Дауло кивнул, и, издав полувздох-полустон, с трудом поднялся на ноги.

– Кстати, насчет Мирона Акима… думаю, мне надо разыскать его, не то он найдет какое-нибудь оружие и устроит на вас засаду.

Джин тоже встала и, запинаясь, сказала:

– Дауло… послушай, я… ну, я хочу, чтобы ты знал, – я действительно собиралась выполнить мою половину нашей сделки.

Юноша нахмурился.

– О чем ты говоришь? Ты помогла нам захватить Оболо Нардина и Мангус. Теперь статус нашей семьи значительно упрочится. Без тебя у нас ничего не получилось бы.

– Да, но…

– Джин, – Дауло шагнул к девушке и положил ей руки на плечи. – Ты не нарушила нашей сделки. Успокойся.

«Капля росы» уже заходила на посадку за внешней стеной Мангуса.

– О'кей, – вздохнула Джин. – Ну, тогда… думаю, пора нам прощаться. Спасибо тебе за все, Дауло.

Наклонившись, Дауло нежно поцеловал её в губы.

– Прощай, Джин, – прошептал он, грустно улыбаясь. – Впрочем, почему «прощай»? Может быть, «до свидания»? – он опять улыбнулся, на этот раз слегка лукаво. – Кто знает, может быть, ты снова когда-нибудь получишь задание отправиться на Квазаму? Захочешь со мной встретиться?

– Конечно, – улыбнулась и Джин. – А если я не смогу прилететь сюда… ну что же, вы ведь в конце концов снова выйдете в открытый космос. Тогда ты сможешь навестить меня.

Джин посмотрела через плечо Дауло – космический корабль, взревев напоследок посадочными двигателями, приземлился.

– Мне нужно идти, – сказала девушка, мягко отстраняя Дауло. – Прощай и передай своему отцу благодарность от меня…

Приближаясь к «Капле росы», Джин увидела, что у входа её ожидают пять человек – Кобры, судя по осанке. И тут её внимание привлекла высокая фигура. Знакомая фигура, слегка сутулящаяся… устремилась ей на встречу.

– Папа! – крикнула Джин. – Все в порядке – скажи им, чтобы не стреляли!

Мгновение спустя отец заключил её в объятия. А ещё через минуту они были на борту «Капли росы», стартовавшей с поверхности планеты Квазам.

– … таким образом, согласно мнению нижеподписавшихся членов Директората, миссию «Мангус» в целом и действия Кобры Жасмин Моро, в частности, следует считать успешными.

Корвин сел в кресло и, выключив считывающее устройство, вынул из него магнитодиск. Восседающий за противоположной стороной стола генерал-губернатор Чэндлер оглядел присутствующих и встал.

– Благодарю вас, губернатор Моро, – сказал он, избегая смотреть на Корвина, – Мы выслушали вашу версию событий, произошедших на Квазаме. Однако далеко не все члены Директората разделяют вашу точку зрения, а посему я предоставлю слово губернатору Приели, который изложит свои соображения.

Приели встал; глаза его сияли праведным гневом, когда он вставлял в ридер свой магнитодиск… Корвин внутренне подобрался…

Вес закончилось даже хуже, чем он ожидал.

– … позвольте мне резюмировать основные пункты:

«Кобра Моро, в нарушение всех приказов, позволила квазаманцам распознать в себе авентинианского разведчика.

Кобра Моро также позволила вышеупомянутым квазаманцем распознать в ней воина-Кобру, что делает невозможным в будущем, в случае необходимости, захватить их врасплох, пользуясь подобной уловкой.

Кобра Моро самовольно вступила в контакт с официальным представителем правительства Кваза-мы. Она вела продолжительные беседы, сотрудничала с ним и, что вообще преступно, демонстрировала в его присутствии мощь вооружения Кобры.

Кобра Моро умышленно позволила Трофтам покинуть Квазаму, где они занимались противозаконной деятельностью, и тем самым лишила нас возможности распознать их замыслы и выяснить, насколько велика для нас угроза альянса между ними и квазаманцами.

И, наконец, Кобра Моро допустила, чтобы тела других участников миссии попали в руки квазаманцев, что позволило последним исследовать их, а нас лишило возможности похоронить их должным образом.

