Все принялись за еду, и им почтительно прислуживала челядь юного графа. Но на этом праздник не кончился, потому что молодой граф не забыл щедро одарить своих прежних врагов. Под конец он пригласил Герайнта в свой замок.

– Клянусь небом, я не могу, – отказал ему Герайнт. – Завтра утром мы с девицей отправимся ко двору Артура. Да и как прикажешь веселиться, если граф Аниул пребывает в нищете и печали? Мой главный долг – испросить для него содержание у Артура.

– Увы, вождь, – вздохнул молодой граф, – не по моей вине граф Аниул остался ни с чем.

– Клянусь, – заверил его Герайнт, – он не будет ни с чем, если только смерть не возьмет меня.

– Послушай, вождь, – сказал молодой граф, – может быть, ты рассудишь нас с графом Аниулом, и я с радостью исполню все, что ты скажешь.

– Почему бы тебе, – посоветовал ему Герайнт, – не вернуть графу его владения со всеми доходами, которые он не получил, пока ты хозяйничал в них?

– Я с радостью сделаю это для тебя, – обещал молодой граф.

– Тогда пусть все, кто приносил графу Аниулу присягу, выйдут из-за стола и вновь присягнут ему.

Прежние вассалы графа Аниула присягнули ему на верность, и был заключен мир. Город и замок вновь стали собственностью старого графа. Он все получил назад. Ничего не было забыто.

Тогда граф Аниул сказал Герайнту:

– Вождь, я отдаю тебе девицу, за которую ты сражался сегодня, и пусть она будет тебе наградой.

– Она поедет со мной ко двору Артура и Гвенхвивар, и они распорядятся ее судьбой по своему усмотрению.

На другой день Герайнт и девица покинули замок и отправились ко двору Артура. На этом заканчивается рассказ о Герайнте.

А вот как Артур охотился на оленя. Охотники с собаками разделились на несколько групп, и тогда наконец собаки были спущены со сворок. Последним получил свободу любимый пес Артура по кличке Кавахл, но вскоре он оставил позади всех остальных собак и сам стал направлять оленя. Когда Кавахл повернул его во второй раз, олень выбежал как раз на то место, где его дожидался Артур, который не дал маху и сам отрубил оленю голову прежде, чем это успел сделать кто-нибудь другой. Тут все стали, торжествуя победу, трубить в рога, и охотники собрались вокруг Артура.

Из толпы вышел Кадариайт и так сказал королю:

– Господин, посмотри, внизу стоит Гвенхвивар и с ней только одна девица.

– Пусть Гилдас, сын Кау, и все грамотеи нашего двора проводят Гвенхвивар во дворец.

Так они и сделали.

Охотники тоже отправились в обратный путь, горячо споря о том, кому будет вручена голова оленя. Каждый рыцарь хотел, чтобы отмечена была его дама, и ни за что не желал пойти на уступки.

Гвенхвивар и Артур, услыхав, как рыцари делят и не могут поделить голову оленя, опечалились, и тогда Гвенхвивар сказала Артуру:

– Господин, позволь дать тебе совет. Дождись возвращения Герайнта, сына Эрбина, а потом решай, кого наградить головой оленя.

Гвенхвивар рассказала Артуру, что случилось на опушке леса и почему Герайнт неожиданно покинул двор Артура.

– Пусть будет так, – согласился Артур.

На этом споры закончились.

На другой день Гвенхвивар всюду расставила дозорных, чтобы они сообщили ей о возвращении Герайнта, едва увидят его. Около полудня дозорные заметили вдалеке крошечного человечка на коне. Позади него ехали дама или девица на кобыле и рыцарь-великан в порубленных доспехах, который сидел на коне ссутулившись и низко повесив голову.

Они не успели приблизиться к воротам, как Гвенхвивар уже стало известно о том, что какие-то люди странного вида скоро прибудут во дворец.

– Я не знаю, кто они такие, – сказал ей дозорный.

– Зато я знаю! – воскликнула Гвенхвивар. – Это рыцарь, над которым Герайнт одержал победу, и не по своей воле он едет к нам. Герайнт подарил ему жизнь, но отомстил за обиду, которую слуга рыцаря нанес мне, оскорбив мою девицу.

В это время к Гвенхвивар подошел привратник.

– Госпожа, – сказал он, – к воротам подъехал рыцарь, и я еще не видел никого, кто выглядел бы столь жалко. Доспехи его в дырах, оружие разбито, и на мече кровь – судя по всему, его собственная.

