И это было счастьем.

Возле дома Женя увидела Гришу Перепалкина – знакомого ее мужа. Гриша два или три раза заходил к Виталику по делу. Как правило, они общались недолго, в коридоре. Потом он громко прощался с Женей и исчезал на несколько месяцев.

Перепалкин Евгении не нравился категорически. Длинные, деланно небрежно уложенные волосы (при этом явно чувствовалось, что небрежность возникла не из-за спешки). Они всегда блестели, как будто на них вылили полбанки бриолина. Лицо Гриши тоже блестело, но уже от особенностей кожи, жирной, с заметными порами. Стиль одежды казался таким же небрежным, как и укладка, но все вещи сочетались по цвету и стилю. Гриша обожал кожаные штаны и пиджаки, рубашки из шелка и до блеска начищенные туфли. Наверное, он нравился женщинам... Наверное. Но, глядя на него, Жене каждый раз казалось, что на мужчину вылили цистерну подсолнечного масла. Такой маслянистый он был как снаружи, так и внутри. Хотелось дать ему мочалку, пачку стирального порошка и посоветовать хорошенько помыться.

Девушка не понимала, что может быть общего у этого самовлюбленного франта и ее работяги мужа. Но интересоваться не собиралась и довольствовалась знанием его имени и фамилии, которые с чувством достоинства произнес при первом знакомстве Григорий.

– О, Женечка! Какая встреча, – неискренне заулыбался он. – А я вот иду по делам, решил дорогу срезать, – пояснил он, хотя никто ничего у него не спрашивал.

Вообще-то по натуре Евгения была не любопытна и очень корректна. Она никогда не задавала лишних вопросов, предпочитая подождать, когда собеседник сам захочет рассказать о себе и своих проблемах. Женя не засыпала мужа расспросами, искренне считая, что даже у очень близкого человека могут быть свои маленькие тайны.

– Здравствуйте. – Женя на «вы» общалась с малознакомыми людьми. (А уж Гриша бесспорно попадал в данную категорию!)

– Как Виталик? Как ваши отношения в последнее время? – ни с того ни с сего поинтересовался он.

– А при чем тут наши отношения? – От неожиданности Евгения вскинула брови.

– Да я так... спросил... – замялся Григорий.

– Честно говоря, вопрос удивляет. – Женя собралась было уходить, но знакомый мужа остановил ее:

– Женя, не надо обижаться. Просто я слышал кое-что... Но теперь понимаю, что все это сплетни... – неопределенно промямлил он.

– Объяснитесь, молодой человек! – потребовала Женя и строго, как в школе, взглянула на Григория.

– Да нечего, собственно говоря, объяснять. Мне говорили, что Виталик «раскрутился», сменил профессию.

– Нет, ваши информаторы ошибаются, он как работал водителем, так и работает, – улыбнулась Евгения и вздохнула с облегчением. Она не любила сюрпризов. А тем более неприятных.

– Вот видишь... Извини за глупый вопрос, – начал извиняться Григорий.

– Да ничего. С каждым бывает, – милостиво ответила девушка.

– И все же... – снова неуверенно и задумчиво протянул франт. – Может, он хочет сделать тебе сюрприз? Ну не могут наши общие с Виталиком знакомые ошибаться. С другой стороны... как это он тебе ничего не рассказал? – продолжал говорить загадками Гриша. – Кстати, знаю реальную историю! – улыбка расползлась на пол-лица. – Так мужик там вообще двойную жизнь вел, – непонятно почему захихикал он.

– Я не понимаю, о чем вы вообще говорите. – Терпение Жени лопалось. Мало того, что этот модник ей неприятен, так он еще позволяет себе делать непонятные и оскорбительные намеки. Смена профессии, двойная жизнь, он, Гриша, а также его знакомые, оказывается, знают о Виталике больше, чем жена... Бред!

– Жень, я не хотел тебя обидеть! Честно. Я, наверное, не то сболтнул. – Гриша быстро сник и умоляюще посмотрел на нее. – Не говори Виталику. Хорошо? Мне так неловко... Возможно, я все не так понял.

– Конечно, – пообещала она и направилась к дому.

