Я послал тебе и другой листочек, второй, сейчас посылаю тебе третий. Но мне стало хуже, не знаю, смогу ли написать еще; если нет — буду молиться о вас в иной жизни.

Молитва моя всегда будет с вами.

Имейте помощниками Христа и Пресвятую, пусть Их сладчайшие и желаннейшие имена всегда будут в вашем уме и сердце. И этого достаточно вместо многих молитв.

Не огорчайся, что не находишь благодати в своей молитве. Она придет опять. Она отступает для того, чтобы ты ее искал с большим желанием. А когда она приходит, будь более внимательным, чтобы ее не потерять. И она снова уходит.

И таким образом ты становишься человеком совершенным, опытным делателем, чтобы с безопасностью наставлять и других на путь спасения.

Итак, понуждайте себя и остерегайтесь сетей диавола. Ибо нуждницы восхищают Царствие Небесное. [159]

Обо всем, что ты мне пишешь, позаботились твои духовные братья, и сегодня пришли врачи и уколы, но над всеми рука Господня.

Я написал тебе, что одышка — от болезни сердца, но по сути она от Бога.

Ибо, поскольку молодым я подвизался по произволению, теперь нам нужно подвизаться вопреки произволению, дабы иметь и большую награду.

Я все это вижу, дитя мое, но что мне делать? Братья твои не успокаиваются. Хотят меня оживить. Я вижу: надо мной рука Господня. Плачу, убогий, безутешно и напрасно. Кричу им: «Дайте мне умереть!»

Я никуда не выезжаю. Никуда не поеду, чтобы не умереть по дороге; здесь почию, с отцами моими.

Целую тебя. Смиренный о. Иосиф

Послание некоего монаха, подвизавшегося на Святой Горе, разделенное на главы и содержащее вкратце:

а) практические советы об уставе трапезы и молитвы, то есть о том, как проводить двадцать четыре часа дня и ночи;

б) ответы на вопросы о прелести и благодати, о знании и мудровании, о смирении и любви, о двоякой борьбе с бесами, о трех состояниях естества, о совершенной любви;

в) и другое, что он постиг, видел и слышал и о чем пишет своим духовным чадам.

Чадо, возлюбленное о Господе, радуйся, и благодать Бога Отца, Сына и Святого Духа — на твоей душе. Аминь.

Так как я вижу, чадо мое, что ты, как жаждущий олень, стремишься к источникам небесных вод божественной благодати и взыскуешь их с горячей любовью, то, несмотря на свою безграмотность, предпринимаю сие, забывая меру своей неспособности и неучености, полагаясь на молитвы моих отцов. И ныне с Божией помощью и вашими святыми молитвами начну с начала рассказывать тебе о монашеском и подвижническом житии и о том, каким образом удостаивается монах Небесного Царствия и по благодати и милости Божией становится причастником вечных благ.

Ты же, чадо мое, не ленись это изучать, а каждый день прилежно читай, пока это не запечатлеется в твоей душе и не произведет плоды добрые и благие. И не принимай это за простые слова, ибо они не таковы, но суть слова делания святых отцов, просвещенных божественной благодатью. Ими я был научен и плод их отчасти вкусил. И, будучи безграмотным, многие труды приложил, чтобы тебе их написать. Как и возделыванию их предавался до крови. И теперь полагаю их готовыми пред твоими очами, как трапезу с разнообразными кушаньями и как райский сад из разных деревьев, полных плодов.

Итак, не неради, но, срывая, вкушай их каждое мгновение, чтобы жить жизнью вечной и избежать плода познания, который съели прародители и умерли.

Сие да будет, Господи, сохранитися нам от запретного плода, Тобою же, сладчайшим нашим Богом, да просветимся истиной, Емуже слава и держава во веки веков. Аминь. [160]

И вот, чадо, начинаю сперва повествовать тебе, как подобает проводить время. Хоть и часто, в тысячах поучений и писем, я тебе говорил это, все же снова вкратце излагаю тебе отчасти необходимое. И послушай устав.

