Сегодня ее охранял сам Рюю. Наруто уже не раз говорила, что ей не нужна охрана. Капитан ее отряда задумчиво кивал, безропотно соглашался и все равно делал по-своему. Пришлось смириться.

- Почти, - кивнула Наруто. - У Саске пробудился шаринган, ему нужны тренировки. И тут я ничем не могу ему помочь.

Мужчина задумался. Глава клана всегда находила время для тренировок с братом. Она натаскивала его строже и жестче, чем в Академии. Но она понятия не имела о клановом додзюцу, как с ним работать.

- Ладно, - вздохнула девушка, потерла пальцами переносицу. Только с Рюю она позволяла себе такие минутные слабости, зная, что преданный воин ни о чем не проговорится. - Придется пинать Хатаке Какаши.

- У него пересаженный шаринган, всеми возможностями он не владеет, - возразил шиноби.

- Знаю, но для начала подойдет. А там попробуем найти что-то в клановом архиве.

Они как раз подошли к дому. Наруто улыбнулась мужчине.

- Можете идти, Рюю-сан. Спасибо за работу.

- До свидания, Наруто-сама.

Девушка кивнула, вошла в дом. Наконец-то она разобралась со всеми бумагами, поставив их на поток. Теперь можно не волноваться о взрывах корреспонденции и больше времени отвести на занятия с Саске.

На столе ее ждал странный, незнакомый свиток. Девушка напряглась. Пробраться сквозь ее барьер, установленный на дом, могло определенное количество людей. Она осторожно подошла к столу и подняла воронье перо, лежащее поверх свитка.

Этот определенно мог. Несмотря ни на что, своему мужу Наруто оставила доступ в клан.

Свиток контракта с воронами. Наруто увидела подпись мужа, стоящую в последнем окошке. Вот оно что. Нет, конечно, она знала о его призыве, но как-то не подумала, что тоже может подписать договор с воронами, чтобы иметь средство связи с Итачи.

Дело пары минут. Капля крови и фуин. И перед Наруто уже сидит крупный ворон с алыми глазами и седыми крыльями. Энергии девушка не пожалела.

Ворон хрипло каркнул, девушка угостила его печеньем и погладила глянцевые перья. В отличие от остальных призывов, говорить умели только старшие, самые крупные вороны. Старейшины их мира. Те же жабы болтали без умолку, независимо от размеров. А еще вороны были отличными шпионами, разведчиками. И курьерами.

Птица перебралась к девушке на колени, подставляясь под руку.

Наруто прикрыла глаза. Теперь обязательно все будет хорошо. И они вернут Итачи в Деревню.

6

В призывном мире воронов царили вечные сумерки. Тяжелое, свинцовое небо нависало над головой, редко по нему тянулись стальные облака. Из темневшей земли уродливыми лапами вырастали деревья с голыми ветвями. Ни единого листика, ни одного проблеска зеленого. И разносился повсюду тоскливый крик сидящих на ветвях воронов.

Единственной яркой краской являлась здесь невысокая блондинка в синем костюме и с длинной косой.

Мир воронов располагался не так далеко, как, например, Жабий мир. Но в отличие от тех же жаб, птицы не пускали сюда каждого. Вернее, не подчинялись безоговорочно каждому подписавшему контракт. Только тому, кто сможет вынести тяжесть предзнаменований, что несут они на своих крыльях.

Не самое лучшее место для романтических свиданий, но другого варианта у Учиха не было.

Наруто поежилась от общей мрачности царящей здесь атмосферы, угнетающей, давящей на чувства, играющей на нервах, как на струнах. Здесь все говорило о возможной близкой смерти.

Свинцовый мир Цукиеми.

Теплые руки накрыли ее плечи, Наруто с немым облегчением прижалась к сзади стоящему мужчине. И все сомнения, тревоги сразу же отпустили ее, как бывало всякий раз, когда она встречалась с Итачи.

Они выбрали это место для встреч, чтобы никто не мог их подслушать. Каждый раз, когда у Итачи возникал перерыв в заданиях группировки Акацуки, он посылал коротенькую весточку жене. И та сразу же перемещалась к воронам. Так как мир был гораздо ближе, нежели остальные, временной разрыв составлял не так уж и много. Но Итачи на всякий случай всегда оставлял снаружи одну из своих птиц, чтобы та позвала его в случае необходимости.

Наруто развернулась, оглядела своего мужа. За прошедшие четыре года Итачи вытянулся, стал намного выше, шире в плечах. Он превратился в настоящего мужчину, бойца. А в глазах - стылая вода, холодность и пустота. Он привык никому не доверять, привык постоянно быть настороже, и девушке становилось от этого больно.

В нем все меньше оставалось ее Итачи. Но если так нужно, чтобы он выжил, чтобы уцелел, она согласна. Она научится любить того, другого Итачи, которым он постепенно становится.

- Не надо, - Итачи провел по ее щеке кончиками пальцев. - Не нужно смотреть на меня с такой болью.

Наруто подалась вперед, потерлась щекой о его ладонь, мозолистую, жестковатую от постоянной работы с оружием. Но по-прежнему изящную, аристократически бледную.

- Иногда я ненавижу Деревню, - с горечью произнесла она. - За то, что они заставили тебя пережить.

- Мы сами сделали свой выбор, - тихо проговорил Итачи. - Не думай сейчас об этом, Нару.

Муж прижал ее к себе, поцеловал. Крепко, сильно, как не позволял себе делать в Конохе. Как будто старался выпить до дна, полностью поглотить и спрятать ее в себе. И Наруто была согласна раствориться в своем мужчине, потому что с каждым днем, несмотря на разлуку, привязывалась к нему все сильнее. Тосковала по нему все сильнее.

Начинала его любить.

- Я был прав, - хмыкнул Учиха. - К двадцати годам мы и до детей доберемся.

Он улыбнулся, и Наруто просияла: ее Итачи жив, сохранился, пусть и только для нее.

- У меня уже есть один ребенок, - фыркнула она.

Итачи сжал ее руку, и они пошли дальше, прогулочным шагом направляясь вдоль берега здешнего моря, серого, мрачного, как и все вокруг.

- Как там Саске?

- Сегодня у него экзамены в Академии, а завтра состоится распределение по командам, - улыбнулась Наруто. - Он умничка, и ваши с Шисуи письма с техниками шарингана очень нам помогли. Он уже знает, что делать с двумя запятыми.

Итачи кивнул, перебирая тонкие пальчики жены. Здесь на нем не было ненавистного плаща с красными облаками, и Наруто могла вдосталь налюбоваться его фигурой, запомнить каждую черточку. Прижаться к теплому, сильному плечу и даже на миг прикрыть глаза, полностью доверяя своему супругу.

- Как дела у Шисуи? - спросила она, глядя вперед, на грозовую тучу, что разрасталась на горизонте. Море начинало волноваться, бушевать. Подобные штормы здесь проходили редко, но всегда ужасающе мощно.