— Тогда мы вынуждены вам сообщить, — высоколобый с улыбкой обвел глазами помещение, — что, открыв это вот заведение на нашей территории, вы нарушили конвенцию.

Деревянный дёрнул лицевым мускулом, а горилла пошевелил пальцами.

— Ну, во–первых, меня никто не проинформировал об условиях конвенции, во–вторых, мне казалось, что все вопросы мы уже решили на уровне муниципалитета и дирекции рынка, — пожал плечами Гоша. — Я, кому надо, плачу и официальные налоги, и подоходные. Может, вам лучше с директором пообщаться и разрешить это недоразумение?

— Понимаете ли, Георгий Валентинович, всё, что относится к игровому бизнесу, имеет особый статус, — высоколобый многозначительно понизил голос. — Мы в курсе ваших дел, но в наших списках это ваше заведение значится в числе должников, — высоколобый достал блокнот в кожаном переплёте и показал Гоше. Видимо, это был аргумент.

— Понятно, — кивнул Гоша.

На самом деле Гоше ничего понятно не было: Котов его клятвенно заверял, что все вопросы в соответствующих инстанциях он решил. И всё же… Всё же на залетных искателей приключений эти молодые люди похожи не были. Похоже, Стасик–то опять смухлевал. Неисправим, котяра!

— И что же вы предлагаете? — Гоша смотрел прямо в глаза высоколобому. Тот моргнул.

Горилла не выдержал и почесался. Правой рукой правое бедро.

— Мы не предлагаем, Георгий Валентинович, — немного повысил голос высоколобый, зыркнув глазом на гориллу, тот послушно замер, — мы требуем!

Спутники высоколобого согласно закивали, оценивающими взглядами осматривая игровые автоматы. Деревянный алчно облизнулся. Язык у него был почему–то синий. Наверное, перед походом он сосал какой–то дешёвый леденец.

— В первые два месяца — пятьдесят процентов от дохода, — высоколобый загнул палец. — Это за нарушение конвенции. В последующие — тридцать. Каждое двадцатое число месяца, — он загнул второй палец. На руке оставалось ещё три, но они были явно лишними.

— А вы…

— Сергей Сергеевич… — подсказал высоколобый.

— Вы, Сергей Сергеевич, как я понимаю — куратор этого направления?

— Да, вы правильно понимаете. От нашего сообщества я курирую игорный бизнес всего Юга — Запада Первопрестольной. И обычно всё у нас решается мирными средствами. Или вы хотите неприятностей? Ну, зачем вам это? Приедет толпа быков. Поломают руки–ноги, оборудование попортят, — поморщился Сергей Сергеевич. И спросил чрезвычайно участливо: — Вам это надо?

Деревянный облизнулся ещё раз. Горилла подмигнул мгновенно вспыхнувшей Верочке.

Гоша неопределённо пожал плечами. Надо — не надо… Ну и бандит нынче пошёл! С подходцем, с обхождением. Менеджеры среднего бандитского звена. Правда, суть от этого как–то не меняется…

— А когда мы договоримся окончательно, — высоколобый Сергей Сергеевич изобразил на лице очаровательную улыбку плотно пообедавшего людоеда, — вы сможете получить от нас лицензию на всю территорию Лужниковского рынка. Откроете еще пару–тройку заведений. И все будут довольны. Не так ли, Георгий Валентинович?

— Могу я подумать?

— Можете. Только прямо сейчас. Что называется, не отходя от кассы, — стелил Сергей Сергеевич мягко. Но спать–то, оно всё равно жестковато будет. Наезд с «человеческим лицом», разделение труда — это, значит, когда вперёд посылают переговорщиков, а за ними невидимой стеной уже выстроилась вся бандитская рать.

В дверь кто–то забарабанил.

— Кто там? — через плечо бросил Гоша.

— Анна Валентиновна. Впустить? — спросил по обыкновению сонный Витя. Что он по ночам, интересно, делает?

Не вовремя сестрица нагрянула, ох, не вовремя.

— Впускай, — вздохнул Гоша, рассматривая невозмутимого Сергея Сергеевича. Тот в свою очередь рассматривал собственные ногти, словно барышня, только что сделавшая свежий маникюр. — Она просто так всё равно не уйдет. Уж я‑то её знаю…

Витя приоткрыл дверь. На пороге показалась Нюша, а следом за ней в помещение втиснулся и Стас Котов. О! На ловца и кот бежит! Что называется, сам напросился!

