- Бесноватые глаза. Колдовские. Ведьминские... Любимые.

- Любимые? - испуганно выдохнула. - Кем любимые, Гаэто?

- Бласом... За твои глаза все Королевства разнесёт и с землёй сравняет. Редкие глаза. Цвета моря. Цвета неба. За такие и умереть не страшно...

- Ты с ума сошёл, Гаэтано? - взяла его лицо в ладони. - Не говори мне о смерти. Не хочу о ней слышать.

- Значит, больше не услышишь... Я буду молчать. Тебя буду слушать. А ты мне будешь говорить, говорить... Всё рассказывать и рассказывать... Что у тебя на сердце, что в душе, что в голове твоей сумасшедшей происходит...

- Ты так хочешь?

- Так хочу... - с трудом выдохнул.

- Тебе не понравится.

- Тем более хочу...

- Поклянись жизнью моей, что никому не расскажешь, Гаэто.

- Не пугай меня, слышишь? - внезапно осипшим голосом ответил он. С силой прижал её к себе, губами в волосы зарылся. - Никогда не буду клясться твоей жизнью. Никогда. И никому не позволю. Это всё, что у меня есть. Это всё ради чего я просыпаюсь. Я никому ничего не скажу, потому что ты просишь... Что бы ты не сказала. Даже самое ужасное. Говори. Всё говори.

Совершенно не по-женски, и даже не по-мужски, а как-то по-девчачьи шустро, она неслась вверх по лестнице, держа подол мешающего ей плаща на согнутом локте. Гаэтано и Мигель неслись следом. Ошалевшие слуги шарахались от них и прилипали к стенам - всё ещё не могли привыкнуть к её иногда более, чем экзотичному появлению в доме их светлостей. Молодая маркиза была, как самум - такая же горячая и сильная, налетающая непредсказуемыми шквалами "красного ветра", сулящими бурю или даже масштабный ураган. Вот и сейчас её лицо было спокойно и сосредоточено, но глаза горели лазурными всполохами... Ведьма припожаловала. Бедная госпожа! Вот молодая герцогиня появлялась так, что у всех слуг сердце радовалось - с соблюдением всех предписанных этикетом тонкостей, с поклонами и реверансами, с расшаркиваниями и открываниями дверей, с должным сопровождением, с кучей фрейлин и приживалок - целая процессия. Разговоров и воспоминаний потом на неделю хватало. А тут? Хорошо ещё не зашибла никого по дороге и пинком двери не открывала, и на том спасибо! Варварка она и есть варварка. Да ещё и ведьма к тому же... Ей всё можно, от греха подальше... Пусть несётся сломя голову, видать опять что-то не по неё сделалось...И Тени её эти, внушающие ужас и трепет всему дому, с глазами и лицами каторжников с галер. Спасите Боги от такого зрелища! Тут, как бы разрыв сердца не заработать, и живым остаться. О, Боги, Боги!

Очутившись у дверей в покои Пилар, Лера остановилась и перевела дыхание. Кивком головы приказала местному слуге оставить её - она не любила входить с докладом. Тот мгновенно испарился. Гаэто и Мигель уже привычно встали по обе стороны двери - всё четко и ясно - охранять, никого не впускать, никого не выпускать. Кроме личных слуг герцогини. Безупречная охрана! И легко толкнув массивные створки дверей, маркиза...ммм... теней вошла к своей свекрови. Пилар расплескала чай и уронила чашку на ковёр. Чашка не разбилась - то ли фарфор поддельный, то ли ковёр очень качественный. Лера широко улыбнулась и бросилась в раскрытые объятия.

- Умеешь же ты появляться! Как дьявол из табакерки. Вот видишь, - кокетливо кивнула на уроненную чашку, - ... велела заменить мой любимый сервиз на небьющийся. Специально заказывала у одного лесного клана, каких-то жутких мохнатых уродцев, совсем в твоём вкусе, а наш маг его заворожил от случайностей. Накладно, конечно, но с другой стороны, через год всё окупится экономией на посуде. Качественный фарфор нынче дорог, моя неугомонная маркиза! А там, глядишь появится такой же буйный маленький карапузик... Так что всё на пользу.

- Ну, прости меня! - засмеялась Валерия и развалилась на диване. - Прикажи подать мои вкусняшки. И мой чай. Пожалуйста!

Пилар дёрнула за шнур. Слуга появился тот час же. Вышколенная здесь прислуга! У Валерии так пока ещё не получалось, но она старалась действовать не страхом наказания, а другими методами. Другим получалось гораздо дольше...

- Пако, чай и десерт маркизы. Немедленно. Прихвати фрукты, какие она обычно кушает после чая и угощение Теням. Обязательно.

- Слушаю ваша светлость... - и исчез за дверями.

- Спасибо, Пилар.

- Не за что. Я забочусь о любимой девочке моего любимого мальчика, и о моём первом будущем внуке. Это такое удовольствие! Не лишай меня его, моя хорошая. Наслаждайся вниманием.

- Спасибо тебе... - и запредельно улыбнулась. - Я пришла к тебе за советом и за помощью, Пилар. Больше мне идти не к кому.

- Ну, и слава Богам, как говорится. Я рада что ты пришла ко мне и я готова тебе помочь, девочка моя. Что тебя беспокоит, рассказывай. Я буду слушать очень внимательно.

- Скажи с начала, что ты знаешь. Не хочу повторяться и выглядеть идиоткой в твоих глазах.

- Да я всё знаю. И про Влада, и про Зака, и даже про Шико. Про больные козни Одилии, которая бесится от того, что ты первая забеременела, а не она. О её попытках тебе навредить, но которые я пресекла мгновенно. О твоём беспокойстве за Бласа. О том, что ты любишь его так сильно, что готова унижаться и просить меня о помощи. А ты, что решила со мной не хитрить, не играть и не сочинять сказочки? Решила быть честной?

- Да, Пилар. Решила. У меня нет выбора. За сына ты будешь землю грызть, а значит у нас общий интерес. Давай объединим наши силы. И если, что - ты ведь прикроешь меня перед ним?

- А вот это уже разговор двух взрослых женщин. Я горжусь тобой, малышка. Ты очень приподнялась в моих глазах. Наши силы уже очень давно пора объединить. И - да. Для пользы дела, я сделаю всё, о чём ты меня попросишь.

- Как же я рада, Пилар! Мне очень нужна такая союзница. Очень. Одной мне не справится.

- Конечно, моя хорошая. Я вся твоя. Как долго Блас будет на пленэре?

- Ах, если бы я знала, Пилар! - с горечью воскликнула Лера. - Я ничего не знаю. Совсем. Мы приехали в Кайсери и на следующий день Бласа спешно вызвали к Наместнику. Он прислал мне нарочного с запиской, в которой фактически ничего не было сказано. И всё. Я схожу с ума от беспокойства и от полного отсутствия информации. Что происходит вообще, Пилар? Военное положение? Объявлена война? Потом ещё и герцог Драгомир со своим Крылом, Заком, Шико и намёками на худшие времена. Мне кажется, что я схожу с ума. У тебя везде свои люди, Пилар. У тебя такие связи, такая шпионская сеть и я думаю, что многих ты держишь под своим колпаком. Ты - тонкий манипулятор. Помоги мне. Я хочу знать всё, что знаешь ты. Ну, по крайней мере, то что мне, маркизе Фернандес-Очоа де Альмодовар, поможет сохранить жизнь и благосостояние моего мужа, и моего будущего сына.

- И самой остаться при этом живой! - тихо сказала Пилар. - Потому что без тебя жизнь и благосостояние моего сына и внука не имеют значения. Это я уже и сама поняла. Иначе бы не было стряпчего у вас в доме. Он любит тебя, моя девочка. И, как может старается оградить тебя от реалий жизни. Только он совсем забыл, что у тебя есть стальной стержень внутри и сильный характер. Ты - не Одилия. И слава Богам!

- Ой, не знаю, Пилар... Слава ли? - усмехнулась Лера.

- Мне лучше знать, моя родная. Так. У нас впереди очень долгий разговор. Сейчас выпьем чаю, а потом будем кроить Объединённые Королевства так, как надо нам с тобой. И готовься. У тебя скоро появятся новые люди в доме. Мои люди. Нет... Уже твои люди. Пора и тебе учиться плести свои сети, детка. Уже пора.

Как всегда, стремительно и шумно, она поднялась по лестнице и влетела в свои покои. Прямо у дверей, едва отдышавшись, на ходу начала раздеваться - нетерпеливо раздёргивая тесёмки, развязывая шнурки, выдирая крючки - так хотелось побыстрее избавится от влажной и пропитавшейся потом одежды. Её путь в ванную выстилала дорожка из брошенных на полу вещей... "Воды! Много воды... И чай!". Следом, в дверь влетела перепуганная и запыхавшаяся Бланка, с вытаращенными от испуга глазами.