… Не успели судьи зафиксировать результаты первого спортсмена, как с неба свалился второй. Этого отнесло чуть подальше. Из первой группы в центр мишени приземлиться никому не удалось. Приступила к выполнению упражнения вторая группа. Первые три спортсмена в цель не попали, а вот четвёртый, энергично работая стропами, достиг заветной цели и, погасив белый парус парашюта, вскинув руки, отсалютовал небу о своей победе. Помощники тут же кинулись складывать парашют, а спортсмен направился к столу судейской коллегии. Шёл он спокойным уверенным шагом. Комбинезон и вся его экипировка не позволяли определить, кто под ней — парень или девушка. Я сопровождал победителя взглядом, но когда он снял шлем и по его плечам рассыпались светлые кудри, сердце моё так и ёкнуло: «Неужели это Она?» Не контролируя своих действий, выбрался из толпы и помчался к выходу контрольно–пропускного пункта, а в голове судорожно билась мысль: «Неужели это Она? Не мог я ошибиться, только у неё такие роскошные волосы, такая независимая, гордая осанка! А, впрочем, что я гадаю. Встречу, увижу и сразу всё разрешится»

… Соревнования продолжались, но они меня уже не интересовали. Всё своё внимание сфокусировал я на тёмном проёме двери и проходной. Однако туда никто не входил и не выходил. Подождав некоторое время, решительно подошёл к вахтёру и спросил:

— Товарищ вахтёр, пропустите меня пожалуйста в аэроклуб.

— А вы к кому?

— У меня там два друга планериста, я хочу их поздравить с успешным выступлением.

— Как их фамилии?

— Фамилий я не знаю, а зовут их Валентин и Николай.

— Не положено. Посторонним вход запрещён. Ждите, будут выходить, поздравите, — беспристрастным голосом робота ответил вахтёр. Я был раздосадован его тупой принципиальностью, но пришлось смириться и ждать. В голову лезли разные мысли: «Она это или не Она? Даже если это Она, нужен ли я ей такой топорный, неотёсанный?» Вспомнился мне и факт, подтверждающий это. Почему ехала она в Ленинград, если у всех студентов были каникулы? Или, не могла быть провинциальная девушка такой бойкой, смелой и раскованной, не побывав в среде таких же отчаянных подруг. Моя фотографическая зрительная память и многие другие факты говорили за то, что это могла быть Та, которую я так бездарно упустил, а теперь вот больше двух месяцев ищу по всему Ленинграду. А может напрасно я её ищу? Такая красивая и смелая, да ещё и спортсменка, не может быть без поклонников, и, возможно, у неё есть парень, а со мной заигрывала она, чтобы потешиться над моими комплексами и деревенскими привычками. И потом, если бы я ей хоть чуточку понравился, не могла бы она незаметно уйти и бесследно исчезнуть. Пока ходил в ожидании, хаотические мысли, противоречащие одна другой, гнездились в моей бедной голове. Но вот грянул духовой оркестр и прервал мои грустные размышления. Сначала музыканты исполнили «Туш». «Награждают победителей», — подумал я. Больше часа официальных церемоний показались мне вечностью. О, времечко, какое ты изменчивое. Когда чего–то с нетерпением ждёшь, ты как будто стоишь, а когда опаздываешь и спешишь, ты мчишься, не догнать. После парада участников соревнования, о чём возвестил бравурный марш оркестра, стали выходить по одиночке и группами спортсмены и тренеры. Все они были одеты легко по летнему и, растворившись в городской толпе, никто и не подумает, что рядом идут талантливые спортсмены, выдающиеся героические личности, дерзновенные покорители небесного океана. Однако в наше время, даже выдающимся личностям не принято было выпячиваться, а скромность была в большом почёте.

Внимательно всматриваюсь в лица парней и девушек, выходящих из проходной. По одному и группами выходит молодёжь, возбуждённо обсуждая перипетии борьбы, звучат радостные возгласы, весёлый смех, на лицах счастливые улыбки. Наконец, в поле моего зрения попадают Валентин и Николай. «Как некстати», — подумалось мне. В другое время я бы радовался вместе с ними их успехам, а сейчас встреча с ними может всё испортить. Я хотел отойти в сторону, но поздно, Валентин увидел меня и, улыбаясь, спросил:

— Ты так целый день и простоял?

