— Да… — протянул разведчик, протискиваясь между опорами и боясь их уронить, — Стану министром, непременно займусь восстановлением этого тоннеля, а то, чего доброго, прорвет и затопит вообще весь муравейник! Форменное безобразие, распустились тут без меня совсем!

Тридцать восьмой уже возомнил себя самым главным муравьем. Лавируя среди балок, корней и луж, он уже составлял планы на будущее, распределял обязанности своих подчиненных и придумывал наказание за невыполнение своих приказов. Он перебирал лапами и бубнил, бубнил, бубнил, пока…

…Пока им навстречу не вышел огромный рыжий муравей. Он был даже больше, чем три-восемь! Разведчик сначала остановился, потом замер. Внезапно его затрясло мелкой дрожью, и он стал пятиться назад, натыкаясь на балки и перегородки, грозя все сломать и разрушить.

— Эй, эй, эй! — закричала Лика, ударившись шлемом о толстенный корень, — Ты куда? А ну-ка, давай вперед!

Но муравей ничего не отвечал, а только пятился, пока не уперся задом в стену тоннеля и не начал в нее вжиматься, как нашкодивший котенок, которому грозила трепка. А рыжий монстр подходил ближе.

— Ты чего?! — спросила девочка, — Боишься? — но разведчик не ответил. — Ты же министр, а они не имеют права бояться!

Но муравей по-прежнему молчал и трясся. Лика махнула рукой, скинула накидку, тут же испачкав спортивный костюм грязью, и полезла в рюкзак, зажав фонарик между ног.

— А Жанка смеялась! — пропыхтела девочка, — Как бы сейчас пригодился пистолет!

Она достала шутиху, которую прихватила с собой на всякий случай. Кто бы мог подумать, что этот случай наступит! Вытянув руки перед собой, Лика зажала картонный цилиндрик в одной ладони, а другой потянула за болтающийся шнурок и зажмурилась. Раздался оглушающий грохот и свист, а сверху посыпались комочки земли, мелкие веточки и солома.

«Круто! — подумала Лика и открыла глаза, — Как в ужастиках!».

Из рук девочки вырвался огненный шар и понесся вперед, прямо в подошедшего врага. Яркий розовый свет озарил тоннель на многие метры. Заблестели висевшие на потолке капли, а на стенах заплясали вычурные, устрашающие тени. Красное пламя обожгло рыжего муравья и подпалило ему усы, которые тут же свернулись в колечки. Враг дрогнул и отступил. Непонятно как развернувшись в тесном коридоре, рыжий монстр бросился наутек, перебирая лапами со скоростью света, и скрылся в прилегающем тоннеле. Лика выбросила бесполезную уже шутиху и постучала разведчика по голове:

— Эй, есть кто-нибудь дома?!

Тридцать восьмой, приоткрыл один глаз и огляделся:

— Скажите, пожалуйста, а монстр уже ушел?

— Удрал, только пятки сверкали! — сказала Лика, накидывая дождевик на уже основательно намокший спортивный костюм, — Чуешь, как пахнет? — Она потянула носом, — Пожарили мы его! Дали, как говориться, прикурить!

К запаху сырости прибавился и запах паленого муравья.

— А он не вернется? — озираясь, спросил разведчик.

— Я бы не вернулась! — ответила Лика, — Ну, если только с друзьями…

Муравей повернул голову и посмотрел на девочку округлившимися от ужаса глазами.

— Да шучу я! Двигай, давай, дальше. Осталось чуть-чуть! На карте Эйдеда четко обозначено место: точно под белым замком, а он сразу за рекой.

Тридцать восьмой с хлюпающим звуком оторвался от влажной стены, оставив на ней глубокий отпечаток своего зада. Лику качнуло, словно она ехала в вагоне поезда. Разведчик медленно поплелся вперед и не увеличивал скорость, не смотря на все уверения девочки, что опасность миновала. У него перед глазами до сих пор стоял огромный рыжий муравей, взявшийся неизвестно откуда. Лика очень переживала, что они могут опоздать, и с Ваней произойдет что-нибудь ужасное. Она крутилась и вертелась, не находя себе места, чем жутко раздражала разведчика.

— Сиди спокойно! — не выдержал тридцать восьмой, — У меня от тебя уже спина болит! А если не прекратишь, то пойдешь пешком, честное слово!

