что нам там делать? У нас даже фонарей нет.
- Там, внизу, между идемитными блоками, должны быть малые, постоянные Ворота, - сказал Лэйми. - Разве ты не слышишь?..
- Нет, - буркнул Охэйо. Его бледное лицо словно плавало в круге непроницаемой тьмы, и Лэйми вновь поёжился, - сцена была, как из кошмарного сна. Но, похоже, другого пути к Башне не было...
Аннит скользнул вниз, и его лицо исчезло. Сдерживая невольную дрожь, Лэйми последовал за ним, уже в совершенно непроницаемый мрак. Его босая нога наткнулась на что-то скользкое, отдернулась, - и в тот же миг он получил кулаком по икре.
- На голову наступать не надо, ладно? - прошипел Охэйо снизу. - У тебя ноги грязные.
- А чистыми можно? - ехидно спросил Лэйми.
- Не-а. Не торопись так. Если что, я вам скажу.
Лэйми замер на минуту. Охэйо спускался беззвучно, он слышал только редкий шорох ладоней и ног.
- Порядок. Спускайтесь, - его голос доносился глухо, словно из бездны, и Лэйми с трудом удержался от брани. Эта затея совсем ему не нравилась... но он сам её начал.
Когда он полез вниз, все волоски на теле встали дыбом, - снизу несло ледяной жутью, казалось, что там, в глубине, затаилось нечто, невыразимо страшное. Спускаться ему пришлось долго, - и с каждой ступенькой, казалось, становилось холоднее.
Внизу пахло мокрым бетоном и ржавчиной, воздух был промозглый и сырой, и мокрое тело Лэйми покрыл озноб. Лишь с одной стороны исходило слабое тепло. Протянув руку, он коснулся Охэйо. Тот испуганно вскрикнул, и эхо покатилось в темноту, отзываясь гаснущими переливами. Жар, исходивший от него, стал сильнее, - Аннит покраснел, стесняясь своего девчоночьего вопля. Но, едва его последние отголоски угасли, Лэйми навострил уши: откуда-то спереди доносился слабый гул, похожий на гул далекого поезда.
Они осторожно пошли к нему, невольно держась за руки и касаясь свободными ладонями стен. Лэйми тщательно ощупывал пространство впереди, прежде чем шагнуть, и пол тоже, - ему вовсе не хотелось удариться обо что-то или, того хуже, провалиться в очередной люк. Все его мускулы мелко дрожали, - отчасти от нервного напряжения, но по большей части от холода. Озноб стал таким сильным, что вызывал уже боль, босые ноги немели. Рука Охэйо в ладони была единственным источником тепла.
Вдруг он замер и резко обернулся назад. Лэйми обернулся вслед за ним... и с удивлением увидел, что сверху медленно спускается яркий фиолетовый луч толщиной в его палец и длиной в руку. За ним на расстоянии ладони двигался второй такой же луч. Зрелище было очень странное, - эти лучи ничего не освещали, словно их образ возникал прямо в глазу. Они прошли совсем рядом с ними и углубились в пол. Лэйми мгновенно опустился на колени и начал ощупывать его, искать какие-то отметины, однако напрасно: на бетоне не осталось никаких следов. Но стало почему-то страшно.
Какое-то время они стояли неподвижно, стараясь осознать случившееся. Вблизи пространственных Ворот - особенно закрытых так неплотно - могли происходить самые дикие вещи, и Лэйми решил, что идти дальше было бы чистым безумием. Вот только Охэйо пошел дальше, а бросить здесь друга он не мог.
Они замерли, налетев на поперечную стену, пошли вдоль неё, - и вдруг увидели справа слабый синеватый свет. Он мерцал в конце длинного туннеля с темными, влажно блестевшими стенами. Гул здесь был гораздо сильнее, тело уже вибрировало от него, а теперь Лэйми ощущал и движение воздуха, - он колебался, словно по нему шли волны, но ветер не дул ни вперед, ни назад. Сердце колотилось так, что он даже испугался, - такого с ним никогда не случалось...
С невыразимым ощущением панического восторга, - он словно наяву оказался во сне, - Лэйми медленно пошел вперед, по-прежнему не выпуская из руки ладонь Охэйо. Теперь, когда он видел пол, идти стало легче, и он удивленно приоткрыл рот, когда туннель вновь повернул направо.
Они вошли в круглое, высокое помещение. Из его литых бетонных стен выступали плоские торцы восьми идемитных блоков, словно отлитых из черного, блестящего стекла. Между ними, точно в центре зала, пылало веретено бешено вихрящегося сияния. Смутные, неясные картины сменялись в нем так быстро, что различить их он не мог, - но всё же, не мог и отвести от него глаз.
Веретено резко и неритмично пульсировало, - и казалось, что сама реальность колеблется вместе с ним. Гул заполнял воздух, каждая клеточка вибрировала от него, - и казалось, что всю его кожу покрыли тонким слоем упругой, неумолимо сжимавшейся резины. Дышать стало трудно, - казалось, он где-то глубоко под водой.