Нюша с любопытством окинула взглядом колоритную троицу:

— Здрасьте! У вас тут что, мальчики, совещание в Филях?

— Что–то вроде того, — отозвался Гоша. — Вот, господа из солнцевской налоговой инспекции к нам пожаловали. Станислав Евгеньевич, это, кажется, по вашей линии?

— Да нет! Это недоразумение! — вскинулся Котов. — Я же обо всём с Петром Семёновичем договорился! Ещё месяц назад! Он обещал, что у нас проблем не будет. Как же так?

— Нет больше с нами Петра Семёновича, — развёл руками и закатил глаза к небу Сергей Сергеевич и вновь уставился на свои ногти. — Отошёл в лучший из миров. Со всеми своими обязательствами.

— Да что с ним могло случиться? Он же здоровей меня раз в десять?! — сделал Стас круглые глаза.

Горилла и деревянный переглянулись и хмыкнули почти по–человечески.

— Здоровье тут не помеха. Триста грамм в тротиловом эквиваленте. От «мерса» — ошмётки, душа — прямиком на небеса. Ну да ладно. Как–нибудь при случае помянём Петра Семёновича, — вздохнул Сергей Сергеевич. — Хотя, между нами, порядочная он был гнида. Итак, ваш ответ, Георгий Валентинович? Пора принимать окончательное решение. И я надеюсь, вы примете его в свою пользу. И в пользу вашей очаровательной сестренки, — кивнул он в сторону Нюши. Стаса он почему–то не посчитал.

В воздухе повисла драматическая пауза. Нарушил её вдруг сам собой заработавший однорукий бандит. Внутри него что–то зазвенело, перекатываясь — и в нижний лоток высыпалась горсть жетонов.

Горилла было дёрнулся, но высоколобый остановил его взглядом. Да, дрессура высшего уровня!

— Что–то с настройкой у вас и вправду нелады, — усмехнулся Сергей Сергеевич. Глаза у него были добрые–добрые. А каким же им ещё быть, если он почти не отводил взгляда от Нюши?

— Благородная отрыжка, — пояснил Гоша и приблизил к носу указательный палец: — Господа! У меня появилось к вам гораздо более интересное предложение. Мне сдается, что оно может вам понравиться, — Гоша, кажется, нашёл если не выход, то что–то вроде того.

Парламентёры переглянулись, но промолчали. Похоже, полномочия говорить имел у них только Сергей Сергеевич:

— Излагайте, — согласился он.

— Играете ли вы в преферанс?

Сергей Сергеевич вновь переглянулся с коллегами:

— Было дело. Мы вот с Леонидом Юрьевичем, бывало, ночами напролет в нашей общаге зависали…

Горилла затряс головой.

— Что заканчивали? — поднял брови Гоша.

— МИСИ.

— Ха! Знавал я тамошних преферансистов. Против нашего мехмата они просто дети! — заносчиво заявил Гоша.

— Ладно, не зарывайтесь, Георгий Валентинович. Вы с нами не играли! — обиделся Сергей Сергеевич, забыв даже о своих ногтях. Горилла насупился, перебирая толстыми пальцами. Неужто тоже обиделся?

— Так сыграем! — простодушно предложил Гоша.

— Что ставите? — высоколобый нагнул голову, словно собирался бодаться, а не пулю писать.

— Всё это заведение на корню! Со всеми будущими доходами.

— Гоша, подожди! Тут ведь не только твои деньги вложены! — дёрнулся Стас.

Гоша глянул на него так, что тот тут же примолк.

— А с нашей стороны что?

— Вы оставляете нас в покое. Никаких процентов и… лицензия ещё на… — Гоша секунду подумал, — пожалуй, на три заведения на территории рынка. Идёт?

— Идёт, — Сергей Сергеевич похоже, завёлся с пол–оборота. — Мы — в паре с Леонидом Юрьевичем. — Горилла кивнул. — А вы?

— Мы — с Нюшей. Ты как, готова, сестрёнка?

— Как всегда, — ореховые глаза Нюши радостно сверкнули.

Она была азартна и обожала играть в паре с братцем. Ведь в игре она была не «младшенькой», а вполне равной. Что полностью отвечало её глубоко феминистским взглядам.

— Виктор, организуйте нам, пожалуйста, столик. Верочка, принеси минералки, — распорядился Гоша. — Стас, а ты сходи купи карты.

— А где здесь?

— Через дорожку, наискосок, в киоске перед носочными рядами, — показала Нюша, снимая дублёнку.