— Странный, — хмыкнула Кул. — Ха. Он за это еще поплатится. Это был мой любимый котел.

— Только потому, что ты там хранила всякие диковинки, — сказала Керидвен. — Беды и духов, видения и тени.

— Их было легко туда класть, — сказала Келедриэль. — А вот вынимать трудно — раз откроешь котел и не знаешь, что вырвется наружу. Но — простите! — мы же совсем забыли о гостях! — воскликнула она.

— Та песня, что вы пели, когда мы подошли, — начал Берт, — в ней вы упомянули Паралон…

— Паралон! — воскликнул Жучок, который слушал, стоя у входа в пещеру. — Там же живет король! И его рыцари!

— Ну вот, натворили вы дел, — проворчала Кул. — Только он сядет на своего конька — рыцари, отвага и прочее, — так не слезет несколько дней.

— Я стану рыцарем, — гордо сказал мальчик. — Настоящим рыцарем — не то что, м-м, ну вы поняли.

Страж нахмурился, но нельзя было не заметить, что он смотрел на мальчика с любовью.

— Мальчишка.

Джон улыбнулся и потрепал юношу по волосам.

— Уверен, что станешь, Жучок.

— Если миледи отпустят, — сказал Зеленый Рыцарь, — то я не отказался бы от молодого сквайра[48], - при этих словах Жучок просиял, — чтобы пополнить на «Индиговом Драконе» запасы воды перед долгим путешествием.

Берт стал возражать, говоря, что им не нужны дополнительные припасы, но рыцарь перебил его:

— Лучше побеспокоиться заранее, чем потом. — Он повернулся к пареньку. — Ну? Чего ты ждешь?

Не дожидаясь дальнейших распоряжений, Жучок со всех ног побежал по тропинке, и на лице Зеленого Рыцаря появилось странное выражение удовлетворения. Берт изумленно посмотрел на Стража и на удаляющегося Жучка, но промолчал.

Зеленый Рыцарь повернулся к Моргане.

— Мы пришли спросить вашего совета.

— Совет мы вам уже дали, — сказала Кул. — Или ты не слушал?

— Нет твердой руки у власти в Паралоне, — сказала Келедриэль. — По крайней мере, человеческой. Что было утеряно, надо отыскать; что разделено — соединить.

— Но без наследника Картографа все втуне, — сказала Керидвен.

— Еще не поздно, — выдохнул Берт с видимым облегчением. — Я привел Джона как раз вовремя.

На это Моргана не ответила; старухи просто смотрели в огонь. Через некоторое время Зеленый Рыцарь сделал жест, что пора уходить, и они пошли обратно на корабль.

Пока Берт прощался со Стражем, Джон поднялся на борт «Индигового Дракона» и огляделся в поисках Жучка.

— Ну, Эвин, — обратился он к девушке, — воды у нас теперь достаточно?

Эвин бросила на него озадаченный взгляд:

— Конечно. Почему спрашиваешь?

— Просто так, — отмахнулся Джон. — Забудь.

Когда команда подготовила корабль к отплытию, Джек и Чарльз (который проявлял гораздо меньше энтузиазма, чем его друг) заняли свое привычное место у каюты. Берт подробно рассказал Эвин о том, что случилось с рыцарем и Морганой. Девушка помрачнела, но ничего не сказала.

— Мы ведь не вернемся в Лондон, да? — спросил Чарльз у друзей. — Нас выбрали, нравится нам это или нет.

— Думаю, выбрали его, — заметил Джек, намекая на Джона. — Мы просто сопровождаем его в этом приключении. Выше нос, Чарльз. Будет весело.

— Кто-то же здесь должен не терять связи с реальностью, — сказал Чарльз, когда корабль выходил из маленькой гавани. — Я не прочь упасть в кроличью нору, но не хочется потерять дверь из виду[49].

После того, как «Индиговый Дракон» исчез из виду, Зеленый Рыцарь еще долго не опускал поднятой в прощальном жесте руки. В конце концов, он опустил руку, часто и прерывисто дыша.

