Можно спрятать в нескольких системах корабли с замороженной спермой и яйцеклетками, с кристаллодышами нового Матрикомпа и архивами, передать добровольцам их координаты… вот только были опасения, что некоторые жадные личности доберутся до них раньше, чем законные наследники.

Реальной целью операции было совсем не спасение вида (чихать Хан на него хотел), а возвращение в реальный мир одной конкретной личности…

Вообще после освобождения из Фантомной Зоны человек чаще всего бывает несколько неадекватен. И все психологи сходятся на том, что ему нужно пройти пару месяцев, а то и лет реабилитации, прежде чем он сможет снова стать нормальным криптонским гражданином.

Но Джакс-Ур определённо был выдающимся умом не только в смысле его научных достижений. Уже через пару часов после выхода из портала он заявил, что вполне готов к повторному заседанию суда. И обследовавшая его Ро-Зар подтвердила — пациент вполне вменяем и контролирует себя. Ну, в той степени, в какой Джакс-Ура вообще можно было назвать вменяемым. Сверхэнергичный, абсолютно бесцеремонный, желчный — он вполне соответствовал типажу «безумного учёного» — и никак не вписывался в традиционный криптонский социум, где почиталась сдержанность и терпимость. К счастью, он был при этом ещё и довольно молчалив — единственное, что позволяло окружающим его как-то терпеть. Но если обстоятельства всё же вынуждали его открыть рот… Доставалось всем — Джакс-Ур не признавал авторитетов и одинаково хамил как собственным ассистентам, так и главе Совета. Хан подозревал, что когда он разрушил Вегтор, многие наконец вздохнули с облегчением — появился законный обоснованный повод послать его подальше.

— Вот что, граждане судьи, — заявил лопоухий разрушитель планет, едва появившись на пороге. — Давайте не будем тратить время на эту клоунаду с выяснением, кто чего заслуживает — мы не в артистической гильдии. Если бы вы вытащили меня просто в связи с закрытием Фантомной зоны — переприговорили бы заочно и сунули в какую-нибудь дыру в Кипящем Море, чтобы глаза не мозолил. Раз вы занимаетесь мной лично, значит я вам зачем-то нужен. Говорите, для чего. Если не в курсе — зовите того типа в Совете, который это заказал.

— Заказал я, — усмехнулся Хан, появляясь на свободном постаменте в виде голографической проекции. — Верно, Ур — вы нам нужны. Как крупнейший на Криптоне специалист по гравитации, физике высоких энергий и многомерности.

— По многомерности — не первый, — поправил гордый, но честный Джакс-Ур. — Джор-Эл превосходил меня на голову ещё в день ареста, а как он продвинулся сейчас — и представить боюсь. Смотрю, вы сделали неплохую карьеру, Зод?

— Увы, превосходил — верное слово. Джор-Эл мёртв, а достойных наследников в науке у него не осталось. Приходится обращаться ко второму специалисту, ставшему первым. Вас ждёт много сюрпризов — за время вашего отсутствия Криптон очень сильно изменился — включая и меня. Что вы можете сказать вот об этих показаниях приборов? — Хан вывел на голографический экран последние записи уничтоженных кораблей Сапфирового Флота.

— А что тут можно сказать? Типичная картина испарения чёрной дыры, массой около двухсот тонн на момент начала записи. Судя по отвратительному качеству картинки — её снимали сенсоры военного образца, а значит, это не эксперимент, а применение дыры в качестве оружия. На полигоне или в настоящей войне — сказать не могу, нужно больше данных.

— Ясно. Исполнители, снимите с подсудимого блокирующее поле. Добро пожаловать в команду, Джакс-Ур.

— Это всё, что у нас есть на данный момент. Мы предполагаем, что они разделят оставшиеся силы. Предположим, у них была группировка в сто кораблей на Бахаке. Это условное число — могло быть и двести, и тысяча. Но точно не ровно шестьдесят четыре — это было бы слишком большим совпадением. Раз они смогли выделить по одному охотнику на каждый наш корабль, значит у них было там больше сил. Допустим, сто. Тогда сейчас должно остаться тридцать шесть. Часть из них пойдёт добивать Малый Сапфировый Флот и батариан. Свидетелей остаться не должно — об этом они заботятся очень серьёзно…

— Как-то глупо звучит это требование, когда у противника есть ансибль.

