- Черт, Рэнди..!
Одним движением Харрисон развернул любовника так, чтобы теперь его спина прижалась к стенке. Сверху на них низвергались потоки теплой воды, которая лишь добавляла остроты ощущениям.
Осторожно проведя ладонью по груди Гейла, Рэнди поднял голову и посмотрел в темные от желания ореховые глаза. Второй рукой он продолжал ласкать его член.
Не сводя расширенных от желания глаз с лица Гейла, блондин коснулся языком его соска, заставляя любовника низко застонать. Теплый комочек плоти мгновенно напрягся и Харрисон обхватил его губами, слегка посасывая, втягивая в рот вместе с водой, и посылая по телу Гейла волну сладостной дрожи. Все это время он не отпускал ореховый взгляд, читая в нем каждую эмоцию и открывая доступ к собственным.
Брюнет видел, насколько Рэнди захвачен происходящим, как он наслаждается каждой секундой их близости.
Гейлу казалось, что он должен что-то сказать. Все-таки, озвучить то, что буквально распирало его изнутри. То самое, чего не говорил еще никому и никогда. Но блондин в его объятиях должен это знать. Он единственный, кто должен это знать.
- Рэндс! – выдохнул Гейл, протягивая руку и касаясь лица партнера. - Я…
- Я знаю! – прервал его блондин, нежно потираясь щекой о ладонь Гейла. - Я тоже! А сейчас просто чувствуй. Позволь мне показать тебе…
И с этими словами Рэнди плавно опустился на колени перед любовником, заставив того судорожно втянуть в себя воздух. А в следующую секунду Гейл почувствовал на своем невероятно возбужденном члене сначала дыхание Рэнди, а потом его губы.
- Твою мать! – пронеслось в мозгу Харольда со сверхзвуковой скоростью. И это была последняя связная мысль брюнета.
Дальше весь мир исчез. Сузился до размеров душевой кабинки в его квартире. Растворился, исчез в головокружительном наслаждении, в громких стонах и невыносимом желании.
Гейл знал, что, скорее всего, кричал, но единственное, что отпечаталось в мозгу - это то, каким теплым был рот Рэнди. Как умело он касался его члена, посасывая, облизывая, щекоча. Как невероятно потрясающий язык блондина дарил ему невероятные по своей силе ощущения, которые прокатывались по всему телу, заставляя дрожать каждую мышцу, каждый нерв. Но Рэнди не позволял любовнику двигаться. Железной хваткой сжимая его бедра, блондин контролировал каждое движение. Гейл мог только цепляться пальцами за плечи Рэнди, периодически перемещая ладони на блондинистую макушку и выстанывать имя партнера.
Ему казалось, что каждая его клеточка настроена на то, чтобы приблизить такую желанную разрядку. Мужчина полностью потерялся в ощущениях, забыл обо всем на свете, кроме Рэнди, который удовлетворенно урча, продолжал вытворять ртом неимоверные вещи, от которых у Гейла напрочь срывало крышу.
Рэнди играл на его теле, словно на знакомом музыкальном инструменте, зная, где надавить, как сжать, куда поцеловать, чтобы из горла Харольда вырвался почти болезненный вскрик, а руки еще сильнее сжали блондинистые пряди.
Прозрачные стенки душевой кабины запотели и на них остались отпечатки ладоней Гейла, который пытался найти хоть какую-то опору, чтобы удержать себя на ногах. Он никогда в жизни не испытывал ничего подобного. И эти ощущения одновременно и пугали и заставляли осознать, насколько сильно он нуждается в этом юном блондинистом пареньке.
- Гейл! – простонал Рэнди, с нежностью целуя партнера в низ живота, а рукой продолжая ласкать его член, - если бы ты знал, насколько ты невероятно, потрясающе охрененный.
Опустив глаза, Харольд увидел огромные, почти черные глаза Рэнди, которые с любовью и обожанием смотрели на него. И все его существо заполнила мощная, теплая волна, которая прокатилась по всему телу. Он опустил дрожащую руку на щеку Харрисона и дрожащим от эмоций голосом произнес:
- Боже, я такой идиот, что добровольно отказывался от этого. Отказывался от тебя…
Глаза Рэнди вспыхнули, и он снова опустил голову к члену любовника, крепко сжав его бедра, и одним движением заглотил ствол на всю длину.
Гейл почувствовал, что ему нечем дышать. Вскрик застрял в горле. Пальцы на ногах поджались, и он рефлекторно дернулся вперед, стараясь получить еще больше.
Стон Рэнди прошелся вибрацией по члену брюнета, и он понял, что еще немного и кончит так, как не кончал еще ни разу в жизни. Гейл старался просто устоять на ногах, пока рот Рэнди вытворял внизу такие вещи, которые нельзя было ни контролировать, ни осознать в полной мере.
Блондин сосал резко, с оттяжкой, то выпуская член изо рта полностью, то оставляя внутри только головку. Он помогал себе руками и языком, вынуждая Гейла не только стонать, но практически выть от животного, лишающего разума наслаждения. Харрисон буквально высасывал из любовника оргазм, почти насильно толкая его за эту грань.
- Рэнди! – вскрикнул Харольд, цепляясь пальцами за плечи блондина и чувствуя, что летит в черную, мерцающую миллионами огней пропасть, - Рэнди, я…
- Кончи для меня! – хриплым голосом выговорил Рэнди, длинным мазком проводя языком по готовому взорваться члену любовника, - сделай это сейчас, Гейл…
И это было последней каплей для Харольда.
Он почувствовал, как блондин снова заглатывает его член и в этот момент его тело затопил такой невероятный по своей силе экстаз, что на несколько мгновений сознание мужчины отключилось. Под закрытыми веками блеснули ярко-малиновые сполохи, и каждая клеточка тела сжалась от сладостного спазма.
Гейл ощутил, как его привычный мир взрывается мириадами огней, разлетается на тысячи сверкающих осколков, чтобы спустя мгновение, снова соединиться в другой, ни на что не похожий силуэт его новой жизни. Жизни, в которой рядом с ним будет Рэнди.
Глава 16
Спустя несколько минут к Гейлу вернулась способность адекватно воспринимать окружающий мир и он распахнул тяжелые веки, чтобы встретится взглядом я блестящими голубыми глазами Рэнди. Блондин удовлетворенно улыбался, периодически целуя Гейла в низ живота и ласково поглаживая расслабленные бедра. Постепенно остывающая вода вся так же стекала по их телам, и блондин, нетерпеливо слизывающий с губ влагу, выглядел настолько горячо и одновременно трогательно, что хотелось растворить его в себе, сжать настолько крепко, чтобы не осталось ни одного сомнения в том, что он, наконец, принадлежит ему.
Выключив воду, Гейл, утробно заворчав, потянул любовника вверх, чтобы припасть к его губам в благодарном поцелуе. На языке Рэнди отчетливо различался его собственный вкус, но это не было неприятно. Скорее это было возбуждающе и невероятно интимно. И Харольд удовлетворенно улыбнулся, чувствуя, как привычная нежность затапливает грудь.
