— Что ж, очень мило, — пробормотала я про себя.

Я пролистала несколько страниц. Остальная часть книги была, что-то вроде истории о лидерах группы и их самых выдающихся жертвах Продигиумов. Я просмотрела фамилии, но не нашла там Алису Вароу. Возможно, миссис Каснофф ошиблась и она не была так уж важна, в конце концов.

Я уже хотела положить книгу на место, когда увидела черно-белые иллюстрации. Меня бросило в дрожь. Там были изображены ведьмы, лежащие на кровати. Их головы были наклонены, а глаза были пустыми.

За спинкой кровати стояло двое. Оба в черном. Они смотрели на тела. Их рубашки были расстегнуты достаточно сильно, чтобы я смогла разглядеть татуировки на их сердцах. Один держал длинную тонкую палку с заостренным концом, почти как ледоруб. У второго была банка с подозрительной черной жидкостью. Я взглянула на подпись к картинке.

Хотя удаление сердца является наиболее распространенным способом экзекуции используемой Оком, группа была известна также пусканием крови Продигиумов до суха. Делалось ли это, чтобы впутать в это вампиров, или по какой-либо другой причине, не известно.

Я вздрогнула, посмотрев в пустые глаза ведьмы. В их шеях были отверстия, но не как у тех, что были найдены в Холли, но мужчины явно выпили их кровь.

Но это невозможно! Мы находимся на острове, где уровень защитных заклинаний вокруг периметра более высок, чем я ожидала. И конечно ни один из членов Глаза не мог попасть сюда.

Я снова пролистала книгу, в надежде найти хоть что-нибудь о защитных заклинаниях Глаза. Но все что я прочитала, говорит о том, что Глаз не пользуется магией, только грубой силой.

Позже, незаметно стащила книгу в свою комнату и показала изображение Дженне.

Я думала, что ей это будет интересно, но едва она взглянула на него, она развернулась и забралась в постель. — Льоккио ди Дио так не убивает, — сказала она, выключая свет. — Они никогда не скрывают ничего. Они хотят, чтобы люди знали о них.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

Она просто лежала, и я не думала, что она собирается отвечать.

Затем, в темноте, она сказала, — Потому что я их видела.

Спустя два дня я приступила к дежурству в подвале.

Должна признать, до этого я никогда в жизни не была в подвале. Собственно говоря, я вообще не вижу никаких причин спускаться в подвал, ну разве что речь не идет о вине.

Этот подвал выглядел особенно неприветливо. Во-первых, пол представлял из себя просто хорошо утоптанную землю. Воздух был холодным, в отличие от теплого снаружи, и пах плесенью и мусором.

Добавьте к этому высокий потолок с несколькими лампочками, одно крошечное окошко, выходящее на компостную кучу за школой и бесконечные полки пыльного мусора. Я неожиданно осознала, почему целый семестр дежурства в подвале — это так чертовски плохо.

И не только это, но Венди решила быть особенно злой и назначить нам три ночи в неделю, сразу после обеда. Таким образом, пока все остальные развлекались в своих комнатах, или работали над одним из эпических эссе Лорда Байрона, Арчер и я должны были каталогизировать кучу дерьма, которое Совет считал слишком важным, чтобы выбросить, но не настолько важным, чтобы хранить в штаб-квартире Совета в Лондоне.

Дженна пыталась приободрить меня этим утром, говоря, — по крайней мере, тебя послали вместе с горячим парнем.

— Арчер больше не горячий, — взорвалась я в ответ. — Он пытался убить меня, а его девушка — Сатана.

Но я должна признать, что, когда мы стояли рядом на ступеньках подвала и слушали бред, который несла Венди о том, что мы должны здесь делать, я не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него украдкой и заметить, что, не смотря на смертоносные тенденции и злых подружек, он все еще был горяч.

Как обычно его галстук был свободен, а его рукава закатаны. Он смотрел на Венди скучающим, неопределенно насмешливым взглядом, руки были скрещены на груди.

Эта поза поразительно сказывалась на его груди и руках. Как же несправедливо было то, что из всех людей именно Элоди досталось все это в качестве парня? Я имею в виду, где справедливость, когда…

— Мисс Мерсер! — гаркнула Венди, и я подпрыгнула достаточно высоко, чтобы потерять равновесие.

Я схватилась за перила рядом со мной, а Арчер поймал меня за второй локоть.

Затем он подмигнул, и я немедленно обратила свое внимание обратно на Венди, будто она была самой увлекательной персоной, которую я когда-либо видела.

Вам необходимо, чтобы я повторила что-нибудь, Мисс Мерсер? — усмехнулась она.

— Н-нет. Я все поняла, — пробормотала я.

Она вглядывалась в меня некоторое время. Я думаю, она пыталась отыскать остроумный грубый ответ. Но Венди, как большинство среднестатистических людей, была глупа, так что, в конце концов, она что-то пробурчала и протолкнулась между мной и Арчером, чтобы прошествовать по лестнице.

— Один час! — прокричала она через плечо.

Древняя дверь не издала такой уж кричащий скрип, когда она ее захлопнула.

К моему ужасу, я услышала громкий щелчок.

— Она только что нас закрыла? Спросила я Арчера, мой голос звучал намного выше, чем я предполагала.

— Ага, — ответил он, трусцой спускаясь вниз по лестнице, чтобы поднять один из планшетов, которые Венди оставила опасно лежать на ряду банок.

— Но это… разве это законно?

Он улыбнулся, но не поднял глаз от своего планшета. — Тебе действительно следует перестать очаровывать людей такими вопросами, как законность, Мерсер.

Он взглянул вверх так внезапно, глаза были дики. — О! Как раз вспомнил кое-что.

Он положил вниз планшет и с секунду рылся в кармане.

— Вот, — сказала он, подходя ко мне и вкладывая что-то светлое мне в руку.

Я взглянула вниз.

Это была пачка Клинекс (салфеток).

— Ты засранец. Я бросила салфетки к его ногам и протопала мимо него. Мое лицо пылало.

— Не удивительно, что Элоди — твоя подружка, — пробурчала я, когда поднимала планшет. Я быстро пролистнула страницы. Их всего было двадцать с порядком пятидесяти пунктов на каждой. Мои глаза скользили по некоторым из них, замечая такие вещи, как «Петля: медсестра Ребекка» и «Отрезанная рука: А. Волдари».

Я вырвала верхние 10 листов и вручила их Арчеру вместе с ручкой.

— Ты возьмешь эту половину, — сказала я, не встречаясь с ним глазами. Затем я отошла к самой дальней от него полке, прямо под маленьким окошком.