Траг Силипан поднялся к ним с пола и сел в пустое кресло.

– Ничего особенного – поцапались переводчики и зипхеды чистой науки. Мы сегодня уже разобрались.

– Так зачем Рейнольт меняла расписание Эзра?

Силипан завел глаза вверх.

– Вы же знаете Рейнольт. Не обижайся, Эзр, но она вбила себе в голову, что раз ты специалист по Веку Рассвета, нам без тебя не обойтись.

«Вряд ли», – подумал Эзр, вспомнив свой последний разговор с директором по людским ресурсам.

– А я ручаюсь, что это как-то связано с бухтой Калорика. Вы же знаете, что дети теперь там.

Рита имела в виду пауков из старой передачи «Час науки для детей».

– Они уже не дети, – заметил Цинь. – Виктория Младшая уже молодая жен… взрослая.

Ляо раздраженно пожала плечами:

– Рапса и малыш Хранк все еще дети. И их тоже перевезли к бухте Калорика.

Неловкая пауза. Приключения этих пауков были для многих бесконечной пьесой – и с течением лет в ней все легче открывались новые подробности. Фаны пауков следили и за другими семьями, но семья Андерхилл все равно оставалась самой популярной. Рита была одним из самых горячих фанатиков, и временами это было до жалости очевидным.

Траг же оставался безразличен к этой грустной пьесе.

– Не, Калорика – это для отвода глаз.

Цинь засмеялся:

– Траг, к югу от Калорики действительно есть космодром. Пауки запускают спутники.

– Нет, я про то, что вся эта история с кейворитом – для отвода глаз. Потому-то Эзра и вытащили из койки пораньше. – Он заметил реакцию Эзра и улыбнулся шире: – Ты узнал термин?

– Да, это…

Траг гнул свое, не интересуясь всем известным определением.

– Очередная выдумка переводчиков, просто более темная, чем обычно. В общем, год назад пауки использовали заброшенные шахты на плоскогорье к югу от Калорики, пытаясь определить различия между массой инерционной и гравитационной. Поневоле задумаешься, в самом ли деле эти создания талантливы.

– Идея не глупая, – сказал Эзр, – пока эксперименты не покажут обратного.

Он вспомнил этот проект. В основном там участвовали ученые Тифштадта, и доклады их были почти недоступны. Люди-переводчики так и не выучили язык тиферов так глубоко, как язык Аккорда. Ксопи Реюнг и еще двое могли бы овладеть этим языком бегло, но они погибли при разбегании гнили.

Траг жестом отмел возражение.

– Что в самом деле глупо, так это то, что пауки эту разницу нашли. И опубликовали свою глупость, объявив, что нашли на плоскогорье антигравитацию.

Эзр глянул на Дзау Циня:

– Ты об этом слышал?

– Кажется, да… – Дзау задумался. Очевидно, это до сих пор не афишировалось. – Рейнольт привлекала меня пару раз для работы с зипхедами. Они хотели узнать о любых аномалиях орбиты наших спутников наблюдения. – Он пожал плечами. – Конечно, аномалии есть. По ним и составляют карты плотности.

– Ну вот, – продолжал Траг. – Открывшие это пауки пережили мегасекундную славу, пока не выяснилось, что их чудесные результаты не воспроизводимы. Опровержение поступило всего несколько килосекунд тому назад. – Он захихикал. – Вот идиоты! В человеческой цивилизации такое заявление не продержалось бы и дня.

– Пауки не глупцы, – возразила Рита.

– И неграмотными их не назовешь, – поддержал ее Эзр. – Верно, человеческие ученые почти все отнеслись бы к такому сообщению скептически. Но у людей опыт науки восемь тысяч лет. Даже у заглохшей цивилизации, если она восстановится достаточно для исследования таких вопросов, останутся руины библиотек, содержащих наследие человечества.

– Ну, это да. Паукам все приходится делать первый раз.

– И это так и есть, Траг! Мы знаем, что они – первопроходцы. Можно сравнивать только с одним случаем – со Старой Землей. И очень много случаев, когда и там первопроходцы ошибались.

– На самом деле мы им окажем услугу, когда захватим.

Это сказал Арло Динж, человек из Кенг Хо. И сделал это заявление со всей моральной надменностью эмергента.

Эзр неохотно кивнул.

– Да, нашим предкам Века Рассвета невероятно повезло, что они выбрались из ловушки единственной планеты. А гении пауков не лучше гениев Старой Земли. Например, этот Андерхилл. Его студенты делают великолепные работы, но…

– Но он сам набит предрассудками, – вставил Траг.