Итак, согласно мнению нижеподписавшихся членов Директората, миссию «Мангус» в целом и действия Кобры Жасмин Моро в частности следует считать полным провалом».

Джин сидела у окна на своем любимом диванчике, рассеянно наблюдая за закатом, когда в дверь постучали.

– Джин, это мы с дядей Корвином, – послышался тихий голос отца. – Можно нам войти?

– Конечно, – буркнула Джин, не оборачиваясь. – Я уже узнала о том, что вы, видимо, хотите мне сообщить… услышала часа два назад.

– Мне очень жаль, – сказал Корвин, грузно опускаясь на стул.

– Сюда можно? – спросил отец, махнув рукой на место рядом с Джин.

Та кивнула, подбирая под себя ноги и слегка поморщившись от боли, которой левое колено выразило свой протест против этого движения. Врачи говорили Джин, что рана, возможно, приведет к раннему артриту в суставе; в более раннем возрасте, нежели у других Кобр. Еще одна маленькая жертва, принесенная миссии «Мангус».

Еще одна никому не нужная жертва.

Джастин осторожно сел на диван.

– Как ты себя чувствуешь?

– А ты как думаешь?

– Думаю, приблизительно так же, как мы себя. Она кивнула.

– Возможно.

Несколько секунд все молчали.

– Слушай, Джин, – заговорил наконец Корвин, – тебе не стоит так расстраиваться. Приели роет под меня, а не под тебя. Ты просто подвернулась ему под руку, и он воспользовался тобой, чтобы утопить меня.

– Как же тут не расстраиваться, – горько сказала Джин. – Он ведь все перевернул с ног на голову – все мои действия, все мои слова. И поверили ему, а не мне… не нам. Мы потерпели полное поражение.

Корвин и Джастин переглянулись.

– С какой стороны посмотреть, Джин, – сказал Корвин. – Да, я больше не губернатор. Здесь Приели, безусловно, одержал победу; верно и то, что из-за твоего якобы провала ни одной женщине больше не стать Коброй.

Джин фыркнула.

– Ну, а с другой стороны? Что мы выиграли? Отсрочку вторжения Трофтов на Квазаму?

– Это не так уж и мало, Джин, – заметил Джастин. – Мангус действительно представлял большую угрозу – не только для квазаманцев, но и для нас… для нас, может быть, даже в большей степени. В этом смысле – то есть в ликвидации угрозы со стороны Мангуса – твоя миссия завершилась не только благополучно, а просто блестяще. И каждый член Директората понимает это, невзирая на то, признают они это публично или нет – Точно, – подтвердил Корвин.

– А что толку? – пожала плечами Джин. – Ты поплатился своей карьерой, своим положением… И что мы приобрели?

– Мы приобрели то, что у нас не сможет отнять ни Приели, ни кто-либо другой, – Корвин поднял указательный палец и направил его в Джин. – Мы приобрели тебя.

– Меня? – девушка недоуменно захлопала ресницами.

– Угу. У нас есть ты, а в твоем лице – первый действительно положительный контакт с народом Квазамы.

– Ну-у-у, – насмешливо протянула Джин. – Да, контакт – что надо: племянница вышедшего в отставку политического лидера, девушка двадцати одного года от роду – это с одной стороны, а с другой – девятнадцатилетний наследник владельца рудника в забытой Богом деревне.

Джастин издал какой-то странный звук, и Джин, нахмурившись, посмотрела на отца.

– Что смешного, папа?

– Нет, нет, ничего, – сказал Джастин., даже не пытаясь скрыть лукавую ухмылку. – Просто… ну, никогда нельзя сказать заранее, к чему может привести подобное.

Он сделал глубокий вдох, и вдруг проказливая улыбка уступила место улыбке гордости за свою дочь и любви к ней.

– Нет, Жасмин Моро, дорогая моя дочь, никогда нельзя ничего сказать заранее, А ответь-ка мне, замечательная моя дочь, слыхала ли ты когда-нибудь биографию – подробную биографию своего героического деда, который прошел путь от Кобры-охранника в небольшой приграничной деревеньке до губернатора и государственного деятеля Авентина?

Джин слышала её, но была не прочь послушать ещё раз.