Еще более показательными были воздушные схватки с трофейными немецкими истребителями. Оба истребителя – и Me-109 G-2 и Фокке-Вульф-190 A-4, были в хорошем техническом состоянии, с неизношенными двигателями. А на мессере была и исправная система водно-метанольной смеси для форсажа. Как нам потом сказали летчики Центра, мессер угнал словацкий пилот, перелетевший на нашу сторону на Южном фронте. Откуда взялся ФВ-190, я не знаю. Вроде бы из-под Ленинграда, принудили его там к посадке… Но не в этом суть.
Я уж не говорю про скорость, а "Як-3" показал просто предельные для поршневого самолета характеристики – его скорость достигала 610 км/ч у земли и 720 км/ч на высоте 5750 м, а что вы хотите?! При его весовых характеристиках и уменьшенных размерах – да еще и мощный мотор в полторы тысячи лошадиных сил!
Естественно, третьяк превосходил своих противников по скорости на 100–120 км/ч на всех высотах до 6000 метров, а выше – и смысла воевать как бы и не было… Тяжело там и человеку и самолету. Мы же авиация, а не космические войска. Так вот, превосходя немецкие самолеты по скорости, Як задавил их и по скороподъемности, он шустро набирал 5000 метров за 3,9 минуты, а про горизонтальную маневренность я уж и вообще молчу: время виража третьяка – 17–18 секунд. На втором-третьем вираже наш молодняк заходил противнику в хвост. Немцы о таком и мечтать не могли!
Вот и свершились наши мечты… Все, о чем я только грезил под Сталинградом, в тех тяжелых и сложных боях, когда немцы давили нас превосходством своей техники, воплотилось в машине, которой я сейчас управляю. Легкой, маневренной, скоростной, несущей мощное вооружение. А вот интересно… я же помню – ведь в моей истории этот самый мотор так и не отладили до 44-го года, кажется. И пушек 23-мм на Яки вроде не ставили. Это что же? Неужели пошло изменение реальности? Или я попал в мир-копию? Да нет – регистраторы не могли меня забросить куда-то еще. Я дома, это точно! А вот что произошло – я не знаю, но догадываюсь. На самом деле пошли волны возмущений-изменений. И Виктор жив остался, и самолеты он сбивал, и Симонов свой очерк написал, который потом тысячи летчиков прочитали и использовали наши наработки в своей боевой практике. К Яковлеву мое письмо попало опять же. Вовремя попало, подстегнуло его любопытство. И Толя Рощин свою лепту вложил в создание самолета. Улучшил и ускорил его. Так – одно за другое цепляется, и одно другое тащит вперед. Самолет раньше родился, мотор вышел на расчетные параметры, пушку в инициативном порядке подготовили, а все вместе – новый Як-3. Чудо!
Теперь бы научить его воевать, да и самим бы научиться, "обжить", что называется, машину. Для этого и предусмотрены войсковые испытания, и задачи нам Госкомиссией определены, кроме боевых, естественно. Как это там сформулировано в документах, я же помню… ах, да!
Так, секундочку, надо пробежаться взглядом по показаниям приборов… все в норме, можно лететь дальше…
О чем это я? О задании? Да! Если кратко – задание было определено примерно так:
— выявить летно-тактические и боевые качества самолета Як-3 в боях с самолетами противника;
— проверить эксплуатационные качества и надежность работы самолета и винто-моторной группы в условиях массовой эксплуатации на полевых аэродромах;
— проверить надежность и безотказность работы вооружения и специального оборудования;
— на основе полученного опыта, внести необходимые изменения и дополнения в инструкцию по эксплуатации самолетов…
— Внимание, подходим к площадке, — раздалось в наушниках. Это вышел на связь летчик "Пе-2", что шел у нас лидером. А что делать! Истребители, надо честно признать, никогда не были сильны в навигации. Брать на себя ответственность за штурманскую прокладку маршрута перелета под Курск никто из нас не захотел, да и не смог бы этого сделать при всем желании. Мне уж это не дано точно! Так что пришлось просить провожатого, который и доведет нас до нашей новой "точки".
А вот и она. Я чуть положил самолет в крен, рассматривая землю. Да-а, пустовато… Как-то голо. Деревьев мало, лишь кустарник. Много длинных оврагов и каких-то рвов. Сложноватый рельеф, просто так на пузо не сядешь.
