Она звонко рассмеялась, потом бросила взгляд на часы и спросила:

- Тебе завтра утром нужно на работу?

- Да, конечно.

- Тогда сейчас принесу подушку и одеяло, а ты можешь идти в душ. Сегодня у тебя был тяжелый день, отдыхай. Утром вставай, во сколько тебе нужно, на кухне нормально позавтракаешь. Все, иди!

Когда я вернулся из душа (шел одетый, если что), свет в гостиной был уже погашен, и Джек ушел ночевать в другую комнату. Только Васька сидел на спинке дивана, сверкая в полутьме своими зелеными глазами.

- Охраняй меня, ладно? - сказал я ему, лег и моментально «вырубился», как будто щелкнули выключателем...

Среди ночи мне вдруг показалось, что кто-то нежно погладил меня по щеке, я приоткрыл глаза — вроде бы никого, наверное, кот хвостом задел, шарится тут в темноте по дивану, спать мешает...

Утро не было «хмурым». Просто открыл глаза, и несколько минут подряд пытался вспомнить, где это я нахожусь. Чувствовал себя нормально, кстати, и выспался впервые за долгое время, после той ночи, когда... Ладно, умываться — и на кухню, нужно подкрепиться перед длинным трудовым днем.

Джин еще спала, и я старался ходить по дому как можно тише. Тихонько прикрыл кухонную дверь, включил чайник и занялся приготовлением бутербродов, напевая себе под нос одну из старых песен. Через несколько минут чайник отключился, я заварил травяную смесь (кофе не люблю), и стал собирать на стол, заканчивая свой сольный номер:

...Протопи ты мне баньку по-белому -

 Чтоб я к белому свету привык.

 Угорю я, и мне, угорелому,

 Пар горячий развяжет язык.[12]

- Бани у меня здесь нет, могу предложить только горячую ванну. Вечером, когда с работы придешь... - От неожиданности я чуть не подпрыгнул.

- Джин, ты в школе ниндзя обучалась, что ли? - И тут до меня дошло: пел я на русском, а сейчас говорю на английском...

- Удивился, да? - одетая в длинный, расшитый узорами с «драконами» халат Джинджер подошла к столу. - У меня ведь Айвен был русский... Иногда он напевал эту песню.

Она наморщила лоб, и явно вспоминая забытые слова, выдала:

- Йа... учить... по-русский... - И дальше уже снова перешла на английский. - Не очень долго учила, немного слов понимаю, но сама разговаривать не могу.

- Джинджер, скажи, только честно — тебя не раздражает мое произношение?

- Нет. Я тут всяких слышала, и твое — еще не самое плохое. А почему ты об этом спросил?

- Заранее неизвестно, на что будет отрицательно реагировать собеседник. Вдруг тебе мой «пиджин» быстро надоест...

- Со временем все улучшится, если хочешь — помогу исправить.

- Буду очень благодарен. Завтракать будешь?

- Да. Я еще подумала: давай вместе выедем, к Джиму в больницу заедем, узнать нужно, как он там...

Как и планировали, вместе поехали в больницу, проведать раненого. К нему нас не пустили, сказали «Слишком рано!..», но удалось поговорить с врачом.

- Была большая потеря крови, но благодаря оказанной первой помощи он дожил до того, как попал к нам. С рукой все должно быть нормально, только... - он замолчал.

- Что «только», доктор?

- Есть вероятность того, что задет нерв, возможно, будет ограничение в подвижности и чувствительности руки.

Да, старина Джим, для тебя это скорее всего будет означать конец полетам...

- А подвижность может восстановиться со временем?

- Мы всегда надеемся на лучшее...

- Спасибо, доктор! А когда можно будет его навестить?

- Хокинс уже в обычной палате, можете приходить в установленное для посещений время. - На этом он с нами попрощался и двинулся дальше, обходить дозором свои не такие уж и маленькие «владения», неся исцеление страждущим и надежду отчаявшимся. Или этим обычно священники занимаются?..