Женя вошла в квартиру, сняла серый матерчатый плащ, легкий шифоновый платок и сбросила узкие туфли (продавец уверял, что стоит в них пройтись метров сто, и они обязательно разносятся, но уже второй сезон обувь нещадно натирала ноги, а на новую Евгения жалела денег). Зашла на кухню, открыла практически пустой холодильник. Там стояла кастрюля постного борща, компот из сухофруктов и макароны, но не по-флотски. Мяса в доме не было вторую неделю. На боковой полочке лежали четыре яйца, которые Женя тоже расходовала очень экономно. Туда же она поставила купленные деликатесы и быстро закрыла дверцу, тут же спрятала от взоров картину, слишком явно отражающую материальное положение семьи и потому портившую настроение. Она налила в чайник воды и поставила его на огонь. Села на табуретку, прижавшись спиной к стенке, и задумалась, закрыв глаза.

Странно, почему короткий и, казалось бы, пустой разговор со знакомым мужа оставил неприятный осадок? Ведь, если разобраться, он ничего толком и не сказал, а зерно сомнения посеял. И о чем он говорил вообще? Евгения пыталась выбросить разговор из головы, но, как известно, глупости и гадости имеют удивительную особенность надолго запоминаться. Она пыталась отделаться от негативных мыслей, а они снова и снова напоминали о себе.

В дверь настойчиво позвонили. Женя побежала к двери, уверенная, что строгая маман решила зайти в гости. Она всегда держала палец на кнопке звонка, пока ее не впускали в квартиру. Столь глупая манера раздражала и Евгению, и Виталика, однако их настойчивые просьбы женщина не принимала во внимание.

На пороге стояла не родительница, а рыжеволосая девушка. На вид ей было не больше восемнадцати. Серьга в носу, с десяток таких же металлических украшений на ушах. Толстый слой туши на ресницах, готовый в любую минуту свалиться, был так же вульгарен, как и фиолетовые тени, щедро наложенные на верхние веки. Короткая джинсовая юбка, колготки-сеточки и высокие ботфорты. Все это сразу бросилось в глаза хозяйке квартиры.

– Вы его жена? – с ходу спросила девушка у Евгении, забыв поздороваться.

– Кого? – опешила Женя.

– Да, вы его жена, – сделала вывод рыжая.

– И что дальше? – Женя поняла, что незваная гостья имеет в виду, по всей видимости, ее мужа, но пока не сообразила, к чему та ведет.

– Отдайте его мне! – заявила неизвестная.

– И что вы будете с ним делать? – Женя передернула плечами. Как будто вещь требует, а не человека.

– Я его люблю! Я не могу без него жить! – неожиданно заревела девица. Тушь тут же начала таять и побежала по лицу черными ручьями.

– А я чем могу помочь? – Женя вела диалог, разумеется, не зная, как в таких ситуациях поступают. Поэтому она отвечала кратко и неопределенно.

– Вы не имеете права удерживать его! – вдруг заорала рыжеволосая. – Он не хочет с вами жить, вы его держите силой! Мы созданы друг для друга, вы нелепая ошибка молодости! Вы уже старая для него!

– Девушка! Вы вообще-то уверены, что пришли по нужному адресу? – Нервы Жени постепенно начали сдавать.

– Конечно, уверена, – нагло отпарировала девица, закончив размазывать слезы вперемешку с толстым слоем косметики. – Улица Стрижова, дом восемь, квартира семнадцать, – четко произнесла она.

Это действительно был их адрес. Факт неоспоримый... Или... все-таки совпадение? Голова пошла кругом, захотелось немедленно остаться одной и посидеть в тишине, подумать. Тем более что ругаться с соперницей из-за мужа Евгения считала ниже своего достоинства. Это не ее метод.

– Тогда разбирайтесь со своим возлюбленным сами. А сейчас до свидания! – Евгения попыталась захлопнуть дверь перед носом дерзкой влюбленной и слегка сумасшедшей девицы, но та ловко поставила ногу в зазор, и Женя побоялась сделать рыжеволосой больно.

– Я хочу его видеть. Позовите его! – потребовала она.

– Мужа сейчас нет дома. И разбирайтесь с ним, пожалуйста, на нейтральной территории, – заявила Женя и, воспользовавшись моментом, когда нахалка отвлеклась, изловчилась и заперла дверь.

– Не можешь с его деньгами расстаться, сука! – заорала рыжеволосая и начала стучать ногами по дерматиновой обивке.