— Наконец, — прошептал он, ни к кому не обращаясь. — Наконец-то я освобожден от обязательств. Быть может, моя душа обретет покой.

Присев на берегу, рыцарь провел последние часы его последней ночи службы в размышлениях, пока солнце не показалось на горизонте. Он поднял глаза к мерцающему рассветному небу Архипелага и глубоко вздохнул.

— Ах, моя Люси… Наконец-то мы будем вместе в лучшем мире, в вечном покое…

Последние слова рыцаря растаяли в тумане, а воронки праха завертелись вокруг его рук и ног. Медленно, плавно, его старое тело обращалось в тлен, и он сложился пополам, не оставив после себя ничего, кроме шлема и нагрудника, упавших в траву. Через несколько мгновений его не стало.

Грозовой фронт за Авалоном представлял собой скорее клубящиеся тучи и зловещий гром, нежели дождь и ветер, но и этого хватило, чтобы «Индигового Дракона» швыряло по волнам, словно игрушку. Команда была опытной; моряки, очевидно, справлялись с подобным и прежде. Члены экипажа выполняли свои обязанности, как обычно, иногда проверяя, не смыло ли пассажиров за борт, и всего через несколько минут корабль снова вышел в более спокойные воды.

На границе Архипелага сама атмосфера была иной. Казалось, путники все еще находятся в открытом море и земли не видать, но в сером утреннем свете стала заметна разница в глубине под «Индиговым Драконом». Отмели находились там, где их быть не должно.

— Это что — рифы? — удивился Джон. — Как в Австралии?

— Не похоже, — откликнулся Чарльз. — Больше напоминает затонувшие острова.

— Это Потонувшие Земли, некоторые называют их Потерянными Землями Запада, — сказал Берт. — Но в «Географике» вы их не найдете. Как бы ни была она стара, они еще старше.

— На твоем месте я бы этого не делала, — предупредила Эвин Джека, перегнувшегося через борт, чтобы подставить ладони под летящие брызги. — По крайней мере, не здесь — если только не хочешь остаться без рук.

Джек быстро выпрямился и озадаченно взглянул на Берта.

— Посмотри в глубину, — сказал Берт. — Там все еще можно разглядеть очертания благородных башен и городов, некогда украшавших эти острова. Легенда гласит, что в свое время острова были гордостью всего мира до того, как земля людей и Архипелаг разделились.

— Что с ними стало? — поинтересовался Джек. — И как это связано с тем, что нельзя опускать руки в воду?

— Никто не знает, — ответил Берт. — Некоторые считают, что они уничтожили себя, заглядывая слишком глубоко с тайны самой жизни. Другие говорят, что по этой же причине их покарали боги. Есть теория, которая утверждает, что во всем виноват невнимательный ангел, посланный с небес, чтобы следить за развитием цивилизации. Нам лишь известно, что это был просто природный катаклизм. Несмотря на это, мальчик мой, — продолжал Берт, похлопав Джека по спине, — это была не спокойная смерть и не доброе предзнаменование. Поговаривают, что когда острова были уничтожены, не все жители погибли вместе с ними. Быть может, утонувшие дети великой культуры все еще живут в мрачных глубинах, но они уже не люди. Их сердца обратились ко злу, руки и ноги превратились в плавники, легкие стали жабрами… а зубы острые, как бритва.

Глаза Джека расширились, и Эвин подавила усмешку, глядя на то, как юноша поспешно отскочил на середину палубы.

Чарльз и Джон посмотрели в воду, и в самом деле показалось, будто они видят очертания того, что когда-то давным-давно могло быть городами.

— Берт, — воскликнул Джон, которого внезапно озарило, — возможно ли, что это… — Он запнулся и закусил губу. — Это Атлантида?[50]

Берт глубоко вздохнул, прежде чем ответить, на лице его была скорее задумчивость, а не сожаление.

— Была, мальчик мой. Была когда-то.

— В Паралоне находится правительство, — начал рассказ Берт, объясняя пророчество Морганы. — Так было всегда, еще со времен правления первого короля, объединившего два мира: Верховного Короля — Артура Пендрагона[51].