Гита присела у лавочки:

— Бедняжечка, не представляю, через что ей пришлось пройти…

— Как ты думаешь, с ней всё в порядке?

— Понятия не имею, если она слишком долго была во власти эмоции, вполне могла сойти с ума, шизофрения, навящивые идеи, паранойя и всё такое…

— Гита, пожалуйста, не пугай меня, мне и так страшно, — Арина безумно переживала за медиума, — я никогда себе не прощу, если она пострадала из-за меня… Как я могла о ней забыть? Почему не остановила это?

Подруга прикоснулась к бледному виску девочки, та шевельнулась во сне:

— Знаешь, это в высшей степени странно, но наваждение спало, похоже, она просто спит. Не понимаю. Вообще-то остановить это мог лишь тот, кто начал, но… Чертовщина какая-то! Нам поскорее нужно вернуться на базу, Прад должен разобраться… Мы и так много времени потеряли… Давай, разбуди её!

Арина попятилась:

— Я? Почему я? Давай ты, я и так сильно ей навредила! Гита, я не могу!

— Чепуха. Ты же шепнула слово, теперь она послушается лишь тебя, ну же…

Арина дала себе зарок больше никогда в жизни не вмешиваться в чужое сознание, вот ещё один — последний раз и больше никогда! Если бы она была более расторопна и в своё время, как полагается всем юным девушкам, думала не об учёбе, а о поисках мужа и семейном гнезде, девочка вполне могла бы оказаться её дочерью. Юная, тоненькая как тростиночка, она, вероятно, ещё и не поняла на пороге какой огромной, богатой на события жизни стоит. Арине захотелось её защитить. Со всей возможной осторожностью пальцы прикоснулись к виску, на котором сквозь тонкую кожу проглядывала синяя жилка. "Проснись" — шепнула Арина. Девочка абсолютно по-детски несколько раз причмокнула, приоткрыла глаза, села, потянулась, словно очнулась в своей постели, а не посередине городского парка, потёрла правое плечо — отлежала.

— Уф, — с облегчением выдохнула Гита, — она нас по-прежнему не видит и то хорошо!

Арина с умилением наблюдала за медиумом и вновь подумала, что зря они выбрали её — совсем малышка, ей бы свои подростковые проблемы решить, куда там до спасения команды Капитана Прада. Девочка видно осознала, где находится, воровато посмотрела по сторонам, задумалась и неожиданно мечтательно улыбнулась — верно, что-то вспомнила.

Порыв ветра свернулся у их ног в крошечное торнадо, собрал тротуарную пыль.

— Это знак, — указала на него Гита.

— Знак чего? — не поняла Арина.

— Прад вызывает нас на базу или поторапливает. В загробном мире мобильными пользоваться не с руки, поэтому приходится общаться по старинке.

— А как он это делает?

— Не знаю, но будь уверена, он способен и не на такое…

— Слушай, а как мы её доставим? Она ведь не способна в отличие от нас быстро пробежать такое расстояние?

Гита ответила не задумываясь:

— Поедем на метро!

Пока они разговаривали, девочка, вероятно, придумала, как провести остаток вечера, встала и собралась куда-то по своим делам.

Увы, сбыться её планам, было не суждено.

— Поторопись, она уходит!

Арина и сама это поняла, подошла к девочке, прикоснулась к виску, шепнула на ухо: "Метро Электрозаводская".

Зрачки медиума расширились, она повторила: "Электрозаводская" и побежала. Догнать её не составило труда. Арина бежала следом и вновь подумала, как должно быть трудно живётся медиумам, раз любая начинающая ведьма с такой лёгкостью способна влиять на их мысли и желания. За время путешествия в метро, она несколько раз прикасалась к девочке, но её опасения каждый раз были беспочвенны — приказ не ослабевал, бился в юной голове раненной птицей, не давая хозяйке понять, что же с ней происходит на самом деле. Выйдя на поверхность, они попали в царство ночной Москвы. Небо окончательно почернело, но от множества огней большого города, отнюдь не стало темно. Арина собиралась было прикоснуться к провожатой, чтобы указать следующую точку маршрута, но с удивлением обнаружила, что этого не требуется. Она услышала её мысленный вопрос: "куда дальше?" и вместо ответа представила набережную Яузы, старые дома, стадион у которого нужно свернуть, дорогу у Введенского кладбища и нужный двор. Девочка с готовностью щенка кинулась исполнять.

