Первая встреча с законом у него произошла в 12 лет. Полиция привлекла его за кражу радиоприемника. Выручила бабушка, взяв внука на поруки. После окончания технического училища Роджерс служил радистом в военном флоте. И странное дело, неоднократно становился свидетелем сильных пожаров и взрывов. Например, взрыва базы военно-морского флота в 1920 году, причина которого, как, впрочем, и других взрывов и пожаров, так И не была установлена. В 1929 году Роджерс стал очевидцем крупного пожара здания радиокомпании в Нью-Йорке. В 1934 году, как мы уже знаем, оказался на горящем судне «Морро Касл», а в 1935 году присутствовал при пожаре собственной мастерской, получив за ущерб больше тысячи долларов страховки.

Был за ним еще один грех. В 1938 году его арестовали за то, что он умышленно подорвал самодельной бомбой своего друга, полицейского Дойла. Роджерс решил убрать его, когда понял, что тот догадался о причине пожара на «Морро касл». Впрочем, в этом Роджерс сам как-то признался другу за бутылкой виски. Уточнил даже, что корабль погубила авторучка, представлявшая собой бомбу.

Дойлу признания пьяного друга показались правдоподобными. Он решил покопаться в полицейском архиве. Здесь он нашел старое дело Роджерса. В нем тот фигурировал как очевидец разных взрывов и пожаров. Все это еще больше насторожило Дойла. И возможно, он неосторожно рассказал об этих подозрениях самому Роджерсу. Вот тогда-то Роджерс и подложил другу бомбу. Виновность была доказана, и он угодил бы в тюрьму, если бы не влиятельные друзья. Тюрьму заменили службой в торговом флоте, и Роджерс снова стал судовым радистом. Было это во время войны, в 1942 году. После ее окончания он вернулся в родной город и открыл радиомастерскую.

Во время следствия по делу об убийстве типографского рабочего и его дочери возникло подозрение, что Роджерс отравил капитана Уилмотта и поджег «Морро Касл». Было установлено, что между капитаном и радистом имелись какие-то личные счеты. Но прямыми уликами следствие не располагало, хотя эксперты не сомневались в том, что капитан был отравлен (труп его сгорел во время пожара на судне). Те же эксперты привели серьезные доводы, что Роджерс поджег судно. Сделано это было с помощью бомбы замедленного действия. Он же отключил систему пожароопределения и разлил с верхней палубы на нижние газолин из цистерны аварийного дизель-генератора. Поэтому пламя, вопреки всем законам, и распространялось странным образом — сверху вниз. Одним словом, поджог был хорошо продуман и подготовлен.

Когда Роджерс был уже в тюрьме, корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» напрямик спросил его: «Вы подожгли «Морро Касл»?» На что тот ответил: «Если мое дело будет пересмотрено, я все расскажу».

Этого не произошло, так как пироманьяк умер от инфаркта в январе 1958 года.

В конце мая 1935 года внимание всего мира было приковано к гигантскому лайнеру «Нормандия», совершавшему свой первый трансатлантический рейс. Через четверо суток и три часа четырнадцать минут чудо-корабль достиг американского берега. Был побит предыдущий рекорд скорости плавания через Атлантику. «Нормандия» по скорости на целый узел улучшила показатель итальянского лайнера «Рекс», завоевавшего до этого знаменитый переходящий приз — «Голубую ленту Атлантики».

