— Элоди?

Я кивнула.

Элис нахмурилась.

— Меня не волнует эта девушка. Она ненавидит тебя. Несомненно, это из-за того, что твои силы превосходят ее. Немногое вызывает у меня большее отвращение, чем слабая ведьма.

— Ух, ты, скажи мне, что ты на самом деле думаешь об этом?

Элис моргнула. — Я только что это сделала.

— Забудьте об этом. Это просто так несправедливо, она такой отвратительный человек, но ее платье оказалось таким красивым. Она будет выглядеть потрясающе.

Занимаясь сексом с Арчером, добавила я мысленно.

Я забыла, что Элис может читать мои мысли.

— О, Арчер — это парень твоей мечты?

Глупо было отрицать, что я мечтала о нем. Я кивнула.

— Хм, — ответила Элис, — Почему ты не используешь любовное очарование на нем? Ведь это же так просто.

Я запихнула часть мяты в свой мешок:

— Потому что, я… Послушай, может это звучит глупо, но он действительно мне нравится, и я не хочу, чтоб он испытывал ко мне симпатию, лишь по причине заклинания.

Я думала, что Элис начнет спорить со мной, но она лишь пожала плечами и сказала:

— Притяжение само по себе волшебство. Я полагаю.

Да, что ж, думаю, шансов привлечь когда-нибудь его внимание у меня нет. Я думаю, может быть представится случай… Но я даже платье приличное сделать не могу.

Я повернулась к Элис:

— Почему, когда я с тобой, я могу спокойно надрать зад, но как только я оказываюсь в школе, все мои действия не слушаются меня?

— Уверенность? — предположила она. — Ты чувствуешь себя неуверенно в этой школе, и это отражается в твоей магии.

— Может быть.

Мы продолжили собирать растения, пока Элис не сказала, — Ты говоришь платье этой девочки красивое?

Я вздохнула. — Оно идеально.

Элис улыбнулась, и свет полился в виде шара, я могла поклясться, что это мерцала ее улыбка.

— Ты хотела бы изменить это?

В день бала уроки были отменены, и так как это был один из прекрасных и ясных октябрьских дней, почти все провели его снаружи. Все, кроме меня. Ладно, меня и Дженны.

Даже с ее гелиотропом, она не любила бывать снаружи. Она зависала в своем обычном месте, на ее кровати, укрытая покрывалом, и с мангой в руке.

Я сидела на своей кровати, уставившись на глупый манекен, на который все еще была надета наволочка. Большую часть утра я провела, пытаясь превратить это хоть во что-то хотя бы на половину презентабельное, и абсолютно безрезультатно.

Я не могла понять почему; я знала, что не была лучшей ведьмой в мире, но заклинание преобразования было не трудным. Правда, я никогда не пробовала разрабатывать дизайн прежде, но должна была, по крайней мере, быть в состоянии сделать маленькое черное платье.

Но даже это оказалось бесформенное, с кривыми краями в придачу.

Я вздохнула и Дженна воскликнула, — Черт, Софи, это я должна разводить сопли. В чем твоя проблема?

— Чертово платье, — я указала на оскорбленный предмет, — ничего не выходит.

Дженна пожала плечами. — Так не иди.

Я впивалась в нее взглядом. Дженна не шла на бал, поэтому не понимала, почему я так ужасно хочу пойти. Я действительно не понимала, почему я хотела пойти, хотя это, вероятно, имело непосредственное отношение к Арчеру в смокинге.

Я все же не хотела говорить это Дженне. — Это не бал; это — порядок вещей. Я должна быть в состоянии наложить это заклинание. Это не так трудно.

— Может кто-то проклял твой манекен, — пошутила она, возвращаясь к ее манге.

Моя рука закралась в карман и наткнулась на маленький объект, который, казалось, прожег там дыру.

Когда Элис предложила наложить заклятие на платье Элоди, первоначально я была против. — Меня могут выгнать за наложение чар на других студентов. — сказала я ей.

— Но это будешь не ты, — утверждала Элис, — Это сделаю я. Ты будешь просто переносчиком, как и была.

Это имело смысл, и я должна признать, что почувствовала себя немного легкомысленной, когда Элис вытащила из своего кармана крошечную кость, вероятно, птичью.

Элис, носящая в кармане кости, когда-то могла бы перепугать меня, но к этому моменту я уже успела привыкнуть к ее странностям. Словно ожерелье той первой ночью, кость мягко светилась в ее руках. Она отдала ее мне и улыбнулась:

— Просто вшей это в подол ее платья.

— Мне нужно сказать особое слово или что-то еще?

— Нет. Кость знает, что делать.

Сейчас я вспомнила те слова, когда перебирала маленькую, гладкую кость. Она была у меня в течение недели, и я все еще ею не воспользовалась. Элис обещала, что кость только придаст платью Элоди какой-то ужасный цвет, когда она наденет его, и это казалось не так страшно.

Однако, я переживала. Каждое заклинание, которое я пыталась наложить на другого человека заканчивалось плохо, и даже невзирая на то, что я не любила Элоди, я не хотела случайно поранить ее. Так что кость оставалась в моем кармане.

Но если я не собиралась воспользоваться ею, почему я не избавилась от нее?

Вздохнув еще раз, я встала с кровати и подошла к манекену. Даже при том, что он был без головы, само его положение, казалось, дразнило меня. — Как дела, неудачница? — Представила я, как он говорит. — Я лучше буду носить эту наволочку, чем любой из твоих уродливых проектов.

— Заткнись, — пробормотала я, как только положила на него руки и, еще раз, сконцентрировалась изо всех сил. — Синее, симпатичное, пожалуйста… — Бормотала я.

Ткань сморщилась и немедленно покрылась блестками, образовав отличную ярко-синюю форму, похожую на форму выпускницы военного училища.

— Дерьмо, дерьмо, дерьмо! — Кричала я, ударяя манекен так, чтобы он вращалась на своей основе.

Джена оторвалась от своей книги. — Теперь это привлекательно.

— Не помогает, — прорычала я. Боже, что же не так со мной? Я творила заклинания и посложнее, и они никогда, никогда не приводили к столь плачевному результату.

— Говорю тебе, — сказала Дженна, — у тебя бракованный манекен. Больше ни у кого, вроде бы, нет таких проблем.

— Я знаю, — сказала я, потянувшись головой к манекену. — Даже Сара Уильямс, которая здесь явно самая худшая ведьма, сумела сотворить довольно хорошенькое красное платье. Не такое шикарное, как у Элоди, но…

Я остановилась, от переживаний у меня было странное чувство в животе.