— Тебе легко говорить! — Лика сняла желудиный шлем и почесала голову, — Я переживаю за Ваню!

Муравей внезапно остановился и произнес:

— Теперь можешь переживать еще сильнее. Тут тупик!

Девочка оторвала взгляд от разведчика и посмотрела вперед — тоннель закончился.

— Как же так?! — Она схватила компас и посветила на него фонариком. Красная стрелка показывала точно на север, — Но мы двигались правильно!

— Правильно — не правильно, но тут нет никакой светлицы, и ни какого Вани. Только стена, — муравей тяжело вздохнул.

— Блин! — крикнула Лика, стянула шлем и со всей силы швырнула его в земляную преграду.

Шляпка желудя погрузилась в землю и осталась висеть. Девочка стала мерить шагами тоннель, отчаянно топая кроссовками по жиже. Грязные капли разлетались в разные стороны. Муравей, вздыхая, наблюдал за ней, провожая ее глазами. В конце концов Лика устала, подошла к стене и, обхватив шлем, попыталась его вытащить.

— Какая… хорошая…гря-а-азь! — прокряхтела она, упираясь ногой в торчащий корень, — Ну, вылезай уже!

После нескольких безуспешных попыток девочка уже отчаялась вернуть себе головной убор, но тут он выскочил сам и упал между лапок муравья. А на его месте образовалась маленькое отверстие, размером с кулак. Лика сморщила губы и подошла к стене. Из дырочки тянуло теплом. Легкие потоки воздуха стали трепать ее волосы.

— Очень интересно…. - девочка посветила фонариком и обнаружила по ту сторону какое-то помещение. — Не видно ничего! Кажется, это и есть та самая светлица, но светом там и не пахнет! — она приблизилась к отверстию и прокричала: — Тут кто-нибудь есть? Ваня!

Прислонив ухо, Лика уловила в тишине чье-то дыхание.

— Там точно кто-то есть! — подытожила она и посмотрела на муравья, — Надо копать!

Воткнув фонарь в прилегающую стену, девочка схватила шлем и принялась шкрябать им землю. Так она делала, когда была совсем маленькая и играла детским ведерком в песочнице. Стена стала поддаваться. Проработав, как ей показалось, целую вечность, Лика села прямо на кучу земли и посмотрела на результат своих трудов — дырка почти не увеличилась, а сил уже не осталось. Еще эти проклятые корни торчали со всех сторон и только мешались. И тут над ней нависло туловище разведчика.

— Ну-ка, посторонись! Кто же так копает?! Смотри, как надо!

Лика встала и отошла в сторону. Муравей закинул за спину усы, чтобы не перепачкать их, встал на две пары задних лап, а передними стал рыть землю, как экскаватор. Комья грязи полетели в разные стороны.

— До того, как меня перевели в разведку, я был рабочим, — тороторил тридцать восьмой, пыхтя, как паровоз, — И перерыл таких проходов тьму тьмущую! Я был лучшим в своем взводе копателей. Пригнись!

Мимо Лики пролетел огромный камень, и она едва успела присесть. Муравей вгрызся челюстями в толстый корень, который мешал работе. Вскоре назад отлетели две его половины, и муравей продолжил копать.

— Так вот, я был лучшим. Но однажды, когда я делал выход из тоннеля, мне на голову упала муха. Земля под ней провалилась, и она упала вниз. После этого меня перевели в разведку. А совсем скоро, когда мы закончим, я стану вообще большой шишкой! Пригнись!

Вновь что-то просвистела у Лики перед самым ухом. Она даже хотела снова надеть шлем, но он весь был перепачкан в грязи.

— Ага! — воскликнул разведчик и отскочил в сторону.

Стена, преграждающая проход в помещение задрожала и осыпалась, открыв большой проход. Девочка вскочила, выхватила фонарик и юркнула в дыру, вслед за нею протиснулся и муравей.

Лика поводила фонарем из стороны в сторону, и уже не яркий луч выхватил в дальнем углу чью-то фигуру. Кто-то сидел на земле, обняв руками колени, и жалобно всхлипывал. Присмотревшись, Лика узнала в несчастном узнике своего школьного товарища — Рядового.

— Ваня… — тихо позвала девочка.

Мальчик поднял голову и сквозь слезы спросил:

— Ты кто?

— Бэтмэн, эксиль-моксиль! — ехидно воскликнула Лика, — А это — мой бэтмобиль! — Она указала на муравья.