— Вопрос в том, кто на этот ансибль смотрит. Если уничтожить разведывательный флот, а они всё ещё достаточно сильны, чтобы это сделать… каково доверие к военным преступникам, слова которых пересказывают пираты и работорговцы… Особенно, если у Жнецов есть агенты в Гегемонии и на Цитадели — тогда такие рассказы можно сделать абсолютно недостоверными. Предварительно заткнув рот главным свидетелям, конечно.

— То есть нам…

— Да. Вы доказали, что они уничтожили два десятка наших кораблей искусственными чёрными дырами. Мне нужно срочно знать, что мы сможем противопоставить, если подобное оружие будет использовано против планеты.

— Так. Я вас правильно понял, Дру-Зод? Вы хотите, чтобы я за сутки или меньше разработал защиту от бомбардировщиков, которые мгновенно переходят на сверхсвет и сходят с него, а в качестве бомб используют микросингулярности?

— ЗАЩИТОЙ буду заниматься я, это моя специальность. От вас мне нужны хотя бы общие физические принципы. Идеи. Теории. Как превратить эти теории в работающее оружие — будут думать уже другие. Или, если хотите, можем сыграть в мозговой штурм в формате идиотского мяча.

— Это как? — настороженно прищурился Джакс-Ур.

— Я выдвигаю идиотские идеи и кидаю их, как мяч, вам. Вы быстро оцениваете, насколько они вообще реальны с точки зрения физики. Если хоть что-то осмысленное в них есть — перепасовываете мяч обратно мне, и я уже думаю, как превратить эти цифры в тактику и стратегию. Если оно хоть немного осуществимо — перекидываем рабочей гильдии. Чтобы ускорить процесс, вы отвечать на вопросы будете не один, а в виде двух десятков голограмм.

— А вы-то почему не распараллелитесь, Дру-Зод? Я же вижу по вашим глазам, что уже несколько суток не спите…

— Мне пока нельзя. Не волнуйтесь, идиотских идей у меня на двадцать гениев хватит, это я могу генерировать в избытке.

— Хорошо. Но прежде, чем вы начнёте их генерировать, я хочу вам кое-что рассказать, Дру-Зод.

Он ошибся в двух мелочах.

Во-первых, кораблей на Бахаке у Жнецов было не двести, но и не сто. Они любили двоичные числа не меньше, чем сам Хан, так что полное подразделение у них состояло из 128 кораблей. На подходе он уничтожил ровно половину.

Во-вторых, все 64 звездолёта-каракатицы атаковали именно Криптон. На Бахаке не осталось никого. Логично, если подумать. Именно на Криптоне сидит оператор Малого Флота. Так что если уничтожить центр управления, зачистить потом оставшиеся беспилотные корабли будет гораздо проще. А уж более ограниченные в манёвре и совершенно беззащитные после срыва ядер батарианцы и подавно никуда не убегут.

Впрочем, они кое-чему всё же научились с прошлой встречи. И поставили осторожность выше внезапности. 32 монстра остались возле Ретранслятора, 30 — «варпнули» в разные концы системы Рао, и лишь два были отправлен нанести пробный удар по планете. Разумеется, у большого флота при одновременной атаке больше возможностей прорвать сопротивление… но сначала требовалось выяснить, есть ли это сопротивление вообще, могут ли криптонцы хоть что-то противопоставить такому противнику.

Планете размером с Землю хватило бы одного прохода этой парочки, чтобы полностью «спечься». Криптону, возможно, понадобится больше — десяток проходов, по одной чёрной дыре на каждый город. Ну и ещё полсотни ударов так — чисто для перестраховки, чтобы гарантировано перемолоть и прожарить всю поверхность, не оставив ни единого пригодного для жизни квадратного сантиметра.

Хан не мог допустить даже одного удара.

С виду вспышки были совершенно не страшными, даже какими-то игрушечными. Полыхнула яркая точка и пропала. Основная часть энергии выделялась в спектре жёсткого гамма-излучения, невидимого глазу. Здесь не было даже оболочки бомбы, которая могла бы испариться и образовать хоть маленький огненный шар. Идеальный случай точечного сверхмощного взрыва в вакууме.