— А если налево пойти?

— Если налево, то на перекресток выйдем. Прямо — лестница в камне вырублена. Вот по ней и можно, наверно, в верхние пещеры подняться. Около нее двое, за мешками с песком и камнями. Это в самом низу, а что дальше — честно скажу: не знаю. Вправо от перекрестка — пещеры для бойцов. Нары, тюфяки, одеяла — короче, чтобы спать. Туда, если надо, тысячу человек спрятать можно. Там же кухня есть, склад продуктов, оружейка, туалет. Но сейчас большая часть людей Гуль-Ахмада в кишлаке живет. Начнут бомбить — сюда уйдут. А пока здесь только караул — тридцать человек, не больше. Кто не сторожит, тоже в тех пещерах отдыхают.

— Уже проще, — сказал Механик. — На тысячу у меня патронов не хватит…

— Не бубни! — проворчал Болт раздраженно. — Дальше, Доврон! А влево от перекрестка что?

— Там как раз зинданы находятся, и их бойцы сторожат. Днем одного оставляют, а ночью — двух. Все, командор, что знал — рассказал.

— Спасибо и на этом. Богдан, все по-прежнему?

— Так точно.

— Продолжай контролировать. Сдается мне, что скоро тут патруль появится.

— Догадываюсь. Какие будут указания? Спать уложить, как в Маламбе?

Таран сразу припомнил летнюю командировку в Африку, когда Богдан с помощью ГВЭПа усыпил карвальевских часовых.

— Нет, — помотал головой Болт, — это не подойдет. Там все логично было: ребята сидели-сидели в укрытии — и заснули. А если эти посреди коридора заснут и на них через час наткнутся — шухер поднимется. Имитацию можешь поставить?

— Могу, конечно, только кем прикинуться? Навряд ли они не всполошатся, если тут небольшое стадо баранов появится?

Доврон посмотрел на Богдана непонимающими глазами, но справляться, свихнулся товарищ или нет, почему-то не стал.

— А сделать так, чтоб нас вообще не увидели, можешь?

— Могу. Только если они на нас случайно наступят — могут быть проблемы.

— Попробуем уступать дорогу, — сказал Механик, подмигнув Доврону, который опять ни хрена не понял.

— Так, — объявил Болт. — Сейчас начнем работать. Порядок движения прежний: Механик, Валет, Таран, Доврон, я, Ваня, Богдан…

— Вижу патруль, — перебил оператор. — Идут трое, по коридору, справа налево.

— В караулку возвращаются, стало быть? — Болт вопросительно поглядел на Доврона.

— Конечно. Караулка там, где пещеры. Сейчас вернутся, лягут спать, а через час другие в обход пойдут.

— Отлично, — произнес Механик, — вот вам и все проблемы. Пропустим их, и будет у нас в запасе час с хвостиком.

— Есть резон, — кивнул Болт. — Если им водички попить не захочется.

— Не захочется, — возразил Доврон. — Эту воду так просто не пьют. Видел ведь, какая грязная? Тиф можно поймать, даже холеру. Вода с полей обратно в кяриз идет, а там много всякой дряни. Каждое утро цистерну воды пожарной мотопомпой накачивают. Шлангами, через японские фильтры какие-то, Гуль-Ахмад их в Пакистане купил. Накачают — шланги и помпу обратно уносят. Воду потом еще кипятят, у них на кухне титан есть большой, литров на двести, еще советский, кажется. Шорву варят, чай, конечно. Каждый боец фляжку зеленого чая носит, зачем им сюда заходить?

— Патруль подходит к углу, — предупредил Богдан.

— Не дышать! — прошипел Болт. — Уже шаги слышно!

Стало так тихо, что даже через журчание воды в кяризе звук шагов действительно хорошо различался. И это при том, что бойцы не в кирзачах топали, а в мягких кроссовках или чарыках.

Богдан, не отрываясь, смотрел в тубус ГВЭПа, контролировал. Минуты текли жуть как медленно. Шаги прошлепали мимо и стали удаляться.

— Ушли! — доложил Богдан.

— Механик — вперед! — прошипел Болт. — Валет — приготовиться…

Механик, вместо того чтоб немедленно выполнить приказ, сначала осторожно пошатал дверцу и убедился, что она не будет слишком громко скрипеть. После этого решительно распахнул, и все увидели узкий — меньше метра шириной, сводчатый ход, освещенный двумя тусклыми лампочками. Только при открытой двери стало слышно отдаленное урчание дизель-генератора.

