Не может быть, чтобы лето уже закончилось. Неужели я действительно покидаю лагерь «Серебряная луна»?

Вот что занимало мысли Дестини Уэллер в тот день, когда она начала становиться вампиром.

Она смотрела, как с ревом снялся с места желтый автобус, увозя последних отдыхающих. Автобус подпрыгивал на узкой земляной дороге, потом повернул и скрылся за деревьями.

— Эй, мы свободны! — заорал кто. — Звереныши свалили!

— Даешь вечеринку!

— У кого ключи от тачки? Бочонок пивка найдется? Ну хотя бы шесть упаковок?

Багряное солнце садилось за деревьями. В воздухе неожиданно разлилась прохлада, словно напоминание, что лето действительно подошло к концу.

Дестини повернулась и поискала взглядом свою сестру, Ливви. Вожатые собрались в кружок на поросшем травой пригорке, с которого открывался вид на дорогу, смеялись, перешучивались и обнимались, празднуя окончание лагерной смены.

Дестини обнаружила Ливви в группке девушек, обступивших Ренца. Он заигрывал с ними, обнимая то одну, то другую. Все девушки обожали Ренца, а почему бы и нет?

Он был чрезвычайно хорош собой, высокий и загорелый, с черными волнистыми волосами, темными, загадочными глазами — дьявольскими глазами, — с неотразимой улыбкой. Такой очаровательный, веселый и такой… взрослый.

Не то что остальные парни в лагере, думала Дестини. Не то что старшие и младшие вожатые, чьи представления о веселье ограничивались купанием в озере голышом после отбоя да подкидывании друг дружке в постели змей.

Ренц был слишком утонченным для подобных забав.

На самом деле, Дестини было известно о нем не так уж и много. Она знала, что настоящее его имя — Лоренцо Анжелини, и в речи его нет–нет да и проскальзывал едва заметный намек на итальянский акцент, что придавало ему дополнительного сексуального шарма. Поначалу его назначили на должность старшего спасателя. Но когда дядя Боб, владелец «Серебряной луны», как раз перед прибытием детей внезапно занемог, Ренц сделался старшим вожатым.

— Я вижу, на кого ты глазеешь. — Сзади к Дестини подошла Накейша Джонсон и схватила за плечи, напугав ее.

Дестини засмеялась.

— Этот белоснежный теннисный костюм очень ему к лицу, не правда ли?

— Лето слишком короткое, — сказала Накейша. — Как думаешь, могла бы я увязаться за ним до самого его дома? Может, он меня приютит.

— Вообще–то, я приглядываю за сестрой, — ответила Дестини. — Как тебе нравятся эти коротенькие шортики? У нее ползадницы видно.

Накейша взглянула на толпу девушек, окружавшую Ренца.

— Да ладно тебе, не сохни. Ясно же, ты ревнуешь. Ренц так много времени проводит с Ливви…

— Все ребята проводят много времени с Ливви, — ответила Дестини. Она смотрела, как Ренц обнял ее сестру на прощание, положив руки на ее голую спину.

— Прекрати крутить головой, — сказала Накейша. — Как однояйцевые близнецы могут быть такими разными?

— Я же тебе говорила. Мы не однояйцевые. Мы обычные, — сказала Дестини.

— А. Точно. Что ж, это все объясняет, — проговорила Накейша, закатывая глаза.

— Я на пятнадцать минут старше, — сказала Дестини. — Вот. Мне и положено вести себя, как старшей сестре.

Вокруг них с жужжанием кружил шершень. Дестини отмахнулась от него рукой. Высоко в темнеющем небе, держа путь из Канады, пролетела выстроившаяся ровным клином стая гусей. По дороге внизу, вздымая шинами клубы пыли, мчался на полной скорости лагерный микроавтобус, набитый вожатыми, собравшимися в город за пивом.

— Все веселятся, а ведь это очень грустно, — сказала Накейша. — Завтра мы все разъедемся кто куда. Я больше тебя не увижу. — Она повернулась и заключила Дестини в объятия.

Дестини обняла ее в ответ.

— Ты была славной подругой. Мне тебя будет очень не доставать.

Глаза у обеих девушек уже были на мокром месте.