Площадка небольшая, но это ничего… Нас тоже не легион – всего пятнадцать истребителей. И наземный персонал небольшой – уместимся. А вот как маскировать самолеты? Придется поломать голову. Зато многое можно попрятать по оврагам – целее будет в случае авианалета. Тьфу-тьфу, чего это я каркаю? Какой, к черту, авианалет? Нельзя его допускать даже в мыслях! Чтобы новые истребители на земле пожгли? Да за это меня сразу под трибунал следует отдать! Значит – рассредоточить и самым серьезным образом замаскировать. Необходимо предусмотреть возможность взлета истребителей прямо со стоянок. Нужно еще… Черт! Не о том думаю! Сейчас нужно обеспечить безаварийную посадку. Что там командир телится?
— Удачной посадки, маленькие! Я пошел к себе, — это попрощался наш лидер. И тебе удачи, проводник!
А вот и Степанов прорезался.
— Первому звену прикрыть посадку. Остальным – в порядке занимаемого в строю места… парами… произвести посадку!
Уф-ф-ф! Наконец-то! Все целые, здоровые и невредимые. Перелет группы на новое место базирования прошел успешно. Что там на обед придумали? Жалко, что я всего лишь зам по боевой, а пробу каждый день положено снимать нашему врачу. Уже, наверное, мурзится над мозговой косточкой, котяра! Ага – его фамилия Кошкин. Нормальная фамилия, главное – здорово ему подходит.
Так, кто-то лупит в рельс. Тревога? Или на обед зовут? Черт тебя побери, отлегло – это обед!
***
Рядом с нашей точкой расположен населенный пункт Пузанок. Это даже не деревня – хуторок в степи. Три дома, восемь человек. Странно – их еще не отселили? Вроде бы должны эвакуировать гражданское население? Тут до Прохоровки километров тридцать пять-тридцать семь. Самая драка там будет, самое побоище. И авиация тут будет все в пух и прах долбать. Всех и вся. Потому-то мы тут и подсели. Может быть – немного далеко? Ну, ничего. Начнутся бои – мы скакнем поближе. Найдем для себя полянку-то. Аэродром подскока, так сказать. А может так и надо сделать, а? Децентрализацию? Рассадить звенья по разным площадкам – ведь замаскировать четыре самолета всяко проще, чем пятнадцать. Надо подумать, посмотреть на местности.
А пока мы с командиром группы летим в штаб воздушной армии – представляться начальству.
Прилетели, попросили местное руководство поставить к нашим истребителям часовых, благо соответствующий мандат у подполковника Степанова был. Скинули комбинезоны, достали пилотки из планшетов – и вперед! На штурм командных высот!
Ан, нет! Позвонить надо было, договориться о встрече. Командующий воздушной армией был в войсках, и ждали его не раньше семнадцати часов. У нас был выбор – или ждать генерала в его штабе, или – слетать за ним самим.
— Ну, что делать будем, Виктор Михайлович?
— Я бы, Иван Артемович, не спешил улетать отсюда. Давайте, пока командующий в частях, походим по службам, по замам. Представимся, поговорим, может, что интересное и узнаем?
Что хорошо у летчиков – они все друг друга знают! Ага, как это ни удивительно. Либо учились в одном училище, либо служили вместе, либо отдыхали в одном санатории – такое вот впечатление. Ну, Туровцев еще не велика кочка на ровном месте, но вот подполковник Степанов тут же выловил знакомца, состоящего в должности штурмана одной из истребительных авиадивизий армии, и после радостных криков и хлопанья крыльями, знакомец повлек нас в тур по начальникам служб – знакомиться. Дело нужное и полезное. Кому полагается – те о нас были наслышаны и руки нам жали с немалым интересом. Часто нам задавали и вопрос: "А чем мы вам можем помочь?"
Я такие вопросы очень люблю, и под добродушную улыбку умудренного жизнью подполковника Степанова, пытался хомячить, как байбак какой. Надо отдать должное – местное начальство действительно старалось нам помочь. Так, например, нам подсказали, где можно найти более подходящее место для базирования группы. Даже с тремя отдельными площадками для звеньев.