– Верно. Он понятия не имеет о лимитах проектирования программ, об ограничениях, которые они накладывают на аппаратуру. Он думает, что до бессмертных и богоподобных компьютеров рукой подать, только еще чуть поработать. Ходячая библиотека несбывшихся мечтаний.

– Видите! Вот почему ты у Рейнольт в любимчиках. Ты знаешь, в какие фантазии могут верить пауки. Когда придет время взять контроль, это будет важно.

– Когда придет время… – Дзау Цинь криво улыбнулся. На дальней стене рядом с деревом Вахт у Бенни было окно ставок на поисковую партию. Ставки на то, когда произойдет выход из укрытия, когда кончится Изгнание – вечные темы разговоров в баре. – Больше тридцати истинных лет прошло после вспышки солнца. Я много времени, как вы знаете, бываю снаружи, почти столько же, сколько Чиви Лизолет и ее команда. Сейчас солнце гаснет. Через несколько лет оно умрет снова. Пауков поджимают сроки. Я ставлю на то, что они войдут в Информационный Век раньше, чем через десять лет.

– Вполне достаточно для нас, чтобы взять власть тихо, – сказал Арло.

– Пусть так. Но другие обстоятельства могут заставить нас действовать раньше. Пауки начали космическую программу. Через десять лет наши операции – даже наше присутствие в точке L1 – уже не удастся скрыть.

Траг:

– Так что? Если они полезут, мы их раздавим.

– И перережем себе горло, друг мой, – возразил Дзау.

– Оба вы чушь несете, – сказал Арло. – Спорить могу, у нас осталось меньше десятка ядерных бомб. Вроде бы мы все остальные извели друг на друга…

– У нас есть оружие направленной энергии.

– Ага, будь мы на близкой орбите. Я вам говорю, мы можем убедительно блефовать, но…

– Можем кинуть на гадов наши разбитые корабли.

Эзр переглянулся с Ритой Ляо. От всего этого спора она была готова вскипеть. Она – и Дзау, почти все за столом – думали о пауках как о людях. Это был триумф Триксии. Эмергентам, по крайней мере не входящим в класс предводителей, очень не нравилась мысль о мегаубийствах. В любом случае Дзау Цинь был определенно прав: есть у эмергентов нужная огневая мощь или нет, но вся цель скрытого пребывания была создать Клиента, который поможет возродить экспедицию. Опустошить планету – такое имело смысл лишь для сумасшедших вроде Ритцера Брюгеля.

Эзр откинулся назад, выходя из спора. Посмотрел на имя Фама в схеме Вахт: еще несколько дней, и у них будет первая встреча лицом к лицу. Медленно и терпеливо, не спеши. Ладно. Эзр надеялся, что дискуссионный клуб перейдет к чему-нибудь более интересному, но даже вся эта чушь отдавалась приятным знакомым гудением. Не в первый раз Эзр почувствовал, что это вроде семьи, семьи, бесконечно спорящей о проблемах, которые всегда остаются одни и те же. Он научился ладить с эмергентами, а они с ним. Почти как нормальная жизнь… Он поглядел через зигзаги лоз, опутавшие все вокруг. Цветы пахли сильно, но это все же не вонь лака, ранее испробованного Ханте. Ага. В цветах и листьях открылся вид на место Бенни на полу бара. Эзр ему помахал. Может, можно будет поесть настоящей еды. И тут мелькнула шахматная блузка и штаны с фрактальным узором.

Чиви.

Их с Бенни связывали тесные торговые отношения. Бенни показал на покоробленный участок обоев у нижней стены бара. Чиви кивнула, сверившись с каким-то списком. Тут она, кажется, ощутила взгляд Эзра. Повернулась и помахала всей группе под потолком. Эзр отвернулся с вдруг похолодевшим лицом. Как она красива! Когда-то Чиви была дьявольским отродьем, которое раздражало его сверх всякой меры. Однажды он ее ударил, и ударил еще раз… Он вспомнил свою ярость, как это приятно было – хоть как-то отомстить за Джимми Дьема и Триксию Бонсол. Но Чиви не была предательницей, она была жертвой больше, чем сама об этом знала. Если Фам прав насчет чистки мозгов – а он должен быть прав, слишком точно этот ужас соответствует фактам, – Чиви была жертвой настолько, что и вообразить себе нельзя. Ударив Чиви, Эзр кое-что узнал о себе самом. Он понял, что цивилизованность Эзра Винжа – слой очень тонкий. Это знание о себе самом он мог скрывать и дальше. Может, он все же сможет действовать на благо, несмотря на то, что в душе у него зло… Но когда он увидел Чиви, когда она увидела его… невозможно было забыть, что он сделал.