Так они и дошли до кабинета интенданта в молчании, погружённые в свои мысли. У того же было довольно шумно: с дюжину людей запрашивали различное имущество, перетягивая на себя одеяло, — всем надо было сдать в срок свою работу. Кое-как Мисато пробилась до интенданта второго ранга и узнала от него неожиданную информацию.

       — Чего, Гото-сан? Он будет жить один? — недоумевала майор на весь кабинет. — Я думала, его поселят к отцу.

       — Таково распоряжение командования, — оправдывался мужчина, — я всего лишь подобрал наиболее подходящую комнату в общежитии Геофронта. Ему достаточно удобно будет добираться...

       — Наиболее подходящую? В Геофронте-то? Тут бараки, а не комнаты, — фыркнула женщина. — Так дело не пойдёт. Мальчик должен жить в нормальных условиях.

       — Всё нормально, Мисато-сан, — пролепетал Синдзи. — Я вполне могу самостоятельно жить.

       — Ты ещё не взрослый, чтобы жить самостоятельно, да ещё в таких условиях. Это неправильно, ты не какой-то там слесарь на найме. Гото-сан, мы ведь можем написать прошение, чтобы его подселили к отцу?

       — Конечно, можете, но вряд ли это на что-то повлияет...

       — Мисато-сан, мне уже шестнадцать лет, если вы не заметили. Я могу сам распоряжаться своей жизнью.

       — Тебе почти шестнадцать лет, начнём с этого.

       — Может, не стоит влезать в мою личную жизнь? — внезапно он вспылил.

       Но женщину это не остановило, и она решила наплевать на своё намерение не вмешиваться в чужую жизнь. Ведь речь идёт о большем, чем простой жилищный вопрос.

       — Так! — властно повысила она голос, что Синдзи аж вжал голову в плечи. — Похоже, кто-то тут по-хорошему не понимает. Ничего, я это быстро исправлю. Гото-сан, вы пока подберите обувь для Синдзи-куна, а то он так в тапочках и ходит. Прямо сейчас.

       Интендант перетянулся через стол. Удостоверившись, что Мисато говорит правду, он поглядел на смущённую улыбку юноши.

       — Ну, это можно. А вы куда, майор Кацураги?

       Но женщина отошла от них всего на несколько шагов.

       — Надо кое-кому позвонить и кое-что уладить, — подмигнула она и приложила мобильник к уху. Синдзи это насторожило.

       Собственно, интендант тоже прильнул к трубке служебного телефона, запрашивая обувь, которая подошла бы парню.

       — Рицко? — дозвонилась Кацураги до своей подруги. — Ты же сейчас у Фуюцки? Значит так, уговори его, чтобы Синдзи-куна на время поселили ко мне.

       У юноши глаза вылезли из орбит.

       — Ты вообще с ума сошла?! — послышался из телефона недовольный повышенный тон. — Как тебе вообще эта идея пришла?

       — Да не ори ты так... Потому что велик шанс, что к твоему мнению прислушаются больше, чем к моему... Да подумай сама, что ему иначе придётся жить одному, и как это скажется на синхронизации?.. Угу... Да, именно... Вот!.. Не волнуйся ты так, всё будет хорошо, я же взрослая женщина... Да не буду я к нему приставать...

       — Конечно не будешь! — Кацураги аж отдёрнула телефон от уха. — Откуда у тебя такие мысли в голове?!

       — В общем, я на тебя надеюсь, подруга! — И сразу отключила связь. — Когда же ты научишься понимать шутки...

       Синдзи не знал, радоваться, удивляться или возмущаться. Сейчас в нём смешались все чувства.

       — Что? — спросила майор.

       — Кто вам дал право распоряжаться моей жизнью? — юнец снова вскипал.

       — Приказ вышестоящего начальства, — нарочито зловеще произнесла она. —Знакомая фраза, а?

       Буквально остолбенев, её новый подопечный ничего не ответил. Что-то ему подсказывало, что лучше не спорить с этой женщиной, когда она всё уже решила. Не просто так ведь ей дали звание майора.

       — То-то же! — победным тоном заключила Кацураги.

