Новый УПК РФ исключает любую возможность пересмотра вступивших в законную силу приговоров в сторону ухудшения положения осужденного. Ранее такой запрет наступал по истечении одного года с момента вступления приговора в силу. За это время, как показала практика, в России отменялось до 8 тысяч ошибочных судебных решений, из-за явной мягкости вынесенных наказаний. К примеру, только в 2000 году и только по протестам прокуроров надзорными инстанциями на этом основании были отменены приговоры в отношении 5670 человек, а в отношении более чем двух тысяч человек — за неправильным их оправданием.

За этими, далеко не полными, цифрами скрываются не только и даже не столько судебные ошибки и погрешности правосудия, сколько трагедия тех, кто пострадал от преступлений, и горе конкретных людей. Суд не может вернуть жизнь и здоровье потерпевшим, но он обязан обеспечить справедливое наказание виновных и оградить общество от их опасных деяний.

Принятый Федеральным Собранием РФ Уголовно-процессуальный кодекс исключил прежнее право Генерального прокурора и всех других прокуроров на принесение протестов на решения судов. Это еще одно препятствие для прямого участия прокурора в отправлении правосудия.

Теперь, как это исходит из положений УПК РФ, прокурор, например, имеет право обратиться в надзорную инстанцию, но только не с протестом, а с представлением, где оно может быть рассмотрено единолично судьей и отвергнуто даже без истребования материалов дела и их исследования. Тем самым исключается обязанность коллегиального органа надзорной инстанции рассмотреть протест прокурора по существу. Между тем протест прокурора направлен исключительно на исправление судебной ошибки. При этом он в равной степени защищает права как осужденных, так и потерпевших, а в целом отвечает интересам общества и государства.

В 2000 году прокурорами принесено более 66 тысяч протестов. Из числа рассмотренных 75,7 процента в отношении более 58 тысяч человек были удовлетворены. В надзорных инстанциях количество удовлетворенных протестов прокуратуры превысило 90 процентов.

Вот почему принципиально важно сохранить за прокурором функцию опротестования незаконного судебного решения. Не менее важно оставить наименование — протест прокурора. Оно точно соответствует своему назначению, как сигнал о нарушении закона.

Принятый УПК РФ отменяет институт возвращения уголовного дела судом для производства дополнительного расследования, хотя он призван устранять отдельные процессуальные отступления, восполнять недостатки при производстве предварительного следствия и дознания, препятствующие принятию по делу законного и обоснованного решения.

Правомерность его существования неоднократно подтверждалась Конституционным судом Российской Федерации, а необходимость — многолетней правоприменительной практикой. Абсолютное большинство —- свыше 80 процентов уголовных дел, возвращенных судами для производства дополнительного расследования, после устранения недостатков вновь направлялись в суды, и они выносили по ним обвинительные приговоры. В 2000 году количество таких дел превысило 40 тысяч.

Законодатель не должен ограничивать процессуальную самостоятельность суда. Как не должен ставить интересы правосудия, права и свободы граждан в жесткую зависимость от нередко случайных или субъективных факторов. Тем более это актуально сейчас, когда все правоохранительные органы испытывают значительные кадровые проблемы.

По нашему мнению, это далеко не полный перечень существенных недостатков и противоречий принятого Уголовно-процессуального кодекса, но и уже вышеприведенные перечеркивают в значительной мере имеющиеся достоинства нового закона.

18 декабря 2001 г.

Год 2002-й

Выступление на парламентских слушаниях

Уважаемые коллеги!

Я разделяю вашу озабоченность по поводу ситуации, складывающейся вокруг Калининградской области, которая уже прозвучала во многих выступлениях на нынешних парламентских слушаниях.

Но я не могу согласиться с теми, кто пытается проблему этого региона свести только к безвизовому въезду и выезду его жителей. Проблема напрямую связана с обороноспособностью и безопасностью России, с экономикой, социальной сферой, с демографическим фактором. Надо прямо признать, что Запад делает все, чтобы эта область перестала быть неотъемлемой частью Российской Федерации. Налицо еще один пример ревизии итогов второй мировой войны, отказа от многих международных соглашений, закрепивших послевоенное мироустройство. Однако весь передел почему-то осуществляется вопреки стратегическим интересам сначала победителя в войне — Советского Союза, а теперь и Российской Федерации.

Не меньше в происходящих процессах беспокоит беззубая, а в отдельных случаях откровенно предательская позиция политического руководства нашей страны.

Со ссылкой на ход истории, бывший президент СССР М. Горбачев, не определив всех деталей и последствий, дал согласие на объединение двух немецких государств, а бывший

президент России Б. Ельцин поспешно, в чистое поле вывел из Европы нашу военную группировку, после чего она прекратила существовать, а вместе с этим начался катастрофический распад всех Вооруженных Сил страны.

Не ответив на причины постоянного ухудшения геополитической ситуации вокруг России, достаточно сложно или вовсе невозможно выработать меры по обеспечению нашей надежной безопасности при реализации всего комплекса жизненно важных интересов. Исходя из этого, следует признать, что проблема Калининградской области стала результатом антиконституционного, предательского беловежского сговора троих лидеров, политического авантюризма и невежества первого президента России, за которыми последовали многие беды, в том числе кровавая чеченская трагедия, а ныне возникло состояние войны с Грузией.

Мы должны осудить этот авантюризм, дать ему жесткую, но принципиальную оценку. Вместо этого, пока Ельцину выданы полная неприкосновенность, огромные финансовые и материальные привилегии. Эту оценку мы должны заложить в рекомендации парламентских слушаний. В противном случае нам не избежать повторения разрушительных воздействий на Россию.

К сожалению, с рецидивами политического авантюризма уже пришлось столкнуться. В 1997 году правительство Российской Федерации заключило договор с Литвой, который совершенно не учитывал наших интересов по Калининградской области и не только их. Государственная Дума отказалась его ратифицировать, хотя представители правительства и аппарата президента прилагали массу усилий по его продавливанию в Госдуме.

Теперь требуется политическая воля президента по выводу России из договора, ибо юридическая процедура не представляет каких-либо сложностей.

Следом за этим необходимо подготовить и ратифицировать новый российско-литовский договор, отвечающий вза-

имным интересам и опирающийся на исторические факты. А они таковы, что в советский период Клайпеда была передана Литве в 1950 году лишь в административное подчинение и управление, а в свое время входила, как и Кенигсберг, в Восточную Пруссию. Виленская область до октября 1939 года также не входила в состав Литвы, а за Вилкавиш-кисский район, соединявший Калининградскую область с Белоруссией, СССР выплатил Германии 7,5 миллиона долларов золотом.

В решении проблем Калининградской области мы должны исходить из того, что Литва не признает своего вхождения в 1940 году и пребывания в составе СССР, а коли так, то по этой же логике она должна вернуться к своим границам до советского периода.

Без этого переговоры по Калининградской области с европейскими государствами не дадут сколь-нибудь ощутимых для нас результатов. И здесь несколько причин.

Во-первых, Запад не будет нам серьезно помогать, идти на существенные уступки, ибо у него другие цели.

А во-вторых, внутри России, на мой взгляд, действуют силы, готовые, как это было и при разрушении Советского Союза, позволить отторжение Калининградской области от России.