Прибывший вертолет забрал только тяжелораненых. Контузия, или, как теперь ее называют, минно-взрывная травма, у Андрея оказалась не тяжелой, а точнее сказать легкой. Поэтому после оказания ему первой медицинской помощи сержант Мальков продолжил движение в колонне. Собственно, остались в строю и продолжили движение все, кто мог передвигаться. Отставшие от основной колонны машины, бойцы царандоя и наши солдаты двинулись вслед ушедшим, но время было упущено. Чтобы до сумерек нагнать своих, приняли решение пройти более короткой дорогой, тоже известной, но она шла с одной стороны вдоль кишлака, дома которого расположились прямо на склоне горы, а с другой мимо крестьянских полей. Моджахедов там не было, но эта дорога оказалась менее удобной для движения большой колонны. Поэтому, когда разрабатывали маршрут, выбрали более длинный путь. И вот теперь пришлось воспользоваться и второй дорогой, чтобы отставшая часть воссоединилась с основной колонной до наступления темноты.

Неожиданно БТР, идущий впереди, остановился. Собаки почувствовали мины. Большой участок дороги требовал работы саперов. Их было всего трое, и, как бы профессионально и четко ни работали бойцы специального саперного батальона, был риск застрять здесь надолго. Майор, командующий отставшей колонной, что-то говорил по рации, поглядывая на часы. Из кишлака к нашим бойцам спустился афганский крестьянин. Он сказал, что вчера здесь были бандиты, и, видя нетерпение командира, предложил обойти заминированный участок по краю арбузного поля. Он уверял, что никаких мин там нет.

Майор внимательно следил за работой саперов. Потом снова посмотрел на часы, на старика, на урожай. Плодородная долина с крестьянскими полями, на которых красовались дыни и арбузы, выглядела мирно. Майор еще раз взглянул на часы и дал команду: «По машинам!» Андрей вспомнил разговор с лейтенантом в тот злополучный день, разделивший его гусарскую, практически беззаботную жизнь на «до» и «после». Он даже не особо раздумывал, добежал до машины и, не дожидаясь, когда на ней разместятся еще не подоспевшие бойцы, дернул рычаг. Машина рванула по бахче, давя арбузы и дыни. «В крайнем случае, проложу безопасную дорогу», – думал Андрей, не сбавляя скорости. Раздался взрыв!..

У человека всегда есть право выбора. Даже в самые страшные минуты своей жизни остаются как минимум два решения. Иногда приходится выбирать между жизнью и смертью. Страшной смертью, искупающей грех, позволяющей сохранить честь, и долгой жизнью в страхе, что когда-нибудь всем станет известно о твоей трусости. Тому, кто выбрал смерть, уже не суждено объяснить другим причины своего поступка. Они уходят в небытие с мыслью о том, что по-другому нельзя, и близкие, друзья, потомки это поймут.

© Ева Арсан, 2014

Работа у Маргариты была несложная, но скучная. Целый день стучать на машинке. Иногда попадались «дела» стоящие, как будто детектив читаешь, но в основном все неинтересно. А работала Рита в народном суде. Ей нужны были деньги. Еще хорошо, что ее приняли на такую работу!

Закончила школу Маргарита Бабич на «отлично» и сразу после школы поступила со своей золотой медалью на юридический. Чем не профессия для девушки – юрист! Конечно, ей хотелось быть адвокатом, но уж очень стеснительная была Рита. Как еще удалось золотую медаль получить при таком характере! Училась она легко, память феноменальная, но главная защита и опора – это бабушка, Мария Васильевна Бабич. Она преподавала литературу в сельской школе. Возраст был пенсионный, но кто поедет в эту глушь работать, а такого учителя, каким была Мария Васильевна, еще поискать. Да и как ей было уйти на пенсию, если Риточке еще учиться и учиться. А помощников нет. Единственный сын Марии Васильевны погиб. Был он геологом, девять лет назад пропал где-то в Сибири.