С тех пор как было установлено в середине прошлого века регулярное пароходное сообщение между Европой и Америкой, за обладание этим призом скорости соревновались многие суда. Всем хотелось завоевать награду, представляющую собой отлитую из серебра скульптурную группу, изображавшую фигуру богини победы — Нике. Под ней сидел бог моря Нептун и его жена Амфитрита, а над ними земной шар. На нем голубой краской обозначен Атлантический океан, через него от Англии до Нью-Йорка широкая красная полоса — маршрут, на котором суда соревновались в скорости. Венчали земной шар две борющиеся фигуры: одна — символизирующая Атлантический океан, другая, с кораблем в руке, — человеческий ум и силу, побеждающие стихию и двигающие современный лайнер. Позднее на этой серебряной скульптурной группе (высота ее — 120 сантиметров, вес — 18 килограммов) появились названия четырех обладателей приза: «Грейт Вестерн», «Мавритания», «Рекс», «Нормандия». А сколько кораблей погибло во время бешеной гонки через Атлантику в надежде завладеть желанным призом! Не дошел до порта назначения большой и быстроходный для своего времени пароход «Президент». После нескольких удачных рейсов через океан он однажды, в 1841 году, исчез навсегда, а с ним вместе канули в неизвестность 136 находившихся на нем человек. Только через год в океане выловили бутылку с запиской. Из нее стало ясно, что пароход затонул у мыса Рас. Через несколько лет, в 1853 году, налетел на рифы и потерпел кораблекрушение пароход «Гумбольт», а несколько месяцев спустя погибло судно «Франклин». Наскочила на мель и «Колумбия». Затонул американский пароход «Пасифик». О его судьбе стало известно лишь сто лет спустя. Судно береговой охраны США выловило в море бутылку с запиской. Один из пассажиров «Пасифика» писал своей дочери, завещая ей все свое состояние. Сообщал он и о месте, где потерпел кораблекрушение «Пасифик», — около мыса Флэттери.

Были и столкновения на море. Так, пароход «Европа» в тумане протаранил пассажирский парусник бриг «Чарлз Бартлетт». Из 147 его пассажиров и членов экипажа спасся лишь один человек.

Но самой страшной стала гибель парохода «Арктик». В свое время она потрясла мир. Судно принадлежало американскому судовладельцу. Для него не было никаких преград — ни моральных, ни каких-либо иных, лишь бы судно заканчивало рейс в строго установленное время. Надо ли говорить, что точное соблюдение графика плавания, не говоря уже о рекорде скорости, обеспечивало победу над конкурентами.

Итак, 20 сентября 1854 года «Арктик» вышел из Ливерпуля в очередной рейс в Нью-Йорк. Среди 233 пассажиров и 175 членов экипажа находились жена судовладельца, его дочь и младший сын.

На седьмые сутки плавания на море опустился туман. Пароход был тогда в 70 милях от мыса Рас и шел своим курсом, не снижая скорости, чтобы прибыть точно в назначенное время.

После обеда пассажиры стали расходиться по своим каютам, а капитан направился на мостик. Так об этом рассказывает писатель-маринист Л. Скрягин, специально изучавший обстоятельства гибели парохода «Арктик», как, впрочем, и иных морских катастроф.

Капитан не успел подняться на мостик, как услышал отчаянный крик вахтенного помощника:

— Право на борт!

В ту же секунду корпус «Арктика» потряс сильный удар. Оказалось, это был удар форштевня другого судна. В тумане удалось разглядеть лишь большой пароход с тремя мачтами, который тут же, как призрак, исчез в тумане. По обрывкам фраз, донесшихся с его палубы, поняли, что говорили по-французски. Позже выяснилось, что это был парусно-винтовой пароход «Веста», который, как и «Арктик», шел в тумане полным ходом без сигналов. От удара нос «Весты» вмялся на четыре метра. Казалось, что судно вот-вот пойдет ко дну. Началась дикая паника среди его двухсот пассажиров. Потом драка из-за мест в шлюпках. Некоторые бросались за борт в надежде доплыть до видневшегося сквозь туман «Арктика», который застопорил свою машину.

Капитан «Арктика» Люс приказал спустить шлюпку, чтобы подобрать из воды французов. В тот момент, когда он собирался отдать команду спустить вторую шлюпку, ему доложили, что в машинное отделение поступает вода. Это означало, что и «Арктик» получил пробоину. Как оказалось — даже целых три, причем одна в два метра длиной и полметра высотой. В ход пошли ручные помпы, пытались завести пластырь на отверстие, но он не приставал плотно, так как пробоины были с рваными, выгнутыми краями, а из одной торчал застрявший в ней якорь «Весты». Не удалось заделать пробоины и деревянными брусьями.

Тогда капитан Люс приказал дать ход и запустил механические насосы для откачки воды. Он надеялся, что таким образом пароход доберется своим ходом до мыса Рас. До него оставалось 65 миль… К тому же капитан в тот момент был уверен, что «Веста» уже погибла и ему надо спасать пассажиров и команду своего «Арктика».