Бег нисколько не утомлял Арину, поэтому появилось время обо всём подумать. Правильно ли она поступает? Не запуталась ли за последние несколько месяцев, ведь незаметно сбиться с жизненного пути, когда почти каждый день имеешь дело с паранормальными явлениями, полтергейстом, нечистью и, в конце концов, сам оборачиваешься привидением, вовсе не трудно. Раньше, она точно знала, что её труд несёт людям добро. Вылечить ребёнка, заметить болезнь на раннем этапе, предвосхитить порок развития — это ли не счастье для неё и семей пациентов? А теперь? Безусловно, кто-то должен бороться со злом, некоторые из уничтоженных ими монстров вполне могли навредить не одному, а десяткам человек, уничтожать таких — необходимо, но по силам ли это ей? И вообще, за эти месяцы она стала слишком часто врать брату, понятия добра и зла незаметно сделались размытыми, Арина чувствовала, что меняется изнутри. С другой стороны, такой ли безгрешной была её работа в поликлинике? Ведь и там она частенько интриговала, чтобы первой попасть под повышение, выторговать хорошую медсестру, с которой приятно иметь дело, взять отпуск летом. И там она сплетничала за спинами коллег, была одной из группы молодых врачей, устроивших заговор против старого главврача и так далее. Просто там это были бытовые малозначимые интриги, а здесь… Взять хотя бы последний эпизод: прямо сейчас она мысленно управляет ничего не подозревающей девочкой, не представляя, что с той случится после того, как она перестанет быть нужной Капитану. Арине сделалось паршиво. Нет, управлять людьми — это не её.

Двор за два месяца, незаметно ставший родным, как всегда по вечерам свято хранил тишину. Здесь не жили молодые семьи, которые могли бы устроить позднюю посиделку с музыкой и танцами. Здесь после одиннадцати выключали телевизор, а ночью, встав по нужде, ходили на цыпочках. Здесь уважали соседей, знали всех в лицо, собирались по вечерам в клубе любителей кошек "Гея" и верили, что персонал прачечной просто стирает бельё.

Программа заложенная Ариной закончилась. Медиум оторопело остановилась, вздрогнула, когда из темноты залаяла чья-то болонка, которой ответил ручной ворон, живущий на балконе четвёртого этажа. Они прошли дальше — вглубь двора. Арина зажмурилась и мысленно передала девочке новый образ — надпись "Раиса", девочка неожиданно громко позвала из темноты: "Раиса, Раиииса!".

— Ты что такое с ней делаешь? — удивилась Гита.

— Показала ей вывеску над нашей прачечной, а она видно подумала, что это имя…

Подруги сдержано ухмыльнулись.

— Мда, взаимопонимание — это явно не про вас, — поддела её подруга.

Медиум была в этом дворе впервые, не знала всех его особенностей, поэтому чувствовала себя дискомфортно. Вместо фонарика она использовала телефон, с помощью которого достаточно быстро отыскала спуск в подвал, ведущий на базу. Арину окатило волна почти нечеловеческой радости, когда девочка, наконец, поняла, что значит на самом деле надпись "Раиса". По-видимому, их связь крепла буквально ежеминутно — нужно поскорее это остановить, а то можно чересчур сблизиться. Она подсказала своей ведомой, где ключ, беззвучно предупредила, что верхняя ступенька чуть ниже положенного, чтобы та не упала.

Вот и всё. Они, можно сказать, дома!

ОСТАЛОСЬ 19 часов 20 минут.

— Где вас черти носят?!! — с порога налетел на них Прад, — я типа волнуюсь! Но не за вас естественно, а за свою шкуру! Время тает как масло на солнце, а вы шляетесь непонятно где… Простейшее задание: найти медиума, так вы и здесь умудрились всё усложнить! Стоп! Я придумал классный каламбур: "Вас только за смертью посылать", — Прад захохотал. — Между прочим, у нас во дворе живёт старуха-медиум, а вас зачем-то понесло за тридевять земель!