       Через некоторое время Синдзи принесли армейские берцы. Ему подобная обувь никогда не нравилась, но сейчас выбирать не приходилось. Пока он примерял, интендант с майором решали финансовые вопросы, которые не особо волновали юношу. На удивление берцы оказались вполне удобными, хотя и очень тяжёлыми. Поэтому вышагивать путь назад до машины оказалось утомительно: ноги быстро устали. И Синдзи решил, что при первой же возможности купит кеды или кроссовки.

       Квартира Мисато, по её словам, находилась в пригороде Токио-3, поэтому снова пришлось проехаться на специальном поезде, который доставил двоих на поверхность.

       Солнце уже садилось за горную гряду с запада от города, но всё ещё пекло будь здоров. Синдзи уже и позабыл, какая жара нынче стоит в Японии. В Геофронте он даже не обратил внимания на комфортную комнатную температуру, а здесь, на поверхности, царил настоящий зной. А так как в машине отсутствовали стёкла и ехали они не очень быстро, то ни кондиционера, ни прохлаждающего ветра им не светило.

       — Я сейчас расплавлюсь. Хоть немножко дождичка полейте, о боги всевышние! — молила женщина.

       — Вы не производите впечатления верующего человека, Мисато-сан, — заметил юноша.

       — Что есть, то есть. Раньше верила, сейчас не очень.

       — И что же изменило ваше мнение? Работа в NERV?

       — Если бы, — протянула она и сразу перевела тему. — Кстати! Устроим сегодня пирушку?

       — В честь чего?

       — Конечно же, в честь твоего новоселья! И наконец-то со мной будет жить мужчина, одной левой победивший...

       — Вы же обещали доктору Акаги, что не будете ко мне приставать, — без тени иронии напомнил парень.

       — За-ну-да, — надула щёчки его собеседница. — Может, тебя лучше к Рицко поселить? Она уже давно отчаялась, завела себе двух котов. Будете как два сапога пара.

       — Что вы имеете в виду? — Синдзи искренне не понимал смысла сказанного.

       — Не бери в голову. Короче говоря, сначала заедем в магазин. У меня дома в холодильнике мышь повесилась. А потом заскочим в одно место.

       — Это куда?

       — Клё-во-е.

       Что-то говорило Синдзи, что Мисато не относилась к женщинам, которые любили готовить. Его опасения начали подтверждаться уже в магазине, когда она в тележку забрасывала различные полуфабрикаты, газировку, пиво, сладости и прочую дрянь. Он кое-как заставил её всё же взять нормальные продукты, но излишне не напирал.

       Жизнь — сложная штука. Синдзи старался это помнить и, главное, понимать. Но не всегда получалось, особенно в моменты, когда у него складывалось ощущение, что вот уже эта самая жизнь налаживается, и он напрочь начинал забывать об основополагающих вещах. Но жизнь — штука и вправду сложная и капризная, и она всегда напоминала об этом.

       — Значит, вы тоже переезжаете? — стоявшая перед ними в очереди женщина обратилась к своей подруге.

       — Конечно же. Никто не ожидал, что этот город станет полем боя двух монстров. Ты же знаешь, сколько людей пострадало. А если бы моего сына задело?

       — Понимаю. Ведь мой муж и нас тоже решил отослать в Киото к семье. Подальше от этой чехарды. Но сам, к сожалению, остаётся, из-за работы.

       Отчего-то Синдзи казалось, что он в этом виноват. И что именно он несёт бремя ответственности без своей на то воли. Но его уже увлекло мощным течением. Река юношу всецело поглотила, поэтому у него не оставалось другого выхода, кроме как подчиниться. Данные мысли окутывали так же медленно, но уверенно, как Alpine двигалась по серпантину, что обвивал гору, словно змея.

       В какой-то момент Кацураги сбросила скорость и выкатила на смотровую площадку, с которой открывался грандиозный вид на Токио-3. Они вышли из машины, чтобы полюбоваться дивным закатом. Внизу, в долине, располагался город, который оброс гигантскими высотками из различных монолитных металлоконструкций. Дома существенно отличались от обычных высотных зданий из стекла и бетона, будто были спроектированы, чтобы выдерживать прямые попадания из танковых пушек: стены словно ощетинились многослойной бронёй, которая готова в любой момент прикрыть собою относительно редкие и маленькие для таких высоток окна.