– Это что, проверка интеллекта? – небрежно поинтересовался Стас, движением век приглушая блеск нездорово засветившихся глаз, а я почему-то впервые обратила внимание на его чересчур густые волосы, узкими бакенбардами спускающиеся к скулам. И еще этот непонятный запах, более резкий, чем обычный мужской пот, перебивающий даже аромат дорогого одеколона. Нет, остальные парни так не пахнут… – Не доверяешь нам, красавица? Или полагаешь – все диггеры по жизни простофили и неудачники?

Я засекла, как напрягся Игорь, становясь похожим на туго натянутую струну. «Черт, да что здесь происходит? – вихрем пронеслось у меня в мозгу.– Нужно срочно разрядить обстановку…»

– А почему бы и нет? – Я сложила губы бантиком, всем своим обликом недвусмысленно намекая: я блондинка, тупая кукла Барби.– Я вовсе не хочу заводить отношения с дураками или, что еще хуже, лезть в подземелье за компанию с тупыми маньяками.

– Проверяй! – милостиво разрешил любитель венгерского фольклора, обменявшись с диггером скорым, донельзя облегченным взглядом.

«Ситуация становится все интереснее,– подметила я.– Они явно действуют в сговоре, причем их совсем не интересуют другие парни. Что бы это значило?»

– Да ладно, проехали! – Я постаралась замять возникшее недоразумение, переведя свои слова в шутку, но парни загалдели наперебой, требуя проверить Игорька на «вшивость».

– Ну хорошо! – Я попросила листок бумаги и ручку, к месту вспомнив прикол, неделю назад поставивший на уши половину сотрудников нашего издательства.– Вставь нужные буквы.– Я проставила на листочке шесть точек и показала Игорю, предлагая отгадать слово.

Даже не потрудившись подумать, с ходу рыжий диггер выдал абсолютно неприличное слово.

– Неверно! – невозмутимо сообщила я.– Ты в пролете, милый.

Восторженно ржущие парни находились на грани истерики...

– Так нечестно! – возмутился уязвленный в самое сердце Игорек.– Требую помощь зала или звонок другу.

– Да ради бога! – разрешила я, и листок с ребусом немедленно перекочевал в руки Стаса.

– Фиаско,– спокойно произнес тот.– Задачка-то – раз плюнуть…

«Похоже, мои подозрения подтвердились полностью: Стас – намного умнее и находчивее Игорька, а в их неизвестно зачем созданном тандеме именно он играет лидирующую роль. Ох и не нравится же он мне…»

– Зато я – везунчик! – вознамерился реабилитироваться рыжий диггер, весьма смущенный бездарно проваленным тестом на сообразительность.

– Правда? – изображая наивность, спросила я, решив обязательно разобраться в затеваемой дружками афере. А в том, что они замыслили нечто хитроумное, я теперь не сомневалась…

– Видишь,– он хвастливо повел вокруг веснушчатыми руками,– квартирка-то на свои денежки куплена, на кровные, собственным горбом заработанные!

– Неужели под землей можно найти что-то ценное? – искренне изумилась я.– Вроде все уже у нас вдоль и поперек перекопано…

– Места подходящие знать надобно,– осклабился Игорь.– Вот,– он снял с полки шкафа толстую пластиковую папку и зашуршал прозрачными файлами,– это керенки, это екатеринки. Коллекционеры царские деньги хорошо берут. А в заброшенных подземных ходах можно и золотишком разжиться, и фарфором антикварным, и художественным литьем. Помню,– он разудало хохотнул, вкрадчиво беря меня за руку и притягивая к себе,– нашел я как-то дореволюционную купеческую захоронку. И чего там только заначено не оказалось… – Его пальцы осторожно переместились на мое бедро.– Пойдем в спальню, покажу кое-что интересное.– Глаза диггера маслено поблескивали, не отрываясь от моей груди.– Я там все самое ценное храню…

– Ну ясно дело,– скабрезно фыркнул пьяный блондин,– чего только девке ни посулишь, чтобы в койку ее заманить…

Игорь обиженно мотнул косицами:

– Да я не вру!

– Верю-верю.– Я гадливо сняла со своей ноги его навязчивые пальцы – гибкие, тонкие, напомнившие мне суетливо копошащиеся паучьи лапки.– В другой раз покажешь…

Игорь нехотя отступил, глядя на меня все так же жадно.