Невестка, мать Риты, немного погоревала, а потом замуж вышла и переехала с мужем в Минск. Оставила дочку свекрови, думала ненадолго, обустроится и заберет. Но как-то так получилось, что сначала просто навещала, потом даже письма стала посылать два раз в год, да и не письма вовсе, а так, открытки на Новый год и на день рождения. Так и осталась Рита с бабушкой. Жили они вдвоем очень дружно. Однако пришло время расставаться. Школа закончена, надо думать о будущем.

Поступила Рита в университет, сдала первую сессию на «отлично», летнюю сессию опять на пятерки, выучила наизусть и Гражданский кодекс, и Уголовный. Девчонки на танцы идут, гуляют, все фильмы в кинотеатре пересмотрели, а Маргарита учит юриспруденцию. Парни с их потока уважали Риту. В друзья напрашивались: кто курсовую попросит написать, кто конспекты списать. А вот на танцы с Ритой не ходили и в кино не приглашали, даже мысли не было, что она тоже пошла бы на вечерний сеанс, да только не с кем.

Полтора года отучилась Маргарита Бабич, когда пришло сообщение, что ее бабушка Мария Васильевна умерла. Сельсовет и РОНО помогли похоронить заслуженную учительницу. Девочка тяжело переживала смерть единственного дорогого ей человека. Много хороших слов сказали на похоронах, да она и сама все знала, не знала только, как ей жить дальше.

Оставленные бабушкой деньги закончились вместе с третьим курсом. Хоть и была у девчонки повышенная стипендия, все равно не хватало. Нужно было и одеваться, и кушать, да и обувь в ремонт уже не принимали. В общем, написала Рита маме письмо, рассказала, что бабушка умерла и что она теперь одна, совсем одна.

Мама посочувствовала, но помочь отказалась. Пришлось Рите искать работу. Как уж ее просил декан остаться, Рита ни в какую, работать ей надо, а учиться можно и на заочном, она сможет. Декан был хорошим человеком, и ему захотелось помочь этой неприметной, скромной рыжеволосой девчушке. Позвонил своему старому товарищу, который был ни много ни мало прокурором города, и попросил устроить студентку на работу. Так Маргарита Бабич оказалась в народном суде.

Уже год как она здесь работала и училась на заочном. Председатель суда даже обещал, что по окончании учебы найдет ей место. Так, наверное, все и было бы, кто знает, но вот беда – влюбилась Рита. Кто сказал, что влюбляться беда? Нет, конечно! А если в женатого, у которого двое детей и жена – непосредственный начальник Риты? Высокая, красивая, добрая, она во всем Рите помогала, домой приглашала, всем вкусным угощала. А девочки, какие у них доченьки! Рита все понимала. Но, как видела Николая Степановича, сердце выскакивало, голова кружилась, глаза на мокром месте. Заметила ли начальница такое состояние Риты? Может быть, но ничем себя не выдала.

Однажды в суде появился новый следователь прокуратуры. Был он статен, красив, но хромал. Как и принято в женском коллективе, за спиной пошли разговоры.

– Видели нового следователя? Он работал раньше в военной прокуратуре, но отправили на гражданку. Ранило его в Афганистане.

– Не повезло ему, бедному.

– Наоборот, повезло, эта хромота – чепуха, зато там год за три и двойная зарплата. Опять же квартира вне очереди, – сказала секретарь председателя.

– Дура ты дура, там убить могут, я своего Николая ни за что бы не отпустила, – ответила Ритина начальница.

Всю ночь Маргарита не могла уснуть. Она давно хотела уехать, только не знала куда. А почему не в Афганистан? Ее-то некому удерживать? Отпросилась утром на часик, побежала в военкомат и написала заявление. Стала ждать, а когда повестка пришла – испугалась. Но все же пошла. В университете написала заявление, чтобы предоставили академический отпуск в связи с работой в Советской армии и выездом в Афганистан. Получила проездные документы, собрала некоторые вещи и полетела в Ташкент.