— Да, видел, как вы летали, восхищался вами и по–доброму искренне завидовал.

— Не так всё просто, Василий, как тебе кажется. Небо — это не только эйфория от свободного полёта, но и постоянный риск, и колоссальный труд, но сегодня это не тема для разговора. Можешь поздравить нас. Мы прошли отбор и зачислены в Ленинградскую команду на Спартакиаду.

Я пожал ребятам руки и поздравил с успешным выступлением, а сам то и дело поглядывал на выходящих спортсменов, выискивая среди них объект своего внимания. Николай, стоящий рядом, перехватил мой взгляд, спросил:

— Ты кого–то ждёшь?

Я вынужден был ответить.

— В одной из парашютисток я признал свою знакомую, но не уверен, что это она, и хочу в этом убедиться.

— А как её фамилия?

— Фамилии я не знаю, но зовут её Леной.

— А какая она из себя?

— Белокурая такая, голубоглазая, с очень приятной белозубой улыбкой.

— Что–то не припомним такую, но тебе не будем мешать. Жди, может и впрямь твоя любимая спустится с неба и прямо в твои крепкие объятия, — сказал Валентин и, повернувшись, пошёл в компанию друга.

Я с облегчением вздохнул и сосредоточил своё внимание на лицах, выходящих девушек. «Может и не было никакой Лены? Может была девушка, похожая на неё, мало ли белокурых кудрявых девушек на свете? А может, когда меня ребята отвлекли, она вышла и я её не заметил», — продолжали лезть в мою голову мысли и, не находя ответа, бились, как птицы в клетке. Время шло, а с ним и таяли мои надежды на встречу с Ней — таинственной, непредсказуемой, но уже выстраданной и любимой. Толпа, выходящих из дверей, поредела. Стали выходить по одному, по двое, и всё больше лица из обслуживающего персонала. Напряжение росло, сомнения раздирали моё сердце и душу и, как уходящий день, угасала моя надежда. Но вдруг, как стрелы, выпущенные из лука, на улицу вылетели две девушки и, взявшись за руки, промчались мимо меня. В одной из них я узнал Её. Она. Моё сердце словно оборвалось. Я остолбенел и не мог двигаться. Она была в том же неизменном берете, с рассыпанными по плечам, белокурыми кудряшками. Девушки были так возбуждены и счастливы, что ничего не замечали вокруг. Они шли, весело болтая, а я так растерялся, что меня будто парализовало, и я не знал, что мне делать. Наконец оторопь прошла. Как бы очнувшись, пошёл за девушками вслед, ускоряя свой шаг. Шёл в растерянности и смятении, не знал что предпринять. Они шли в пятидесяти метрах от меня, по направлению к трамвайной остановке. А вот и она. Девушки, разговаривая о чём–то смешном, весело и заразительно смеялись. А я стоял в десяти метрах и не мог подойти. Из–за поворота выехал трамвай и я вдруг понял, если сейчас не сделаю что–то решительное, то Она исчезнет из моей жизни навсегда, а я буду мучиться и проклинать свою скованность и нерешительность. Я рванулся с места, и ни на кого не обращая внимания, с отчаянием и тревогой в голосе, скорее прохрипел, чем прокричал: «Лена!» Она вздрогнула от неожиданности, обернулась, глаза наши встретились, и я в ту же секунду понял, что ей тоже не безразличен. Улыбнувшись своей милой обезоруживающей улыбкой, воскликнула:

— Ба, Василий, откуда ты взялся?

— Лена, самое главное, я тебя нашёл, а всё остальное уже не важно. Я видел твой победный прыжок, волновался и переживал за тебя, с чем тебя и поздравляю.

Так поспешно, запальчиво и с дрожью в голосе я это произнёс, что волнение видно передалось и ей, и она, глядя мне в глаза, ответила:

_ За поздравление спасибо, а это моя подружка Нина, — представила она стоящую рядом девушку.

Я назвался и пожал ей руку; трамвай стоял, готовый в любую секунду тронуться.

— Вася, если у тебя есть время, поедем с нами.

Я был счастлив, что рядом Она, долгожданная, таинственная и желанная. Меня и спрашивать не надо было, хочу ли я ехать с ней? Сейчас я готов был лететь с ней на край света, на Луну, в межпланетное путешествие. Но я только и ответил: