28 марта 1858 Серпухов Подражание древним («Он прийти обещал до рассвета ко мне…») Он прийти обещал до рассвета ко мне, Я томлюсь в ожидании бурном, Уж последние звезды горят в вышине, Погасая на небе лазурном. Без конца эта ночь, еще долго мне ждать… Что за шорох! Не он ли, о Боже! Я встаю, я бегу, я упала опять На мое одинокое ложе! Близок день, над водою поднялся туман, Я горю от бесплодных мучений, Но вот щелкнул замок – уж теперь не обман,– Вот, дрожа, заскрипели ступени… Это он, это он, мой избранник любви! Еще миг – он войдет, торжествуя… О, как пламенны будут лобзанья мои, О, как жарко его обниму я! 6 апреля 1858 Павлодар Из весенних песен 1 Весенней ночи сумрак влажный Струями льется предо мной, И что-то шепчет гул протяжный Над обновленною землей. Зачем, о звезды, вы глядите Сквозь эти мягкие струи? О чем так громко вы журчите, Неугомонные ручьи? Вам долго слух без мысли внемлет, К вам без тоски прикован взор… И сладко грудь мою объемлет Какой-то тающий простор. 10 апреля 1858 Павлодар 2 Вчера у окна мы сидели в молчанье… Мерцание звезд, соловья замиранье, Шумящие листья в окно, И нега, и трепет… Не правда ль, всё это Давно уже было другими воспето И нам уж знакомо давно? Но я был взволнован мечтой невозможной, Чего-то в прошедшем искал я тревожно, Забытые спрашивал сны… В ответ только звезды светлее горели, Да слышались громче далекие трели Певца улетавшей весны. 16 мая 1858 Павлодар 3 Опять весна! Опять какой-то гений Мне шепчет незнакомые слова, И сердце жаждет новых песнопений, И в забытьи кружится голова. Опять кругом зазеленели нивы, Черемуха цветет, блестит роса, И над землей, светлы и горделивы, Как купол храма, блещут небеса. Но этой жизни мне теперь уж мало, Душа моя тоской отравлена… Не так она являлась мне, бывало, Красавица, волшебница-весна! Сперва ребенка языку природы Она, смеясь, учила в тишине, И для меня сбирала хороводы, И первый стих нашептывала мне. Потом, когда с тревогой непонятной Зажглася в сердце отрока любовь, Она пришла и речью благодатной Живила сны и волновала кровь: Свидания влюбленным назначала, Ждала, томилась с нами заодно, Мелодией по клавишам звучала, Врывалася в раскрытое окно. Теперь на жизнь гляжу я оком мужа, И к сердцу моему, как в дверь тюрьмы, Уж начала подкрадываться стужа, Печальная предвестница зимы… Проходят дни без страсти и без дела, И чья-то тень глядит из-за угла.. Что ж, неужели юность улетела? Ужели жизнь прошла и отцвела? Погибну ль я в борьбе святой и честной Иль просто так умру в объятьях сна – Явися мне в моей могиле тесной, Красавица, волшебница-весна! Покрой меня травой и свежим дерном, Как прежде, разукрась свои черты, И над моим забытым трупом черным Рассыпь свои любимые цветы!.. 1860
Пробуждение Проснулся я… В раскрытое окно Повеяло прохладой и цветами; Уж солнце ходит по небу давно, А соловей не молкнет за кустами. Я слушаю: так песнь его полна Тоскливого и страстного желанья, Так радостно проносится весна, Что кажется, на что б еще страданье? Но мне всю ночь ужасный снился сон, Но дважды я всё с той же грезой бился, И каждый раз был стоном пробужден, И после долго плакал и томился… Мне тяжело. О нет, в немой ночи Отраднее сносить такие грезы. О, слишком жгут весенние лучи Еще недавно высохшие слезы! 9 мая 1858 Павлодар Песни Май на дворе… Началися посевы, Пахарь поет за сохой… Снова внемлю вам, родные напевы, С той же глубокой тоской! Но не одно гореванье тупое – Плод бесконечных скорбей,– Мне уже слышится что-то иное В песнях отчизны моей. Льются смелей заунывные звуки, Полные сил молодых. Многих годов пережитые муки Грозно скопилися в них… Так вот и кажется, с первым призывом Грянут они из оков К вольным степям, к нескончаемым нивам, В глубь необъятных лесов. Пусть тебя, Русь, одолели невзгоды. Пусть ты – унынья страна… Нет, я не верю, что песня свободы Этим полям не дана! 10 мая 1858 «На голове невесты молодой…» На голове невесты молодой Я золотой венец держал в благоговенье… Но сердце билося невольною тоской; Бог знает отчего, носились предо мной Все жизни прежней черные мгновенья… Вот ночь. Сидят друзья за пиром молодым. Как много их! Шумна беседа их живая… Вдруг смолкло всё. Один по комнатам пустым Брожу я, скукою убийственной томим, И свечи гаснут, замирая. Вот постоялый двор заброшенный стоит. Над ним склоняются уныло Ряды желтеющих ракит, И ветер осени, как старою могилой, Убогой кровлею шумит. Смеркается… Пылит дорога… Что ж так мучительно я плачу? Ты со мной, Ты здесь, мой бедный друг, печальный и больной, Я слышу: шепчешь ты… Так грусти много, много Скоплялось в звук твоих речей. Так ясно в памяти моей Вдруг ожили твои пустынные рыданья Среди пустынной тишины, Что мне теперь и дики и смешны Казались песни ликованья. Приподнятый венец дрожал в моей руке, И сердце верило пророческой тоске, Как злому вестнику страданья… |
