- Это ты скажи всей нашей любопытной компании. Один Питер чего стоит. Ты думаешь мы сможем долго скрывать то, что между нами происходит?
Гейл скорчил физиономию и шутливо шлепнул партнера по заднице:
- Много думаешь, Харрисон. Никто не собирается ничего у тебя выпытывать. Мы снимаемся в сериале, а не выходим на международную арену с целью подорвать авторитет гетеросексуалов.
- Это у тебя в контракте написано о необходимости быть натуралом. – фыркнул Рэнди, откидываясь на спину и устремляя взгляд в потолок. – Все знают, что я гей. И прости, что волнуюсь о том, как эта ситуация может сказаться на тебе. А значит и на нас.
Харрисон повернулся к Гейлу. Голубые глаза озорно блеснули.
- Все знают, какая ты чертова принцесса, Харольд.
- Почему это я принцесса? - обиделся Гейл.
- Потому что только принцесса могла произнести столь пафосную речь.
- Вот же засранец! – прошипел Гейл, моментально поворачиваясь и подминая под себя хихикающего партнера, - сейчас я покажу тебе кто из нас принцесса.
Поцелуй был долгим и жарким. Гейл с удовольствием исследовал, ставший таким знакомым рот партнера, с трепетом ощущая, как тело Рэнди под ним оживает, отвечая на каждое движение. Руки привычно скользнули на бедра, притягивая еще ближе, заставляя блондина сладко застонать. Его вставший член буквально обжигал ладонь Гейла.
- Рэнди! – шепнул Харольд, спускаясь поцелуями вдоль точеной скулы партнера, - тебя никогда не будет достаточно…
Рэнди открыл глаза, и в этих ярко-голубых глубинах плескалось столько разнообразных чувств, что в груди Харольда стало тесно. И дело было даже не в том, что его собственные эмоции не уступали по силе чувствам любовника. Скорее именно в этот момент, когда Рэнди под ним был настолько открытым и доверчивым, Гейл понял, что ни за что на свете добровольно не откажется от него. И будь, что будет. Сериал рано или поздно закончится. И тогда они подумают о том, что делать дальше. А пока достаточно того, что они вместе.
Глава 18
Первая неделя съемок прошла в полном цейтноте. Времени на то, чтобы остановиться и подумать не было вообще. Гейл и Рэнди оказались в эпицентре огромной турбины, внутри которой все бурлило, кипело и вращалось со скоростью света.
Они оба проводили на площадке по 14 часов в сутки, снимая, переснимая и десятки раз дублируя каждую сцену. Уделить хоть немного времени друг другу было практически невозможно. После того, как режиссер кричал «Снято!», кто-то из них обязательно требовался в другом месте, либо возникала необходимость переозвучивания эпизодов, а то и вообще оказывалось, что срочно нужно было переписать кусок сценария, который, по мнению сценаристов, абсолютно не соответствовал персонажам.
Гейлу казалось, что он летит куда-то с немыслимой скоростью, не имея никакой возможности хоть на минуту остановиться и осмотреться. Ему, черт возьми, даже некогда было скучать по Рэнди, пусть даже они и были рядом на протяжении всего дня, но по большей части, как коллеги. Гейл каждый раз обещал себе, что вот, несомненно, сегодня вечером, они, наконец, смогут уделить время друг другу за пределами софитов, но как только в конце дня его голова касалась подушки, он моментально засыпал.
Рэнди был примерно в том же состоянии. Казалось, что блондин находился на пределе собственных возможностей, пытаясь держать марку, но Харольд прекрасно видел, чего стоит партнеру это мнимое спокойствие.
Съемки с каждым днем становились все напряженнее. По сюжету Джастин пытался восстановиться после травмы, нанесенной ему гомофобным одноклассником, а Брайан сражался с чувством вины, которое пожирало его заживо. Сцены были эмоционально сложными и длинными. Гейл, вместе со своим персонажем переживал всю эту боль, неуверенность и его попытки справиться с ситуацией.
Буквально несколько дней назад в очередном интервью, которое он давал в преддверии выхода нового сезона, Гейлу задали вопрос: насколько сильно он чувствует Брайана и насколько легко играть любовь к мужчине.
Вспоминая свой ответ, Гейл неизменно улыбался.
- Я вполне понимаю Брайана. Этот парень хоть и величайший в мире засранец, но знает толк в жизни. А что касается игры любви к мужчине – так это практически то же, что и любовь к женщине. Я не делаю различий. Это немного необычно, но чертовски захватывающе.
Рэнди потом очень долго глумился над Гейлом, когда «Шоутайм» получило копию этого интервью.
- Говоришь, тебе все-равно? – шептал блондин, подбираясь к партнёру и с удовольствием принимаясь целовать его шею, - не делаешь различий?
В тот раз впервые за несколько недель у них выдался свободный день и парни, наконец, смогли уделить время друг другу. Это было настолько редким явлением посреди напряженных трудовых будней, и Гейл наслаждался каждой минутой рядом с Рэнди. Горящие страстью глаза блондина заставляли буквально задыхаться от полноты эмоций.
- Уже не делаю, – Харольд откинул голову назад, подставляясь под поцелуи Рэнди, - а все из-за тебя.
- Из-за меня? – губы Харрисона скользнули ниже, а пальцы принялись играть с затвердевшим соском.
- Да! Потому что ты сводишь меня с ума!
- И если бы ты знал, как я рад этому.
Гейл еле слышно застонал от удовольствия, когда теплые пальцы Рэнди коснулись коже на его животе. Блондин почти мурлыкал от удовольствия, видя, как реагирует партнер на его действия. Чувственные губы искривились в усмешке:
- Мистер Харольд, значит ли это, что грядет каминг-аут?
Гейл фыркнул, запуская пальцы в блондинистые пряди:
- Готов лишиться работы? – в его голосе был одновременно и вызов и нежность.
Рэнди, тем временем подтянулся вверх и, глядя в потемневшие глаза Гейла, и произнес:
- Ты же знаешь, что мне совершенно не важно, как ты позиционируешь себя. Мне достаточно того, что ты со мной. Пока.
В ответ Харольд притянул голову Рэнди к себе и впился в его губы невероятно нежным поцелуем. Руки мужчины обхватили стройное тело блондина, прижимая к себе как можно крепче, стараясь без слов передать те, чувства, которые обуревали его каждый раз, когда Рэнди говорил ему нечто подобное. Когда мирился с тем, с чем не должен был мириться ради того, чтобы быть с ним.
