Гейл не успел ответить, так как раздался голос Лимпэна, который уведомил о том, что сцены отсняты замечательно, и актеры могут быть свободны.

Одновременно поднявшись с кровати, Гейл и Рэнди приняли от ассистентки свои халаты и завернулись в них.

- Между прочим, в павильоне блядски холодно, - капризно протянул Рэнди, переступая босым ногами по полу.

- Так отправляйся к себе и оденься! – спокойно ответил Коуэн, и потрепал Харрисона по плечу. - Это Канада, малыш.

- Да уж! – согласился блондин, направляясь в сторону гримерок и зябко морща нос.

Гейл, который направился было за партнером, был остановлен голосом Липмэна.

- Гейл, - позвал он, немного нервно улыбаясь, - задержись, пожалуйста, нам нужно поговорить с тобой.

Пожав плечами, Харольд подошел к сценаристу и осведомился:

- Что-то не так? Я плохо справляюсь….?

- Нет-нет! – перебил его Дэниэл, приобнимая за плечи. - Ты справляешься просто отлично! Ты словно был создан для этой роли! Рисуя персонаж Брайана Кинни, мы представляли его именно таким, как ты его показываешь!

- Спасибо! – смущенно произнес Гейл, но потом нахмурился. - Тогда в чем дело?

- Не могли бы мы поговорить об этом в моем кабинете? – спросил Липмэн.

- Да, конечно! – согласился Харольд. - Но не мог бы я сначала одеться? Моя задница уже превратилась в кусок льда.

- Конечно, – спохватился Дэн, виновато улыбаясь, - делай то, что тебе нужно, а потом приходи в мой офис.

- Хорошо! – согласился Гейл, торопливо махнув рукой и устремляясь в свою гримерку. Войдя в теплое помещение, он блаженно вздохнул.

Чертов Канадский холод! Он никогда не привыкнет этой погоде!

С сожалением подумав о том, что, скорее всего, Рэнди не дождется его и отправится отель самостоятельно, Гейл скинул с себя халат и отправился в ванную.

Через полчаса, приняв душ и переодевшись в собственную одежду, Харольд постучался в дверь кабинета Липмэна.

- Входите! - раздалось с той стороны.

Гейл переступив порог, оказался в просторной комнате, декорированной в теплых древесных тонах. За огромным столом из мореного дуба восседал один из главных сценаристов «Квиров».

- Гейл, – улыбнулся Дэниэл, вставая из-за стола,- я только что еще раз пересмотрел отснятый материал. Все просто замечательно! Эта сцена просто потрясет умы зрителей.

Гейл хмыкнул, усаживаясь перед Липмэном. Когда рядом не было внимательных голубых глаз Харрисона, ему было намного проще говорить о специфике своей роли.

- Естественно! – заявил он, впервые на телеэкране не только напрямую расскажут о римминге, но еще и продемонстрируют технику.

Лимпэн засмеялся, согласно кивая, но глаза при этом оставались серьёзными.

Харольд, нахмурился. Видимо, разговор и правда намечается важный.

- Дэн? Ты хотел мне что-то сказать? – решил перейти к самому важному Гейл.

Липмэн, потерев переносицу, немного нервно кивнул.

- Желаешь чего-то выпить? – поинтересовался он у актера, вставая и направляясь в сторону компактного бара в углу комнаты.

- Просто воды. - Попросил Харольд, неотступно следя взглядом за явно нервничающим сценаристом.

Наполнив свой бокал виски, и захватив Гейлу бутылку воды, Липмэн снова вернулся за стол. Опустившись в кресло, он сделал глоток обжигающе-крепкого напитка и откинулся на спинку кресла.

- Дэн? – протянул Харольд, пытаясь понять, что же задумал эксцентричный мужчина, - просто скажи!

Не поднимая глаз, Дэниэл повертел в руках стакан, и, словно нехотя, произнес:

- Гейл, ты же знаешь, что произойдет, когда мы покажем первый эпизод сериала в эфире. Это будет откровенная провокация, взрыв, кусок той жизни, о которой они не имеют ни малейшего представления. Это…

- Я в курсе! – перебил сценариста Харольд, наклоняясь вперед и сверля собеседника глазами, - я могу представить себе эффект шоу. Но ты ходишь вокруг да около! Может уже просто озвучишь суть?

Липмэн, нервно вцепившись в свои поседевшие волосы, глубоко вздохнул и выдал:

- Понимаешь, Гейл, мы должны подумать не только о том, что будет, когда сериал начнут транслировать каналы Америки и Канады, мы обязаны предугадать реакцию зрителей также на самих актеров, а не только на их персонажей. Что бы то там ни было, вы все станете центром внимания. Особенно ты и Рэнди. – Липмэн натянуто улыбнулся ничего не понимающему Гейлу.

- Может ничего этого и не будет! – попробовал предположить актер, - возможно, мы станем просто очередными новаторами, которые попытаются представить миру оборотную сторону медали гомосексуального мира. Может случится так, что шоу не примут….

- Чушь! – отмахнулся Дэн, - не спорю, что будут те, которые возненавидят «Квиров», ибо мало кто из натуралов захочет увидеть то, что мы собираемся им показать. Но для многих шоу станет откровением, первым сериалом, который раскроет все аспекты жизни геев, без прикрас.

- Именно! – согласился Гейл, - без прикрас. К такому не привыкли. Телевидение склонно идеализировать персонажей. А у нас главный герой – тот еще засранец. Посмотри, как он живет и во что верит! – Гейл хмыкнул, - ради всего святого! Брайан Кинни принимает наркотики, пропагандирует секс без обязательств и соблазняет семнадцатилетнего парня! Это уголовное, мать его, преступление!

- Да! Так и есть! – выкрикнул Дэн, - именно это и делает его неординарным, зачаровывающим, притягательным! Он не живет по правилам, он не верит в отношения, любовь или привязанность! Брайан воплощает то, что втайне хочет любой человек, натурал или гей. Все мечтают быть независимыми от мнения окружающих, иметь возможность наплевать на условности и стереотипы! Понимаешь?

- Да понимаю я! – улыбнулся Гейл, - но поймут ли идею остальные? Мне нравится Брайан, я в восторге от Джастина, от сценария, и от его откровенности! Но меня смущает то, что данное шоу либо поломает взгляды многих, либо станет синонимом провала. Я верю в первое, но не могу исключить и второе.

- Даже если и так, - заявил Липмэн, - то мы хотя бы сделаем попытку показать все это народу. Откровенно, честно и без купюр.

Гейл поднял руки, как бы сдаваясь.

- Ну, после выхода в свет пилота, увидим! Я же просто актер, в конце концов.

Дэниэл улыбнулся Гейлу и, снова сделав глоток виски, серьезно продолжил.

- Но есть одна вещь, в которой я должен быть уверен, сынок!

Харольд вздернул бровь, не понимая.