— Ты хоть едешь домой в Нью — Йорк, — сказала Дестини, разомкнув объятия. Она пригладила рукой коротко подстриженные светлые волосы. — А не в такую дыру, как наши Тёмные Родники.

Накейша вытерла дорожки слез со щек.

— Это ничего, это соринка в глаз попала. Не то чтобы я так ненавидела прощаться… У тебя же есть мой е-мейл? И номер моего сотового?

Дестини кивнула.

— Мы сможем переписываться.

— Может, тебе удастся приехать в Нью — Йорк на День Благодарения?

Дестини засмеялась:

— Ага, если мы выиграем в лотерею.

— Эй, знаешь что? Я буду ездить по колледжам в сентябре и октябре. И точно поеду в Бостон. Возможно, буду проездом через Темные Родники.

— Отлично! — сказала Дестини. Через плечо Накейши она увидела, как Ливви, с папироской в руке, страстно целуется с Кори Филдом, одним из многочисленных своих ухажеров. Приобняв Ливви рукою за плечи, Кори увлекал ее к деревьям, что росли по берегам озера.

— Ливви, подожди! — крикнула Дестини. Она со всех ног припустила следом за ними. — Эй, Ливи, стой!

Ее сестра обернулась, поднесла сигарету к губам и сделала долгую затяжку. Кори продолжал придерживать ее за плечи.

— Приветик, Ди. В чем дело? — спросила Ливви.

— Как дела? — спросил Кори. — Без детишек тишь да гладь, верно?

Дестини кивнула.

— Лив, ты даже не начала собирать багаж, — сказала она.

— Ну да, знаю.

Дестини смотрела на сестру. Ливви из кожи вон лезла, чтобы не походить на нее. Дестини стригла волосы коротко, Ливви же отпускала их подлиннее, позволяя им струиться по плечам. Дестини практически не пользовалась косметикой, разве что время от времени брала румяна и блеск для губ; Ливви нравилась лиловая или темно–красная помада, а самый большой из ее чемоданов этим летом был набит флакончиками с тенями для век.

Ливви проколола себе одну ноздрю, обыкновенно носила по три разных кольца в каждом ухе, и любила нанизывать по перстню на каждый палец. Она хотела вытатуировать на плече бабочку, но воздерживалась, зная, что отец устроит ей за это «веселую жизнь».

Дестини никому бы в этом не призналась, но втайне она восхищалась своей сестрой за то, что та такая стильная.

Ливви всегда старалась помочь ей с внешностью. Как–то ночью, в прошлом году, когда они не перешли еще в выпускной класс, Дестини позволила Ливви поработать над ней — нанести помаду, тушь, даже раскрасить пряди в волосах.

Закончив, Ливви разулыбалась.

— Так не пойдет, — сказала она, прикрыв рот ладошкой. — Так не пойдет.

Она развернула к Дестини зеркало, и обе дружно грохнули со смеху. Они повалились на пол, опрокинув зеркало Ливви, и хохотали, пока по щекам не покатились слезы.

Дестини часто вспоминала ту ночь. Это было всего за несколько недель до того, как умерла их мать, за несколько недель до трагедии, перевернувшей их жизнь. А еще это была ночь, когда она ощущала абсолютную близость с сестрой, близость, преодолевшую их многочисленные различия.

Теперь Ливви бросила сигарету на землю и придавила носком сандалии.

— Ты уже упаковалась? — спросила она Дестини.

Дестини кивнула.

— Ну да. Папа с Майки приедут ни свет ни заря. Тебе нужно начать собираться. Твои манатки раскиданы по всему коттеджу.

Ливви ухмыльнулась.

— Знаю. Я неряха. — Они с Кори переглянулись.

— Я тебе помогу, если хочешь, — предложила Дестини.

— Спасибо. Займусь этим позже. Все встречаемся у озера. Тебе кто–нибудь говорил? Все вожатые, старшие и младшие. Будем оттягиваться всю ночь и разнесем все к чертям.

Кори показал Дестини поднятый большой палец и широко осклабился:

— Последняя возможность оттянуться.

Дестини вздохнула.

— Ну, ты бы не могла для начала собрать вещи?