– Ты знаешь, как его зовут?

– Знаю, – ответил привратник. – Он сказал, что его зовут Эдайрн, сын Нита.

– Это имя мне не знакомо.

Гвенхвивар спустилась во двор и пригласила рыцаря в замок. Она пожалела его, хотя с ним был все тот же злой карлик. Эдайрн почтительно приветствовал Гвенхвивар.

– Господь вознаградит тебя за твои слова, – ответила ему королева.

– Госпожа, я приветствую тебя от имени твоего храброго и верного слуги Герайнта, сына Эрбина.

– Ты с ним встретился?

– Да, – ответил рыцарь, – и не к моей славе, но это моя вина, а не его, госпожа. Он верен тебе и, подтверждая свою верность, послал меня сюда, чтобы ты назначила мне наказание за оскорбление, которое мой карлик нанес твоей девице. Свою обиду он мне простил, ввергнув меня в мое нынешнее состояние. Однако он поставил мне достойное рыцаря условие, чтобы я с честью исполнил наказание, к которому тебе вольно меня по справедливости присудить.

– Где он сразился с тобой?

– В городе Кардифе. Там был турнир, и рыцари сражались за право увезти с собой ястреба. С Герайнтом не было никого, кроме трех нищих в лохмотьях: старика с седой головой, женщины в почтенных летах и прекрасной девицы. Он заявил, что ей должен принадлежать ястреб, потому что она более достойна его, чем дама, которая была со мной. Мы сразились, и ты видишь, что из этого вышло.

– Эдайрн, – спросила Гвенхвивар, – как ты думаешь, когда он возвратится?

– Завтра, госпожа, он будет тут с девицей.

В это время к ним подошел Артур, и рыцарь почтительно приветствовал его. А Артур долго не сводил с него глаз, удивляясь, что видит его в таком жалком виде.

– Не Эдайрн ли ты, сын Нита?

– Да, господин, но меня постигла беда и мучает нестерпимая боль от ран, нанесенных мне твоим рыцарем.

И он обо всем рассказал Артуру.

– Что ж, – проговорил Артур, – надеюсь, Гвенхвивар будет милостива к тебе.

– Я буду милостива к нему, если ты этого желаешь, потому что оскорбление, которое он мне нанес, он нанес и тебе тоже.

– Сначала надо поручить рыцаря заботам лекаря, – стоял на своем Артур, – а уж потом, если он выживет, пусть понесет наказание, назначенное ему рыцарями моего двора. Не сомневайся, наказание будет справедливым. Если же Эдайрн, сын Нита, умрет, то слишком дорого заплатит за обиду, нанесенную девице.

– Я согласна.

Артур стал поручителем за Эдайрна, а с ним и Карадаук, сын Хлира, и Гвахлауг, сын Хленауга, и Овайн, сын Ириена, и Гвалхмай, и многие другие рыцари.

К Эдайрну призвали главного лекаря Моргана Тида.

– Позаботься об Эдайрне, сыне Нита, – приказал ему Артур. – Пусть для него приготовят покои, а ты сделай все, как сделал бы для меня, если бы меня ранили. И пусть никто не досаждает ему в его покоях, а только ты и твои ученики будете вхожи к нему, чтобы лечить его раны.

– Господин, я с радостью все исполню.

– А куда, господин, определить девицу? – спросил управитель двора у Артура.

– Поручи ее Гвенхвивар и ее дамам.

Управитель отвел девицу к Гвенхвивар, и на этом пока заканчивается рассказ об Эдайрне.

На другой день ко двору прибыл Герайнт с девицей. Его тоже заметили издали поставленные Гвенхвивар дозорные, и один из них побежал к ней доложить о приближении Герайнта.

– Госпожа, – крикнул он, – мне показалось, что я видел Герайнта и с ним девицу. Он на коне, но на нем нет доспехов, и девица в белом, вроде бы полотняном, платье.

– Пусть все дамы выйдут во двор и окажут ему почтительный прием.

Гвенхвивар тоже вышла поздороваться с Герайнтом и с девицей, и, едва Герайнт завидел ее, он учтиво ее приветствовал.

– Господь с тобой, – сказала ему Гвенхвивар, – и добро пожаловать в замок. Ты, как всегда, удачлив и непобедим. Господь вознаградит тебя за то, что ты достойно отомстил за меня.