В семь часов пополудни — время святогорское, [161] — после того как съешь положенную тебе еду, поспи три или четыре часа. И когда проснешься, соверши вечерню по четкам. И когда закончишь, готовишь кофе как помощь в бдении. И когда его выпьешь, начинаешь повечерие. Тихо, без голоса и без света. Читаешь и акафист Пресвятой Богородице. И когда закончишь, встань, если можешь, прямо, держа руки скрещенными, и читай эту молитву в уме, без света, ибо свет рассеивает ум:

«Господи Иисусе Христе, сладчайший Отче, Боже и Господи милости и всея твари Содетелю, призри на смирение мое и вся грехи моя прости, яже во все жития моего время содеях даже до сего дне и часа, и посли Пресвятаго и Утешительнаго Твоего Духа, яко да Той мя научит, просветит, покрыет, еже не согрешати, но с чистою душею и сердцем чтити и покланятися, славословити, благодарити и возлюбити от всея души и сердца Тебе, сладчайшаго моего Спаса и Благодетеля Бога, достойнаго всякия любве и поклонения. Ей, Благий Отче Безначальный, Сыне Собезначальный и Пресвятый Душе, сподоби мя просвещения божественнаго и духовнаго ведения, да созерцая сладкую Твою благодать, ею понесу тяготу сего моего нощнаго бдения и чистыя воздам яже к Тебе молитвы моя и благодарения, молитвами Пресвятыя Богородицы и всех святых. Аминь».

Скажи затем и свои собственные слова, какие можешь и как знаешь, побуждая благоутробие Божие к милости и любви. И когда сильно устанешь, присядь. И приведи себе на ум разные благие воспоминания: смерть, вечные мучения, Суд Второго Пришествия. И восплачь, сколько тебе даст Бог. И затем направь свой ум в рай, к наслаждению праведных, к вечным благам. И благодари Благаго Спасителя и Благодетеля Бога.

И затем поднимаешься и совершаешь правило. И снова садишься. И читаешь жития святых и другие умилительные и полезные книги. И если придет к тебе сон, поднимаешься и начинаешь службу. [162] И когда все закончишь, включая часы и молебен по четкам, как я тебя научил, тогда садишься и отдыхаешь. Немного спишь, пока не рассветет.

И когда встанешь, пьешь что‑нибудь горячее с двадцатью пятью драми [163] хлеба или сухарей. И начинаешь заниматься своей работой, непрестанно творя умом Иисусову молитву. И если у тебя есть время, читаешь и молча плачешь. И готовишь свою еду в меру, как я тебя научил, пользуясь как мерой банкой из‑под молока. [164] И из одной такой банки, наполненной сухой фасолью или рисом, получается две тарелки еды и хватает на два дня, поровну на каждый. И когда еда как следует сварится, ешь в 7 часов (= 1 час) после полудня [165] с пятьюдесятью драми хлеба или сухарей. И, если разрешен елей — во вторник, четверг, субботу и воскресенье, — кладешь его в тарелку, до десяти драми. И, если у тебя есть, кладешь немного сыра, яйцо, сардину или десять маслин. И то, что у тебя есть — фрукты или сладости, — ешь на трапезе всё и понемногу во славу Божию. Ешь и имей смирение, чтобы не осуждать других.

И после полудня у тебя нет благословения принимать для беседы никого — ни монаха, ни мирянина. Кто бы это ни был, пусть приходит утром.

Этот устав должен соблюдаться. И будь то Пасха, или Рождество, или Масленица, всегда ешь один раз в день. И начиная с Чистого Понедельника не соблюдай трехдневного поста, а пей в эти три дня что‑нибудь горячее с небольшим количеством хлеба или сухарей, когда стемнеет.

И во всем имей меру и рассуждение. Но поскольку я тебе это часто говорил и устав ты уже знаешь, то не буду повторяться, ибо по прошествии долгого времени делание с помощью благодати умудрит вас во всем остальном. Аминь.