Вечером Сатра снова пришел к Гарат.

На этот раз она встретила его более приветливо. Она предложила ему сесть на стул, сама села напротив его и спросила:

— Ты еще не передумал, шарра Симерк, изменить цвет в своей радуге? Я готова удовлетворить твою просьбу.

— Нет! — ответил Сатра силясь понять, что заставило Ал-Ма быть любезной. Но ничего, кроме того, что она испугалась его угрозы, ему не пришло в голову. Сатра было безразлично, почему она согласилась. Сам Сатра хотел получить желаемое и не скрывал этого.

— Что нужно делать? — спросил он деловито.

— Слушать и не перебивать меня! — ответила она. — Делать, что я буду говорить тебе. Не спорить. Не спрашивать, зачем это нужно? Ты согласен?

— За дверьми мои люди, — словно случайно заметил Сатра. — Ты не сможешь выйти отсюда одна без меня. Если со мной случится самое худшее, то стража имеет приказ посадить тебя на кол. Ты понимаешь, что это не шутка?

Гарат выслушала уже вторую угрозу от Сатра. О Ур-Ан! Почему мне запрещено использовать Соннат? Стоит произнести несколько простых формул и этот дикарь, даже не успев позвать на помощь, вспыхнет как факел, загорится огнем изнутри!

Не выдавая своих истинных мыслей, Гарат ответила ему другое:

— Я дам свое согласие, но пообещай мне, что ты, шарра, став Альгантом, отпустишь меня отсюда невредимой.

— Да, я обещаю, Ваша Вечность! — произнес Сатра. — Мне будет больно?

— Сегодня нет, — ответила она. — Сначала, я расскажу тебе, как появилась жизнь на Таэслис.

— Это я знаю, — перебил ее Сатра.

— Ты знаешь не все! — возразила она и прибавила: — Ты же обещал не перебивать меня!

Сатра хотел что-то сказать, но промолчал.

— В Таннос вращаются спирали и мега-спирали, — стала рассказывать Гарат. — Спирали растут, множатся, скручиваются, в различные формы и комбинации. В Таннос всего лишь двенадцать видов спиралей, имеющих неизменную форму, но их различие построения и образуют то многообразие различных форм, которые нас окружают. Наша планета, это тоже уплотнение спиралей. Величина плотности, которая выражается возможным максимальным числом уплотнения спиралей трехмерного пространства Таэслис равна четыре целых и восемь десятых. Эта величина едина и постоянна везде в Таннос. Но такая максимальная величина уплотнения может достигаться лишь в металлах, поэтому они такие тяжелые.

Но первичная форма бытия — это огонь. Свет, который видит человек — это холодный огонь Таннос. Этот огонь не нуждается в пище, ему не нужны дрова. Огонь костра — его сгущение. В этом примере можно увидеть различие человека и Альганта. Альгант — это сгущение более плотное, чем человек, но сгущение спиралей, а не ширина живота.

Наша планета — тоже сгущение огня Таннос. Внутри ее ничего нет, кроме вращающихся спиралей, поддерживающих огонь в ее чреве. Зато поверхность — Тор — очень плотная.

Безбрежный бег времени — это тоже движение спиралей и скорость их вращения. Время идет по-разному: иногда нам кажется, что очень быстро, иногда тянется неимоверно долго. У ребенка спирали, слагающие его тело, крутятся быстрее, у человека старого — медленнее. Остановка спиралей — это смерть тела.

В нашем мире, как и в других мирах черной пустоты, существуют лишь две составляющие, влияющие на разумность существ в видимом нам мире. Это — скорость спиралей и их плотность. Плотность без скорости — это много, но недостаточно. Скорость без плотности — тоже самое.

Лишь наращенная плотность, имеющая высокую скорость вращения, определяет качество материи. Выстроенная в нужном порядке и вращаясь в пространстве, она создает сверх человека — Альганта.

Поэтому знания необходимы. Но не простые знания, а лишь те, которые имеют истину в своих спиралях.

