- Ну, тебе мерещится, что у него нет к тебе никаких чувств. А ему то же самое кажется про тебя.

Когда мы с Дафни разговариваем, ее выкладки звучат очень логично. Все вроде как наполняется смыслом. К тому же, она ведь, как профессионал, разбирается в человеческой психологии, значит, ее суждениям можно доверять. И в то же время с тех пор, как я с Брайаном, она слишком часто говорила то, что я просто хотел услышать. Раньше она все мои отношения препарировала так, что их оставалось только похоронить. Зато за Брайана всегда стоит горой.

К несчастью эффект от этих разговоров длится ровно до минуты нашего расставания. А потом я встречаюсь с Брайаном – и ее объяснения сразу кажутся сраным дерьмом. Он все время держит дистанцию. Любое проявление чувств с моей стороны, вербальное или физическое, ведет к тому, что он сбегает и трахается где-то ночь напролет. Считаю ли я там его шлюхой или нет, большую часть времени он именно так себя со мной и ведет. Будто бы я обязан просто предоставлять ему секс всякий раз, как ему захочется. А мне трудно даже сделать первый шаг. Ведь, как по мне, секс должен начинаться с ласки или хотя бы с поцелуя. А ему достаточно заявить - - «хочу тебя трахнуть». В лучшем случае он хотя бы формулирует это как вопрос.

Теперь он бывает в лофте раз пять в неделю. Но большую часть времени он здесь просто учится. Я прихожу, а он сидит за обеденным столом, весь обложившись учебниками и тетрадями, и на мое приветствие лишь бурчит что-то в ответ. Я тогда просто переодеваюсь и стараюсь найти себе какое-нибудь негромкое занятие. Впрочем, я вообще-то всегда именно так вечера и проводил. Если он объявляет, что голоден, я готовлю ужин или заказываю что-нибудь по телефону.

Иногда он приходит вместе с Майклом. В такие дни никакой учебы нет, они снова опустошают мои запасы и весь вечер смотрят телевизор.

Поначалу мне трудно было найти с Майклом общий язык. Он гораздо больше Брайана похож на нормального подростка. Капризный, инфантильный, незрелый… На моей территории он держится со мной вежливо, но в «Вуди» или «Вавилоне» все еще огрызается.

В один из вечеров мы вдруг заговариваем о комиксах. В тот день Майкл принес с собой «Капитана Астро» - комикс, которого я никогда раньше не видел. Оказывается, его перестали выпускать пару лет назад. Поначалу меня больше всего интересует графика, но, просмотрев пару страниц, я объявляю, что герой этих историй определенно гей. Майкла это страшно впечатляет. Оживившись, он признается, что всегда мечтал создать собственный гей-комикс. А я в ответ заявляю, что с детства хотел стать иллюстратором или аниматором. Вот так у нас с ним впервые появляется тема для разговора.

Майкл делится со мной своими идеями, и я прямо-таки заинтригован. Мы обсуждаем кое-что, я даже делаю пару зарисовок. Но все это продолжается только два дня, а потом Майкл две недели в лофте не появляется. Брайан говорит, ему нужно учиться, а Майкл только мешает. Но, по-моему, в эти две недели он вообще не учится, а только безостановочно меня трахает. Впрочем, это не так уж необычно. Мы в любом случае всякий раз занимаемся сексом перед тем, как он уходит домой.

В выходные Брайан теперь остается у меня. Точнее, спит он у меня. А днем часто уходит, не потрудившись сообщить куда. Когда его нет, я рисую или сам куда-нибудь ухожу. В гости к Дафни или к маме. Или хожу в картинные галереи, если там проходят какие-нибудь интересные выставки. По вечерам мы встречаемся с его друзьями в «Вуди» или «Вавилоне».

Теперь все стало как-то проще. Майкл больше не проявляет ко мне открытой враждебности – кривится, но терпит. Зато стоит нам начать обсуждать комикс – который мы решили назвать «Гнев» - как он сразу забывает, что я его враг номер один. Брайан, правда, каждый раз вмешивается и утаскивает куда-нибудь или его, или меня.

С тех пор, как Майкл сменил гнев на милость, Тэд тоже стал дружелюбнее. С ним у меня, наверно, больше всего общего из всей компании. Все потому, что у него, единственного, есть постоянная работа, и отношение к жизни у него более серьезное. Я вовсе не удивляюсь, узнав, что он бухгалтер. Мне что-то такое и представлялось. К тому же он умен, и мне это нравится. А Эммет, которого я искренне считаю милейшим парнем, все же совсем еще ребенок. И я не могу отделаться от мысли, что ему в школу нужно ходить, а не тусоваться в гей-клубах.

Постепенно все как-то устаканивается. Как бы Брайан ни язвил насчет наших с ним «отношений», все остальные как-то с ними свыклись. Тэд и Эммет даже честно пытаются отвлечь меня, когда Брайан утаскивает очередного парня в туалет или заднюю комнату прямо перед моим носом. Будто бы от их болтовни я ничего не замечу. Конечно же, я все вижу, и всякий раз это немного больно. Но все же он ведь почти каждую ночь уходит со мной – а ни на что большее я и не надеялся. И уж точно не ожидал такого в самом начале. В общем, предпочитаю думать, что я на правильном пути.

Ну а что мне еще остается? Прежде я бросал своих бойфрендов из-за малейшего проступка. И теперь мне странно, что я так спокойно примирился с поведением Брайана. Но мы ведь с ним по жизни в настолько разных положениях, что все мои привычные правила в его случае не работают. Нельзя же требовать от него, чтобы он вел себя, как мужчина моего возраста. Впрочем, нет никаких гарантий, что в моем возрасте Брайан станет вести себя иначе. С его-то жизненными принципами? Тем не менее, в нем есть огромный потенциал, и при правильном обращении он может стать прекрасным человеком. Ну и потом – выбора-то у меня нет. Я не могу ни бросить его, ни изменить. Остается, в общем, удовольствоваться тем, что есть.

Как-то вечером я официально представляю Брайана Дафни. И Майкла тоже, за компанию. Нарочно завожу разговор о комиксах, чтобы Майкл тоже мог принять участие в дискуссии, – Брайан обычно и не думает этим озаботиться. Мы начинаем рассуждать о том, почему герои комиксов такие мстительные, и постепенно переходим к разговору о мстительности вообще. И в какой-то момент Брайан вставляет:

- Достойно ль смиряться под ударами судьбы иль надо оказать сопротивленье?

Майкл тут же выбывает из разговора, и через пару минут я замолкаю тоже. Дафни – умнейший человек, и наблюдать за их с Брайаном спором – все равно, что слушать дебаты на высшем уровне. Я даже не могу определить, что меня больше восхищает, – то, как Брайан умеет стоять на своем, или то, как уверенно Дафни не сдает позиций.

Иногда мне кажется, что теперь, когда я познакомил Брайана с Дафни, от статуса официального бойфренда его отделяет только приглашение на обед к моей матери. Угу, будто бы я когда-нибудь такое допущу! Она, кстати, периодически на это намекает – когда перестает притворяться, что Брайана вообще на свете не существует. Но я в любом случае ничего ему не говорю.