– Ну может, хватит уже баб лапать? – недовольно протянул чей-то грубоватый голос.– Чай, не за этим собрались! Вы это, оставьте обжимания на свободное от работы время, не фиг кислое с толстым смешивать...

– А ведь и верно,– хлопнул себя по колену Стас, сгоняя недовольно скривившуюся Галку.– Прости, дорогая, труба зовет.– Он достал из кармана сложенный втрое листок бумаги, развернул и протянул мне: – Читай еще раз, образованная наша, а то я в этом швабском путаюсь постоянно…

Я послушно пробежала взглядом по отпечатанному на принтере тексту, связно переводя с немецкого и сразу же зачитывая вслух:

«Доводим до вашего сведения информацию об обнаружении достоверных данных, полностью подтвердивших факт состоявшегося побега трех военнопленных, приговоренных к трудовым работам на объекте NN города Свердловска. Зимой 1948 года рядовые Шульц, Аксман и унтерштурмфюрер Зальц, по донесениям контрразведки ранее причастные к деятельности научной организации «Аненербе»[10], совершили дерзкий побег, имея при себе некий предмет – изначально считавшийся личным, но позднее квалифицированный как секретный и чрезвычайно важный. Сбежавшим лицам удалось достичь подземных катакомб, расположенных непосредственно под жилой частью города. Операция по их поимке успехом не увенчалась. Вход в подземелье замуровали, таким образом полностью исключив возможность обратного выхода военнопленных на поверхность».

– Откуда у тебя взялся этот документ? – поинтересовалась я у Стаса.

Он лукаво усмехнулся:

– Как говорит Игорек – места подходящие знать надобно! Есть у меня связи в Берлинском архиве, оттуда бумага и всплыла. А что, не внушает доверия?

– Наоборот,– в тон ему ответила я.– Я где-то читала, что семейство Аксманов много лет занимало командные посты в рейхсканцелярии и даже имело отношение к созданию нацистской молодежной организации Гитлерюгенд. Сомневаюсь, что сбежавший на самом деле был просто рядовым…

– Возможно,– иронично сморщился Стас, довольный моей проницательностью,– вполне возможно… Попадем в катакомбы – проверим!

– Так,– взялся командовать Игорь, почувствовав себя в привычной стихии,– все в курсе новости о станции метро «Южная», возводящейся напротив Дворца спорта по улице Фрунзе?

Парни лениво закивали.

– Завтра в шесть вечера собираемся возле нее. Форма одежды по собственному разумению. Но предупреждаю: внизу стоит чертова холодина. Если привяжутся менты, то официальная версия такова: мы играем в Ночной дозор…

– А на самом деле? – подпустила шпильку я.

Диггер лучезарно улыбнулся:

– А какая разница?

– А такая,– схамила я, добавив всем известную скабрезность,– вот какая разница!

Стас заржал, излишне громко и ненатурально восторженно. А я начала подозревать, что дело с этим Дозором может оказаться далеко не безобидным…

– Ясно.– Один из присутствующих в комнате парней, невысокий, пухлый и круглолицый, старательно записывал в блокнот полученную информацию.– И насколько долго затянется наша операция, жратву с собой брать?

– Да уж, воистину путь к сердцу мужчины лежит через его желудок! – презрительно рассмеялась я.– Он без провианта и полдня не выдержит.

Пухлый покосился на меня с враждебным отвращением:

– Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то понятно – почему все бабы такие язвы!

– Зато путь к сердцу женщины никогда лежать не должен! – игриво подмигнул Стас.– Настоящему мужику все по плечу: и бабы и подземелья…

– Катакомбы – это вам не дамы, их гусарским наскоком не возьмешь,– убежденно парировала я, глядя на него в упор.– По своим ли силам осину ломите?

Шатен недовольно стиснул челюсти, враждебно поигрывая узловато проступившими на них желваками:

– Моя бы воля, так я бы вообще таких сомневающихся в нас баб в подземелье не приглашал. Но без тебя… – Он вдруг резко осекся, в его глазах промелькнул испуг.

– А чья в том воля-то?! – пользуясь удачно подвернувшимся моментом, напирала я. К счастью, на нас почти не обращали внимания, засыпая Игорька вопросами, касавшимися экипировки и мер предосторожности, необходимых для безопасного пребывания под землей.