Почему Альгант умеет замедлять время? Не потому, что он имеет над ним власть. Он властвует над своими спиралями, которые умеет заставить двигаться с огромной скоростью. Поэтому Альгант способен опередить своего врага в сражении в пять-шесть раз. Поднять камень весом в пять человек. Перепрыгнуть широкий ров, который никто не одолеет. Это умение не нужно при варке пищи, но бывает незаменимо на охоте или в бою.

Поэтому хурриты поклоняются гепарду, что он умеет развивать никому из животных доступную скорость. Гепард среди хищников — как Альгант среди людей.

Каждая из мега-спиралей несет в себе знание далекого прошлого, а новообразованная планета имеет в себе часть этих спиралей.

Поэтому мы можем иногда видеть на Таэслис постройки и следы человеческой деятельности, которые столь древние, что не понятно, кто их оставил. Но мы, Крониды и Ураниды знаем, что это следы древних спиралей, которые слепо изначально создаются в процессе творения поверхности планеты. Это следы других миров и других людей, к которым люди Таэслис не имеют никакого отношения.

— Зачем ты мне все это говоришь? — спросил Сатра.

— Чтобы ты понял. Это важно. Стать Альгантом — означает проникнуть в тайны бытия в Таннос и в каждом из миров.

— Мне нужно накопить необходимые знания? Так?

— Да. Как ты сможешь уплотнить свои спирали, если они не обладают достаточным запасом древней мудрости?

Сатра осмотрел Гарат с ног до головы и сказал:

— Сначала я расскажу тебе, что мне известно из этой мудрости.

— Говори! — согласилась Гарат.

— Хорошо. Если два человека, мужчина и женщина, обладают друг другом, то оба они испытывают чувство восторга и радости. А это происходит от того, что на короткий миг спирали создающие их тела, объединяются в одну общую мега-спираль. Испытывают они радость не потому, что их тела соприкасаются, а потому, что в этой общей мега-спирали происходит взаимный обмен тайнами бытия.

Это тоже старинный способ получить древнюю мудрость, Ал-Ма! Почему ты мне не предлагаешь его?

— Это? Предлагать тебе? — с отвращением и ужасом спросила Гарат и добавила с раздражением:

— Прочитай наши имена, сложенные из спиралей Таннос: Ал-Ма, Сатра. Они не схожи! Из этого ничего не получится! Это справедливо только для людей имеющих общий или почти общий звездный код. Ты ничего не сможешь извлечь для себя из моих спиралей. Они не сплетутся в мега-спираль…

— Да? — насмешливо протянул Сатра, вставая. — А я хочу это проверить!

Сатра схватил Гарат за руку.

— Ты будешь моей женой, богиня звезд Ал-Ма! Я хочу так!

Он завернул ей руку за спину, развернул и бросил животом на постель. Грубо задрал на ней платье.

— Не надо! — закричала она. Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее. Из ее глаз брызнули слезы.

Гарат вскрикнула от боли, когда он грубо овладел ей сзади лишая девственности. Она зажала себе рот рукой, стараясь не выдавать своего отчаяния, и тихо плакала, пока Сатра насиловал ее…

Обида от нанесенного оскорбления и своего вынужденного бессилия душила ее, но она решила быть твердой.

Гарат вытерла слезы и прислушалась к пространству Таэслис.

Она хотела знать, как Келлис отнесется к поступку Сатра. Она стала слушать. Голоса звучали отчетливо, как если бы она находилась рядом с собеседниками:

— Что ты наделал, глупец? — кричал Келлис в отчаянии. — Ты погубил всех нас!

— Ничего не случится! — оправдывался Сатра. — Со мной ничего не произошло! И ничего не произойдет! Что она сможет мне сделать? Только в своих мечтах накажет меня, не более…

— Ты не понимаешь, что за это деяние нам никогда не будет прощения! Нас не пощадят! Все Ронс выступят против нас! Сюда явятся, самое меньшее, пятнадцать тысяч кейторов! Это конец, понимаешь, несчастный!

— Я не верю тебе, отец!

— Когда поверишь, будет уже слишком поздно!

Она поняла, что в эту самую минуту в теплых родственных отношениях между Келлис-Сонс и Сатра произошел раскол.