Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

       Синдзи в шоке плюхнулся на ближайший стул, стараясь понять, что сейчас произошло. Только-только он начал осознавать, какую боль причинил Мане. Она открылась ему, доверилась, хотела дать ему частичку своей теплоты, любви. А Синдзи буквально отверг её чувства.

       Юноша разрывался. Он не хотел причинять боль Отое, но причинил боль Мане.

       Синдзи выскочил из комнаты, чтобы попытаться найти Ману. Юноша хотел всё исправить, хотел объясниться. Утешить. Обнять.

       Поцеловать? Может быть.

       Сердце заколотилось ещё сильнее. Он пробежал по этажам, зовя её. В надежде, что всё ещё можно вернуть как было. Но в школе след Маны простыл.

       Он пошёл обратно в комнату кружка, всем сердцем желая, чтобы Мана оказалась там, вернувшаяся за своими вещами. Но надежды Синдзи рухнули, когда увидел пустую комнату и нетронутые вещи. Он снова плюхнулся на тот же стул и готов был зарыдать. Его трясло, как при ознобе, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.

       «Что же я наделал?»

       «Что же ты наделала?»

       Повторял и повторял он себе эти вопросы.

       «Есть ещё один вариант встретиться с Маной».

       Синдзи взял сумки и футляр со скрипкой, закрыл комнату на замок и медленно пошёл к учительской. Ему некуда было торопиться. А в голове он раз за разом прокручивал, как будет перед Маной извиняться, что ей говорить, что делать.

       Синдзи знал, где живёт Киришима, — южнее парка Камиоко. Туда минут двадцать быстрым шагом, но его путь занял не менее сорока, а значит, она убежала от него вот уже как чуть более часа назад. Юноша мог лишь догадываться, что чувствовала Мана весь этот час и какую боль ей приходилось переносить. Однако он был очень удивлён, когда её родители сказали, что сегодня дочь ещё не возвращалась из школы.

       «Возможно, она пошла выплакаться к одной из своих подруг».

       Оставив её вещи семейству Киришимы, парень не спеша потопал домой. Семья Маны долго выспрашивала его, что произошло. Но что он им мог сказать? «Она призналась мне, а я её отверг»? Так он их и оставил в неведении. Сказать правду он не мог, но и успокоить ложью — тоже.

       «Отоя меня убьёт».

       Синдзи был полностью опустошён. Чем больше времени проходило, тем меньше у него оставалось желания показаться на глаза Мане. Теперь ко всем чувствам добавился стыд за свой поступок. Стыд за её поступок, ибо он недоумевал. Не понимал, зачем она так поступила. Неужели она его и вправду любила? Сегодня она заявила, что любит обоих братьев. И сделала выбор в пользу Синдзи. Почему? Неужели он был чем-то лучше Отои? Или же из-за жалости? Ведь его брат не имел проблем с общением с противоположным полом и пользовался успехом у девушек. В некотором смысле.

       Юноша знал, что от проблемы не убежать — рано или поздно её придётся решать, если он хочет сохранить дружеские отношения с Маной. И это, скорее всего, произойдёт прямо завтра. Максимум послезавтра.

       Небо уже налилось красным, когда он дошёл до своего дома. Весь этот путь ему показался бесконечным. Желудок неистово просил пищи. Голова гудела, бил озноб.

       Открыв дверь, он решил, что дома никого нет. Об этом свидетельствовал пустой гараж. А висевшая на холодильнике записка, что хозяева дома вернутся не ранее девяти вечера, подтвердила предположение. Синдзи знал, что Яори наверняка заблаговременно оставила ужин в холодильнике. А если что, он и сам вполне неплохо готовит.

       Живот снова заурчал, прося еды.

       Но почти сразу до Синдзи донеслись тихие всхлипывания со второго этажа. В коридоре он приметил обувь Маны. Синдзи машинально ударил себя по лбу — логично, что она побежала к Отое искать утешения. Юноша даже вздохнул с облегчением, что не самому придётся всё объяснять брату, ибо тот мог просто не поверить ему. А потом заживо закопать.

       Синдзи не решился выдать своё присутствие и медленно, почти на цыпочках поднялся на второй этаж. Он боялся застать Ману заплаканной, юноша её такой никогда не видел. Но что-то ему говорило — на этот раз ему нельзя убегать.

       По мере приближения к комнате Отои он расслышал не только всхлипывания. Кое-что ещё. Прильнув к приоткрытой двери и заглянув одним глазком, он чуть не свалился от неподдельного шока. Синдзи не ошибся в том, что Мана всхлипывала, но она ещё и постанывала в крепких объятиях Отои. Синдзи отчаянно пытался убедить себя, что девушка просто уселась на колени брата и крепко обняла его в поисках утешения, а всё остальное — плод воображения. Но нет, полуголые и поглощённые нежной страстью, они не давали ему никаких шансов увернуться от осознания увиденного. Синдзи так и стоял оцепенев, наблюдая за сценой, которая рушила весь его мир.

       Вид небольшого количества крови на простынях привёл юношу в чувство. Только сейчас он заметил, что и сам возбуждён и жадно разглядывает, как брат «утешает» его лучшую подругу. Глаза вцепились в обнажённое извивающееся тело Киришимы.

       Ему стало мерзко. Противно. В первую очередь от себя. С онемевшим лицом он развернулся и пошёл в свою комнату, совсем не заботясь о скрытности. Там он вытряс всё из школьной сумки и методично, словно в трансе, стал закидывать в неё все необходимые вещи, будто собрался в далёкий поход. Из заначки достал все карманные деньги, которые у него копились долгое время. Машинально положил плеер. Взгляд юноши остановился на письме. Он не успел решить, брать или не брать приглашение от отца, как парня словно вернули к реальности, когда за стеной послышалось топанье и разговоры.

       «Времени нет».

       Теперь его накрывали ярость и ощущение предательства. Он всего лишь отказал в поцелуе. Ничего более. А его в ответ жестоко предали.

       Кто-то бы сказал, что это воздаяние за содеянное. Но Синдзи так не считал. Он не сделал ничего настолько дурного, чтобы заслужить такое предательство от них обоих. Ревность раздирала его. Только сейчас он понял насколько ему была дорога Мана, что на деле оказался не готовым отдать её даже собственному брату.

       Парень схватил письмо, вылетел из своей комнаты. Хотел побежать на кухню, но его перехватил около лестницы Отоя, который был только в шортах, надетых наспех.

       — Синдзи, постой! — схватил его брат. — Дай я тебе все объясню!

       Но он не хотел слушать никаких объяснений. Он вообще не хотел что-либо слушать и стал вырываться. Впрочем, Синдзи не отличался физической силой, и тем более он не был ровней питчеру. Его наполненный злостью и болью взгляд остановился на вышедшей из комнаты Мане. На ней была лишь школьная рубашка, а ниже пояса девушка оказалась совсем голой, но это её никак не заботило. Словно она уже давно была готова обнажиться перед двумя братьями. На её гладких ножках Синдзи заметил следы крови и сразу вспомнил, как Мана извивалась над кузеном, теряя невинность. Это ещё сильнее разозлило Синдзи, и он стал вырываться с новой силой.

       — Хватит! — вскрикнула девушка со слезами на глазах. — Только не деритесь, прошу вас!

       Поздно. Синдзи не заметил, как направил кулак в лицо Отои, чтобы наконец-то вырваться. Но рефлексы бейсболиста не подвели, и он удачно увернулся. Затем, схватив Синдзи обеими руками, повалил того на лестницу. Каким-то чудом они не покатились вниз. Отоя что-то кричал брату — мол, они все допустили ошибку, и Синдзи в том числе, но юноша не желал слушать. Он и так знал, что в какой-то мере виноват, убежав от проблемы. Но он хотел как лучше для Отои, для Маны. И не заслужил такого предательства с их стороны. Не заслужил такой боли. Не заслужил этой жгучей ревности.

       В борьбу вмешалась Мана, которая искренне хотела расцепить братьев. Она очень сильно жалела о своих словах утром. Борьба двух братьев, её друзей, парней, которых она, быть может, в равной степени любила, не была весёлой или интересной.

       — Это я виновата! — кричала девушка сквозь слёзы, вмешавшись в общую свалку. — Я во всём виновата!

10
{"b":"556671","o":1}