Перевалив за гребень скального выступа, беглянка оказалась на ничейной территории и уже была вынуждала лавировать, скрываясь от залпов своих же орудий. Преследователи, как только началась ответная стрельба, повернули обратно.

– Неплохо мы все обделали! - восхищался Дитер, - особенно удачна та шутка с манекеном, скутер которого на дистанционном управлении с размаху впечатался в стену ущелья!

– Ты думаешь, поверят? - переспросил Виктор, только что "оживший" и как ни в чем не бывало принявшийся помогать перетаскивать беднягу Витгефта, у которого, похоже, было сломано несколько ребер.

– А как же! Такой спектакль устроили! С почестям проводили… теперь жди гостей, дуром повалят! - Дитер потащил свои незаменимый баул на шаттл. - Скажи нашим, сейчас вернусь и буду из своего "ходуна" стационарную точку делать, отбегался…

– Ох, братцы, как отделала, даром, что броник под гимнастерку одел! - с перекошенным от злости лицом штурмовик лежал на носилках. Дальнейшие его слова были неразборчивы в силу ненормативной лексики сразу на трех языковых наречиях.

Штурмовики уже несколько часов пытались сдерживать натиск кащер, закрепившись на скалах возле залива - последнем рубеже обороны. Большая часть фортов уже была сдана, но фиксированные орудия, снятые с шаттла уцелели и, как могли, прореживали ряды противника. Несколько раз противоборствующие стороны сближались на минимальное расстояние, и в теснинах скал закипала рукопашная схватка, когда обе стороны боялись стрелять в своих. Здесь некоторое преимущество, несмотря на фанатизм имперцев, было у кащер.

Виктор держал подаренную изродом канату, лезвие которой уже стало бурым от крови. Сплав, применяемый при изготовлении обмоток реакторов, не ломался и не дробился, прекрасно пробивая нательную броню противника. В последний раз он с трудом вытащил клинок из тела "хантера". Тварь была очень живучей и, несмотря на то, что металл вошел ей в грудь на три четверти метра, она все еще пыталась подмять Виктора под себя и дотянутся своими страшными челюстями. Шедший сбоку Искандер в упор выстрелил в голову бестии из крупнокалиберного пистолета. Разрывная пуля раздробила череп и отбросила "хантера" к противоположной стене, где он все еще в предсмертной ярости сжимал и разжимал когти лап, пытаясь добраться до противника.

– Идем дальше, атакующая волна прошла стороной! - Дитер махнул рукой в направлении темной пещеры.

Они уже оторвались от основных сил и, затаившись между скал, потихоньку пробирались в лагерь кащер. По дороги они снимали амуницию с трупов противника, и к концу дороги Искандер и Дитер выглядели уже как самые настоящие бетайры неизвестной породы - низкорослые, но чрезвычайно коренастые и массивные, словно рожденные для битвы в горах. Сиам и изрод громко чертыхались по-кащерски, вживаясь в роль усталых войнов.

В любой армии их бы приняли за дезертиров и или мародеров, потому Виктор, входя в роль младшего унтер-офицера где-то раздобыл тележку на гравитационной подушке, а Дитер и Искандер толкали ее. По дороги они подбирали оружие и отдельно в качестве трофея тащили с собой несколько десятков стволов имперского производства, якобы отбитых звеном в битве (из звена, естественно, никто больше не уцелел). Квестор штурмбата прямо плакал, когда отдавал лучшие образцы стрелкового вооружения.

Статус фуражира давал некоторые преимущества в доступе на складские помещения. А с учетом неразберихи после боя, когда несколько минут будет неизвестно, сколько атакующих уцелело, и жив ли тот командир, отдавший приказ о сборе трофеев. С другой стороны, в их задачу входило как можно быстрее убраться из эпицентра боя, на чем особенно настаивал Густлав. Так что двадцать-тридцать километров до тыловых позиций кащер им предстояло покрыть с максимальной быстротой. Несколько часов ходьбы по пересеченной местности должны били выбить из Дитера и Искандера все оставшиеся силы (на них было не меньше полуцентнера маскировки).

Поэтому, когда отойдя на несколько километров от передовой, они увидели брошенный в наступлении гусеничный тягач, то решили подцепить к нему свою платформу.