В конторе босс смотрел на меня с откровенным уважением — видимо, ему кто-то уже в красках поведал о вчерашнем происшествии. Скорее всего, размеры моего героизма в очередной «городской легенде» были изрядно преувеличены, но расспрашивать лично он пока что не решился. Разве что позволил уехать пораньше — нужно было узнать, что там с нашей подстреленной «птичкой», и какие запчасти требуются для восстановления ее «здоровья».

В ангаре, теперь напоминающем больничную палату (у дальней стены стоял тот самый «Бивер», от которого до сих пор пахло гарью), техники потихоньку ремонтировали «Сессну».

- Тебе очень повезло, мужик! - обратился ко мне старший из них. - Ты ведь закрылки не выпускал?

- Нет, решил не трогать, просто садился на повышенной скорости, самолет пустой был, полоса здесь длинная, не страшно...

- Привод был поврежден пулей. Могло получиться так, что с одной стороны закрылок бы отклонился, с другой — нет, понимаешь? Или проводка бы закоротила...

А что тут непонятного... Моментальный «привет» с переворотом, на такой высоте и парашют не поможет... Если бы он еще был...

- Ясно, что еще «веселого» расскажешь?

- В общем, более-менее легко отделался. С баками возни много будет, они тут модифицированные, насчет этого расспроси Хокинса, да заодно от нас привет ему передашь. Сами к нему чуть позже зайдем. Законцовку и фонарь на ней починим, пробоины заделаем, это без проблем. Повезло, что в приборы не попали, замена дорого бы обошлась.

- Общая стоимость работ когда будет известна?

- Когда закончим, тогда и скажу... Нам еще «Бивером» потом заниматься, но они двигатель ждут, а новый быстро вряд ли пришлют, так что пока с «Блюбердом» будем работать...

В больнице меня почти сразу проводили в палату к Джиму, только заставили накинуть белый халат. Палата была двухместная, вторая койка пустовала.

- Привет, курсант! - Хокинс старается выглядеть бодрым, но лицо все-таки бледное. - Сам-то цел? А то я «вырубился», не помню практически ничего, только как ты жгут затянул и укол сделал...

- Я-то цел, вот «птичке» досталось. Сейчас там техники работают, кстати, они тебе привет передают, может, чуть попозже и сами зайдут, тогда и расскажут, что там и как. Баки вот только прострелили, с «мертвым двигателем» садиться пришлось...

- Да мне рассказали уже...

- Кто?

- Незадолго до тебя наша Джинджер заходила. Она все и расписала, в красках...

- Почему-то думаю, что там все было сильно преувеличено... - Мы оба тихо засмеялись.

- Нет, она просто рассказала, что на вышке творилось, когда ты срочное сообщение передал. К тому месту сразу катер охраны вышел, да куда там, уже и след простыл... Машину тоже уверенно не опознаешь — фургон, тут таких чуть ли не десятки, да нам тогда и не до того было, чтобы его в подробностях рассматривать...

- Что, такое тут редко бывает?

- До сих пор самолеты не обстреливали, видимо, мы с тобой что-то увидели такое, после чего свидетелей обычно не оставляют.

- И что, теперь все время нужно ходить и оглядываться?

- А что мы с тобой видели-то? Машину? С того расстояния лица не разглядишь. Ко мне тут из полиции уже приходили, кстати, с тобой тоже будут беседовать, так что говори то же самое — что ничего в подробностях не рассмотрел, далеко было, а потом стрелять начали, тогда отстанут.

- Надеюсь...

Джим немного помолчал.

- Придвинься поближе, хочу тебе кое-что сказать... Когда мы с тобой летали, Джинджер каждый раз на вышке сидела, возле радиостанции. Ну, вроде как раньше делала. Только вот я не помню, чтобы после того, как Айван пропал, она туда постоянно приезжала. Так, иногда, чтобы знакомых повидать. А вот когда мы с тобой летать начали — каждый раз там дежурила. Понимаешь, к чему это я?

- Примерно...

- Не изображай тупого, у тебя это плохо получается, как ни старайся. - Он по-доброму усмехнулся. - Она переживает из-за тебя. Дальше сам делай выводы...