— Нормально! — сказал Еремин. — Придерживайте дверь, чтоб не хлопала.

Валет придержал дверцу, и Механик с автоматом на изготовку выскользнул из кяриза.

— Два шага дистанция! Валет — пошел! Механик, у большого коридора — притормози.

Юрка команды не ждал, выскочил следом за Валетом. Постепенно все оказались в узком коридорчике, и Богдан аккуратно, не брякнув, закрыл за собой дверцу. На ступенях у воды остались дыхательный аппарат и обе лодки с «якорем»-каменюкой. Бухту веревки, крючья, молоток решили покамест не бросать. Кто знает, куда здешние дорожки заведут…

Пол хода, в который вместе с остальными попал Таран, был шероховатый, неровный, но ни щебенки, ни больших камней на нем не валялось и под ногами ничего не хрустело и не грюкало. Пыли тоже не просматривалось, видать, сюда, внутрь горы, «афганец» не дотягивался. Но все же шагали осторожно, стараясь особо не топать. По низкому — метра два, не больше! — потолку тянулся тонкий черный кабель, от которого питались лампочки, там тоже следы кирок отпечатались. Похоже, здесь прежде был какой-то естественный, довольно извилистый проход, который чуть-чуть подровняли и малость расширили.

Как и договаривались, Механик, подобравшись к выходу в большой коридор, остановился. Богдан повертел ГВЭПом, тихо доложил:

— Патруль дошел до перекрестка, свернул направо. Впереди и сзади все чисто.

— Пошли! — велел Болт. — Механик — по левой стене, Валет — по правой, остальные соответственно. Ваня, пойдешь замыкающим! Прикрывай Богдана сзади!

Механик, а за ним и все прочие очутились в большом коридоре. Собственно, не такой уж он был и большой, если не брать в расчет длину. Конечно, потолок тут, наверно, на полметра повыше, а ширина на метр побольше, но в общем и целом разница невелика. Тут тоже воспользовались тем, что соорудила природа, только, опять же, немного подровняли и подчистили. Кроме того, тут по потолку тянулся толстый кабель, от которого было подведено ответвление в узкий ход, ведущий к кяризу.

— Богдаша, не проворонь! — прямо-таки умоляющим тоном прошипел Болт.

— Все чисто до самого перекрестка, — успокоил оператор. — Можно и побыстрее двигаться… От лестницы нас не увидят. Из боковых штреков — тоже. Может, бегом?

— Отставить! Топоту наделаем! — возразил Болт. — Тише едешь — дальше будешь…

Ощетинившись стволами и стараясь помягче ставить ноги, в том же темпе добрались до перекрестка и остановились в паре метров от входов в боковые ответвления.

Тут запахло жилым духом. Сквознячок из правого штрека вытягивал довольно тугую смесь ароматов топленого бараньего жира, мужицкого пота, прелой овчины и солдатского нужника. Какого-нибудь коренного европейца (то есть не араба, не африканца и не обитателя бывшей соцстраны!) наверняка уже вывернуло бы наизнанку. А слева, с той стороны, где находились зинданы, еще крепче пованивало. Тухлятиной какой-то несло и крысами, кажется.

— Как обстановка, Богдаша? — шепотом спросил Болт.

— Справа, в двадцати метрах по штреку — караулка. Один бодрствует, и человек пятнадцать храпака задают. Слева, у зинданов, — оба не спят. Два зиндана пустые, в одном двое сидят, в остальных — по трое.

— Восемь, стало быть, — наскоро прикинул «командор». — А может, ты ошибся, Доврон Латифыч? Если охраны было семь человек, то кто восьмой? Может, Абу Рустем?

— Сейчас перейду в режим «П», уточним… — кивнул Богдан. — Дело житейское…

Переключил что-то на ГВЭПе и прильнул к тубусу.

— Всем внимательней! — прошипел Болт. — На этом режиме ГВЭП Абу Рустема ищет, а все остальное — не контролирует. Слушать ушами!

Таран припомнил, как в прошлом году коллега Богдана, Глеб, разыскивал на Хайди Полину и брал пеленги через многометровую толщу подземных горизонтов. Так что ничего удивительного вроде бы не было, но все-таки очень загадочная машинка этот самый ГВЭП! Сквозь стены человека видит… Доврон вообще балдеет, но виду не подает. Восточная сдержанность! Опять же, Доврон — сын и наследник важного человека Латифа. Пусть, так сказать, «межколхозного масштаба», но солидного, с международными связями. Надо марку держать, а не охать и ахать, как простой дехканин.