Однако возле транспорта возился щуплый синтет в коричневой робе техниках. Убрать его было невозможно на виду у передвигающихся резервных частей противника. Пришлось импровизировать, благо суржик им удалось освоить на приемлемом уровне. А от бетайров и не требовалось особенного богатства лексикона.

– Младо серджент Дрискин, труупс 147/25, карош магарыч перетейкен… Шо це було?

– Трошки рефиксу кандыбаем… о-о майн респект то гиве ю, херр серджент… джаст э файв мнет… мабудь за халф оа оур перетейк ту… Вот плейс ов перетейкен ю нид?

– Стартова плейс, маджору Хирбицу, - Виктор назвал первое попавшееся имя, - под кей енд лок ап!

– Не розумем… а це ж верхотура наввишная! Нью босса команда инклюдед… пууа синтета не акссесят… пууа ми пууа… магарыч нон профит!

– Хав лонг драйвишь? - Не утерпел Дитер

– Синс креейта… брок генома, бетайри нон ест… киллу вонтед эрвани… аще гив диз диаволи крафту, дабы май бед скелетонс драйв ит.

Словоохотливый снтет оказался обычным извозчиком, не участвовавшим в боевых действиях и перевозившим запчасти. Всю дорогу он продолжал сетовать на свою судьбу, чуствуя себя обделенным. Никто из остальных синтетов и бетайров с ним даже не общался, счтая за неудачника. Он не получал права участвовавть в призовых играх и исполнял самую черную работу. О чем и рассказывал весьма словоохотливо, доверившись первым встречным, кторые, как счтал, были переброшены "сверху" с другой базы, где в отношении подсобных рабочих наличествует более доброжелательное отношение. Помимо этого он выболтал и названия кораблей на стартовой площадке и имена некторых начальников, что гнездились в его хилом умишке. Они добрались до КПП, когда уже стало темнеть.

Две массивные темные фигуры с оружием на перевес прекратили путь. Справа из башенки гусеничного танка высунулся еще один солдат.

– Леккер, лук хуз токин нау!

– Стоп, ху из лифтинг!

– Стоп, Стоп! До диябла стоп! Та ж Мыкола як тыи аиз не бачат!

– Олд брок! Тоби тыи дябли скелетон уси кацапы залостил!

– Нон факать! Мей есть драива офицера! Тай имперцев видимо-нон сии мердад, ужо ю по хеаду почеломкать бысть!

– Миль пардон, херр серджент… дрйаве! Секрету сейд, елзе диз тыи долбюк нон драйвинг. Ту имперци мува буде! Иф тый брок дуба гив, уси нон краинг буди, аще ю - та ж селфмерд робить треба! Ю бетайри… Невер хев сии диз тайп ов бателмен, нова вариантс фо рок вар?

– Ях, екперимента модел фо ундергроунд вар!

– А-а, олвейз главняча тильки понаобрыв… плейс ов статемент?

– Маджер Хербац сед то гоу "Флайм оф щадоу", вере ит из ситюайтед?

– Лефто гоу… страрта плейс 12-3…кащерману Злобу нью пассворд нонфгет… АИ85-ТО2, гив ю икет ви мейк лейбелз… авто батле уси як смурни усих гребут под имперца.

– Бест конгратюлатион.

– Тенкс херр серджант, уси бы таки с бетайри гутарили, як ю.

Мыкола их высадил за несколько сот меров до склада и шатлла. Неожиданно Дитер заметил большую группу кото и собакоподобных существ, наряженных в различные мундиры, а так же нескольких созданий, которых ну никак нельзя было отнести к гуманойдам. Одни примеряли кащерское обмундирование и рассматривали оружие, тут же сложенное на нескольких прилавках. Другие столпились возле затянутой в кожу девицы, на фоне расположенного под открытым небом экрана, объясняющей ход боевых действий.

– А это что за братия? - Искандер чуть не выскочил из своего костюма.

– По всей видимости, это и есть наблюдатели от ООС, неофициальные, конечно…

– Сколько их тут?

– Сотен пять не меньше и из разных систем… вы бы могли затесаться здесь в толкучке…